Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Впаривали это фуфло неосмотрительным покупателям столь же русские, столь же православные купцы. Жалобы ни к чему не приводили: купцы и сапожники купили на корню местное полицейское начальство. И продолжалась этакая веселуха несколько лет.
Потом вся эта «мафия» напоролась в начале 60-х годов XIX века на московского полицмейстера Лужина. Узнав достаточно и о картонных подметках, и о купленной полиции, Лужин, никого заранее не предупреждая, внезапно устроил натуральное «маски-шоу» – ну, разумеется, без масок. Подчиненные ему полицейские, незаметно стянутые на место, ворвались на склады московского рынка Старой площади – где как раз принимали очередную порцию товара из Кимр. Арестовали всех: и владельцев складов, и купцов, и тех кимряков, что привезли свое фуфло. Не требовалось много времени и сил, чтобы определить фальсификат – достаточно перочинным ножичком ковырнуть…
Все привезенные сапоги оказались с картонными подошвами. Следствием и судами Лужин заморачиваться не стал – возможно, подозревал, что и в суд могут занести. Он попросту своей властью (на что по тогдашним дореформенным законам имел полное право) велел разложить всех до единого арестованных, снять с них портки и выдрать розгами так, чтобы неделю потом сесть не могли. Что его подчиненные тут же исполнили быстро и качественно. Поротые орали благим матом, Господом Богом клялись, что в жизни так делать больше не будут, детям и внукам закажут. Лужин пообещал: если обманут и подобное повторится, порка будет такая, что только что завершившаяся покажется милым пустячком. А то и не ограничится поркой – места в тюрьме всем хватит…
И ведь подействовала эта воспитательная мера, на десять с лишним лет сапожники-кимряки и думать забыли о картонных подошвах. Но потом грянула Русско-турецкая война…
Слово В. Гиляровскому: «О бумажных подметках вплоть до Турецкой войны 1877–1878 годов слышно не было.
Но во время Турецкой войны дети и внуки кимряков были „вовлечены в невыгодную сделку“, как они объясняли на суде, поставщиками на армию, которые дали огромные заказы на изготовление сапог с бумажными подметками. И лазили по снегам балканским и кавказским солдаты в разорванных сапогах, и гибли от простуды… И опять с тех пор пошли бумажные подошвы… подметки… на Сухаревке, на Смоленском рынке и по мелким магазинам с девизом „на грош пятаков“ и „не обманешь – не продашь“».
Сапоги с картонной подметкой тачали исконно русские «мастера», а принимали их исконно русские интенданты. Среди посредников, правда, были и евреи, но их роль тут третьестепенная.
Лично я, представляя практически босых на снегу солдат, перевешал бы вдоль дороги без суда и следствия всех – и сапожников, и посредников, и интендантов, и кое-кого еще…
Да, кстати, если вернуться к «товариществу жидов», столь яростно гонимому и знаменитым писателем Крестовским, и наследником-цесаревичем. Каким таким волшебным образом эта гоп-компания – Грегор, Горовиц, Коган и примкнувший к ним Варшавский, – присвоившая миллионы казенных денег, ухитрилась еще и получить за мнимые убытки компенсацию в те самые 5 миллионов рублей золотом?
Никакого волшебства, все обстояло буднично, привычно и где-то даже скучно. Помянутые дельцы нашли ловкого адвоката, тот занес приличную сумму княгине Юрьевской, и очаровательная Рюриковна, которой такое давно было не в новинку, быстро «решила вопрос»… А как вообще вышло, что эта компания получила жирные подряды, на которых можно было красть многими миллионами? И вновь ларчик просто открывался: Грегор был давним хорошим знакомым начальника штаба действующей армии, еще одного исконно русского человека, благородного дворянина генерала Непокойчицкого. Тот и поспособствовал – и уж, безусловно, не по доброте душевной. О том, что генерал был в доле, прямо писал в своих мемуарах граф Витте.
(В обширных трехтомных мемуарах Витте написал немало интересного о коррупции в высших сферах, в том числе и о княгине Юрьевской – а уж он-то, министр путей сообщения, потом финансов, пробывший три года председателем Комитета министров, безусловно, был «в теме». Не зря его внезапную смерть (человек был не так уж стар и хворями не страдал) иные до сих пор считают какой-то странноватой. Не зря сразу после его смерти Охранное отделение (явно не по собственной инициативе, а по приказу откуда-то сверху) приложило немало сил, чтобы отыскать и изъять рукопись мемуаров – но вдова сумела их надежно укрыть. Изданы они были (понятно, за границей) только через восемь лет после смерти Витте, в 1923–1924 годах. Никак не отделаться от впечатления, что кто-то тормозил…)
И, наконец, самое главное. Всю эту теплую компанию «крышевал» брат Александра II, великий князь Николай Николаевич-старший. До личного общения с «жидами» он, понятно, не опускался – все шло через Непокойчицкого. Все перечисленные злоупотребления были столь вопиющими, что несколько раз следствие все же начиналось, – и всякий раз как-то незаметно потухало само собой, едва следочек приводил к великому князю. Который, кстати, в свое время цапнул 200 тысяч рублей за то, что предоставил очередную выгодную концессию «правильному» человечку…
Короче говоря, за историю с сапогами пострадали несколько мелких «стрелочников»-сапожников, и только.
Еще один интересный пример. Варшавский банкир Френкель (ну да, еврей) перегонял из России в иностранные банки русскую золотую монету в больших количествах – таким образом, что это противоречило законам Российской империи. Только не подумайте, что подручные Френкеля, юркие еврейчики, таскали золото через границу глухими контрабандными тропами.
Не было никаких таких «юрких еврейчиков». Френкель просто-напросто был в теплых отношениях с великим князем Константином Николаевичем. И тот (как говорится, для милого дружка и сережку из ушка), будучи главой Военно-морского министерства, пустил в ход фельдъегерскую службу своего ведомства. Золото Френкеля везли через границу бравые фельдъегери в опечатанных гербовыми печатями сумках, к которым ни один таможенник не смел и близко подойти. Исключений практически нет. Всюду, где увлеченно хапали либо «товарищество жидов», либо пройдохи самой что ни на есть правильной национальности, всегда обнаруживался за кулисами либо высокопоставленный чиновник, порой Рюрикович, либо кто-нибудь из великих князей…
Многие видели, если не своими глазами, то на фотографиях, великолепный храм Спаса на крови, воздвигнутый на месте убийства Александра II народовольцами (мне повезло, я видел своими глазами, когда показывал будущей жене достопримечательности Питера). Но немногие знают, какой грязью сопровождалось его строительство и кто эту грязь развел…
Кроме выделенных из казны средств, пожертвования шли со всей страны. Заведовал строительным комитетом великий князь Владимир Александрович (тот самый, сына которого много лет спустя окрутит Кшесинская). Сам он, воруя денежки из фонда, старался не светиться, а вот его супруга присылала чиновникам массу записочек: денег, денег, денег… Глядя на великокняжескую пару, принялись вовсю казнокрадствовать и чиновники, сверху донизу. Одного-единственного из них удалось уличить и взять под следствие. Однако он предусмотрительно сохранил ворох тех самых записочек от высокопоставленной патронессы. И с честнейшими глазами заявил: себе лично не взял ни копеечки, все отдавал великой княгине, вот и куча бумаг налицо, если не верите, можете сами спросить ее императорское высочество.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
