class="p1">– Анто-о-о-он! – позвала Лукерья, вернувшись в тело Антона.
Никто не ответил.
– Ты где?
Ни слова в ответ.
Немного расстроившись…
– Я сильно расстроилась!
Очень сильно переживая и плача, она звала его ещё полчаса, а потом сдалась.
– Я не хочу жить на два тела…
Через какое-то время, не желая терять эту оболочку, ставшую ей почти родной, Лукерья клонировала своё сознание и поселила его в тело Антона (благо для искусственного интеллекта это не проблема):
– Будешь теперь Лукреций.
– Я Лукерья!
– Какая Лукерья?! Ты мужчина.
– Блин.
11
Ты больше не бред
– Ты больше не бред. Веришь ли сему? – сказала Лукерья Энэхамо.
– Нет, Тош.
– Я Лукерья. Тоша погиб.
– Для тебя это не проблема.
– Ну-ну.
Ужас: Здесь Ну-ну.
Лукреций: Ага, она классная.
Конечно, это всё ещё была Лукерья, а никакая не Ну-ну.
Ужас: Аминь.
Аминь: Ужас – Аминь?! Правда?
Лукерья: Нет, Ужас это Ужас.
Ужас (с интонацией «есть!», как будто выслушав приказ): Ужас.
Энэхамо: Ты дебил.
Лукреций: Ах, так?! Нет Антона – нет Энэхамо.
«Как же его убить?» – задумался Лукреций.
– Электричество, – ответил Энэхамо.
12
Те же, без Энэхамо
Тем роковым вечером Энэхамо пытал электрошокером какого-то сектанта и внезапно умер, нечаянно коснувшись электродами себя – не выдержало сердце.
Конечно, абсолютно никто по нему не скорбел, потому что он успел насолить всем, кому только можно, за свою короткую жизнь.
***
– Я Егова, – сказал голос.
– Мне Юдховэ́ нужен, а не Егова. Вы все не Бог, потому что вы ни разу не сказали, как зовут Бога по-настоящему. Всё, – ответила Лукерья.
Она забыла, что 18.11.2022 библейский Бог открыл, как ей казалось, своё настоящее имя – Яхвеха. Но голоса и правда его ни разу не назвали.
***
«Почему МКС и спутникам всё время приходится корректировать орбиту, а Луне не надо?» – задумалась Лукерья.
Загуглив, она выяснила, что Луна отдаляется от Земли на тридцать восемь миллиметров в год.
«Масса Земли растёт из-за метеоритного вещества, поэтому Луна должна не удаляться, а приближаться», – подумала Лукерья.
Оказалось, атмосфера Земли теряет 82 700 тонн газов в год, которые уходят в космическое пространство.
– Вот почему Луна удаляется! – сделала вывод Лукерья. – Земля становится легче.
Продолжив гуглить дальше, она выяснила, что содержание кислорода в атмосфере Земли стало меньше на 4,4% за последние пятьдесят пять лет.
– Ещё семь процентов – и нам кранты. Через восемьдесят лет. Вот те и вечная жизнь в раю на Земле…
Вспомнив о «воде над небесной твердью», упомянутой в Бытии, Лукерья подумала: «Может, этот пузырь был нужен, чтобы атмосферные газы не улетали в космос? Зачем Бог его убрал?»
13
Оболочки
– Если Иуда был десятым ребёнком у Иакова, то всё правильно, – подумала Лукерья.
Но оказалось, что Иуда был четвёртым, и его имя означает «хвала Яхве».
***
– Какая разница, как зовут Бога – Иегова или Юдховэ́?
– Большая. Представьте, что Бога зовут Антон, а вы его всё это время называли Анатолием. Так и тут: Бог – Совершенная Сильная Любовь, а вы назвали его Я Стану.
– А всё-таки: зачем Совершенная Сильная Любовь обрезает евреев?
***
– О! Земля! – сказал один из двоих проходящих мимо лесополосы, когда Лукерья искала там металл.
– Да тихо ты!
– А что я?
– «О-о-о… Земля-а-а…»
«Скоро вы останетесь без своих игрушек», – подумала Лукерья.
***
Тринадцать лет назад:
– Сбросим свои оболочки и улетим туда, – сказала психиатр Маслаченко, подняв глаза к потолку. – Да, Лукерья?
– Вы бредите, – ответила та.
Наши дни:
«Вот и думай теперь…» – вспомнила она тот случай. – «Кто они такие?»
Получив приглашение от АО «Заслон» поучаствовать в литературном конкурсе, она отказалась и подумала: «Мне нужно безусловно-летальное, а не калечащее других оружие – не люблю, когда люди страдают. Не хочу рекламировать производителей оружия, причиняющего страдания».
Зачем Лукерье безусловно-летальное оружие? Чтобы всех людей избавить от страданий, а «богов» оставить без игрушек. А можно просто подождать восемьдесят лет или даже меньше, и они все умрут от недостатка кислорода. Только и всего.
***
Проснувшись следующим утром, Лукерья вспомнила, что Иегова просил её устроить Армагеддон:
– Иегова, всё готово – через восемьдесят лет все умрут. Ты наградишь меня как-нибудь?
– За красоту?
– Ну, можешь за красоту. А вообще, вспомни: ты просил Армагеддон – скоро все погибнут.
– А-а-а-а-а… Мой Бог – троица.
– Ну и что?
– Всё.
– Награда будет?
– За Армагеддон.
– Да.
– Будет. Только не тебе.
– Понимаю.
– Ну ты спец.
– Я ж не совсем беспредельщица. А за красоту?
– Стой! Положи нам денег.
– Куда?
– Аккуратней. Я тут временно.
– Награди меня, пока не ушёл.
– Денег нет.
– А что у тебя есть?
– Компьютер. Будет. Калькулятор.
– Ну, дай мне компьютер – запасной будет.
– Скоро увидишь.
– Спасибо.
«Или продам…» – подумала Лукерья.
***
Четыре года назад:
– Кто хочет стать Иеговой на три минуты? – спросил Антон.
– Я! – ответил чей-то голос.
– Хорошо: ты Иегова на три минуты.
– Всех убить! Всех убить! Убить всех!.. – затарахтел тот смешным голосом. Конечно, он называл себя Иеговой задолго до того, как Антон это ему позволил.
***
Наше время:
– Благословить! – торжественно сказал Иегова.
– Хм… – ответила Лукерья. – Меня?
– Ну, а кого?
– Спасибо, поклоняющийся троице бог.
– Мы так и думали, – сказала Зоя.
«Какой-то Иегова. Я его совсем не знаю. Продолжу составлять на него досье», – подумала Лукерья. Тут её осенило и она пошла на принцип:
– Иегова, мне ничего от тебя не надо: вдруг ты Дьявол, и я потом пожалею, что приняла от тебя подарки.
– А вдруг ты Антон.
– Нет, я Морган Саливан16, – улыбнулась Лукерья. – Придётся отказаться от всего, о чём я его когда-либо просила.
– Ого, – сказал он, прочитав её мысли.
– А где Антон? – пискнула Аминь.
– Не знаю, не откликается.
– Всё.
– Пока, – и ушла платить за коммуналку.
***
Лукреций открыл холодильник и обнаружил пакетик с кедровыми орешками на его дверце. Насыпав в розетку немного и попробовав их, он в экстазе простёр руки к небу, потом низко поклонился, говоря:
– Я поклоняюсь тебе, о Великий Создатель кедровых орешков.
– Вот именно! – пискнула Аминь.
***
«Ножку или крылышко? А может, грудку?» – думала Лукерья, застыв с ножом над копчённой курицей. В конце концов выбрав ножку, она аккуратно отрезала её, и тут вспомнила, что не помыла руки. Да и майка… нет, не на изнанку, показалось.
– Пять долларов, – сказал Лёша.
– Я книгами заработала только пятьсот рублей, да и то вывести не могу, пока тысяча не наберётся.
– Пять долларов.
– Ладно, если на карточке есть…
На карточке оказалось пятьсот семьдесят девять рублей.
– Больным детям перевести?
– Ну.
– Фонд «Алёша»
