полмили. При торможении было слышно, насколько износился двигатель у старого «вольво».
Дом был как дом, один из многих красных домиков вдоль тихой провинциальной улицы. От других он отличался одной верандой с цветными стеклами, напоминавшей Стрейнджу дом его зубного врача. На ней он и стоял сейчас, укрытый от дождя и холода. Он звонил уже три раза подряд — ясно, что трагедия разогнала семью. Заглянув в переднее окно, он увидел разбитую мебель, раскиданные мягкие игрушки, будто в комнате побывали грабители. Он было собрался уходить, как раздался скрип и в садовую калитку прошла женщина средних лет в дождевике и клеенчатой шляпе.
— Миссис Листер… — обратился к ней Стрейндж.
— Кто вы, — резко спросила женщина, — надеюсь, не газетчик?
Это явно была не миссис Листер.
— Стрейндж, Фрэнк Стрейндж. — Властность женщины вынудила его отбросить осторожность, с которой он намеревался себя вести. — Начальник Листера. А вы миссис Листер?
— Слава богу, нет, — огрызнулась женщина. — Ей сейчас ни до кого. Похвально, мистер Стрейндж, что вы решили навестить ее, но мне все равно придется просить вас уехать. Случай и без того ужасный. Не нужно бередить рану.
— Вы, наверное, из социального обеспечения? — высказал предположение Стрейндж. Женщина промолчала. Она стояла на крыльце, стряхивая капли дождя с клеенчатой шляпы и поправляя прическу.
— Миссис Листер понадобились кое-какие вещички. Поэтому я здесь.
Стрейндж последовал за ней в дом, оглядываясь по сторонам. Внутри царил хаос. Не обращая на него внимания, женщина из социального обеспечения заторопилась наверх. Стрейндж слышал, как она запихивала вещи в небольшой плоский чемодан, проклиная беспорядок. Изнутри казалось, что в гостиной дрались — такой тут был разгром. Был ли у Листера кабинет? Сквозь холл виднелась кухня, дальше выход в сад, промокший от дождя. В холле были еще две двери. Та, что примыкала к кухонной, зияла темнотой. Он пошарил и щелкнул выключателем. Чулан. Стрейндж удивленно поднял брови. Аккуратно, в ряд, стояли химикалии в бутылях. Ни следа фотопленки. Он услышал, как женщина затопала по лестнице, выключила свет и захлопнула дверь.
— Что вы тут делаете? — выкрикнула она раздраженно.
— Уверен, Дик ничего не имел бы против, — проговорил Стрейндж, — жаль, лампочка не горит.
Женщина резко остановилась, губы ее дрогнули, она повернула к выходу.
— Я ухожу. Сами понимаете, оставаться тут нельзя.
— Где миссис Листер?
— Миссис Листер не в состоянии кого-либо видеть. Она буквально убита горем.
— А дети? — Стрейндж постарался придать безразличие своему вопросу, хотя его одолевало любопытство и досада. Он чувствовал, что тут скрывается нечто большее, чем обычная недоверчивость к правительственному чиновнику.
— Разумеется, за ними присматривают. При всем моем уважении вряд ли вас это касается.
Внезапно дом сделался холодным и негостеприимным. Они вышли на улицу, пустынную даже утром в субботу. Хотя был лишь полдень, дождевые облака низко нависли над городом. Где-то над головой трещал вертолет.
— Прощайте, мистер Стрейндж, — имя его она произнесла так, словно давно его знала. — Уверяю вас, мы сделаем для семьи все, что в наших силах. На вашем месте я бы не волновалась. Они в надежных руках.
— Вы не против, если я пошлю цветы в больницу?
— Нет, конечно, — начала она примирительно, но, поняв, что тем самым признает его права, с напыщенным и злобным видом прошествовала вниз по улице.
Смеясь про себя, он смотрел ей вслед.
С хризантемами в руках Стрейндж чувствовал себя неловко. Уже давным-давно он не покупал никому цветов. Ему было не по себе. Приехав в королевскую больницу Челтнема, он застенчиво опустил мокрые пушистые цветы головками вниз. Чуть поодаль слонялись промокшие под осенним дождем пикетчики, одетые в шерстяные байковые костюмы. Они призывали к национальной забастовке и насмехались над посетителями. Внутри больницы цветы служили охранной грамотой, и он гордо понес их головками вверх, несмотря на стекавшую за рукав воду. Медперсонал выходного дня был слишком занят, чтобы обращать внимание на пожилого посетителя с тростью. Смешавшись с волной посетителей, Стрейндж уверенно лавировал среди отцов с малолетними детьми, хилых пенсионеров и истощенных служащих, направляясь к женскому отделению. Сначала он потерялся. Но в конце концов наткнулся на сестру со стопкой операционных халатов. Она улыбнулась:
— Чем могу помочь?
В голосе ее прозвучала приятная нотка заботливости.
— Вы не знаете? — Стрейндж выглядел несколько ошарашенным и несчастным. — Ее, наверное, перевели. Листер ее зовут, миссис Сара Листер. Отдельная палата, — неуверенно произнес он.
— Минутку, сэр. — Сестра прошла из коридора в маленькую кабину и набрала номер внутреннего телефона.
— Это рядом, — сказала сестра, показывая ему дорогу. — В следующем крыле. Я вас провожу.
— Вы так любезны, — промолвил Стрейндж, — давно здесь работаете?
— Всего четыре месяца, слава богу. Взгляните на здание… оно еле держится. Позор! В дождливую погоду крыша течет. Кто бы подумал, что больницу построили всего двадцать лет назад.
— Действительно, не подумаешь, — согласился Стрейндж.
— С каждым месяцем все трудней доставать лекарства. — Она прервала свои причитания и взглянула на него. — Забирайте свою жену отсюда как можно скорее.
Хлопающие двери перегоняли спертый воздух из одного помещения в другое. Шедшая мимо сестра слегка кивнула им головой.
— Вот и пришли. Крыло Кейвел, одиннадцатая палата. Найдете? Выход внизу.
Стрейндж поблагодарил и заковылял по пустому коридору. Палата 11. Он тихо постучал и вошел.
Шторы задернуты, в глубоких сумерках высокая больничная кровать. Пол скрипнул под ногами. Он присел возле кровати, по-прежнему неуклюже держа цветы перед собой.
— Миссис Листер?
Простыни закрывали неподвижное тело до подбородка. В полумраке Стрейндж разглядел бесформенное и опухшее лицо. Темные рыжеватые волосы слиплись от пота, но больная дышала медленно и ровно, подушка была несмятой.
— Миссис Листер, — позвал он снова.
Тонкие серые губы задвигались, издавая слабый звук.
Разговор придется вести ему.
— Я из Лондона, из управления, где работал ваш муж. — Он склонился к ней, выговаривая слова внушительно и раздельно. — Мне очень жаль Дика. Ужасное несчастье.
Глядя на нее, он впервые почувствовал, что так оно и есть.
— Хочу задать вам несколько вопросов, если позволите. — Он сделал паузу. — Если захотите сказать «нет», покачайте головой. Если «да», что-нибудь скажите.
Из полумрака донеслось бормотание.
— Хорошо. Вопрос первый…
В конце коридора послышались шаги. Цветы в руках Стрейнджа невольно дрогнули. Шаги приближались, уверенные, энергичные, затем удалились.
— Вы знали, что ваш муж работал в министерстве обороны?
Шепот.
— Вы знали, что его сектор занимался секретной работой?
— Да.
— Он говорил об этом?
— Нет.
— Откуда вы знаете?
Тень снова задвигалась.
— Дик общался с бывшими коллегами?
— Да.
Стрейндж перестал спрашивать и выпрямился.
— Мне надо обо всем поговорить с вами. Можно я приду завтра?
Долгое молчание. Затем Стрейндж вдруг понял,
