— Об этом не переживайте, хватит, — иду в направлении двух больших контейнеров, накрытых чехлами. — Взяла их за копейки у продуктового магазина, — стягиваю чехлы, — отмыла, а потом починила. Вышло очень бюджетно.
— Вот есть в тебе эта предпринимательская жилка.
— Да уж, плохо, что руки всего две, — пытаюсь сообразить, с чего начать. Но отставить панику! Сначала надо посмотреть, что там по датам. Не всем же в одно время надо, в конце концов.
Вот с шестью заказами из смежного мира понятно, там нужно к завтрашнему дню, вернее, ночи. А тут сейчас разберемся.
И действительно, все оказывается не так страшно. Торты для корпоратива нужны через три дня, свадебный на послезавтра, а юбилейный — на завтра. Но, честно говоря, помощь не помешает. Нам вдвоем с таким ростом количества заказов справляться становится все сложнее. Если приятельница тети Маши запросит не очень много, то будет просто здорово.
Люблю свое дело, всем сердцем и душой люблю, но иногда оно так выматывает. С другой стороны, это просто прекрасно, что заказы сыплются на меня как из рога изобилия. Чем больше работы, тем сытнее наша с Настей жизнь. Я могла бы пойти на какую-нибудь непыльную работу, например, администратором в салон красоты, или по профессии — бухгалтером, но это не мое. Не мое проводить по семь-восемь часов в окружении людей, которые ненавидят начальство, ненавидят свою работу, постоянно сплетничают, а главное, указывают тебе, что и как делать. Я свободный в поле ветер, так было всегда. Но знания, полученные в институте, помогли.
К счастью, мое сегодняшнее невезение заканчивается последними двумя разбитыми яйцами, дальше уже справляюсь четко по графику и без происшествий. Пока коржи пекутся, в мастерскую продолжают идти клиенты. За каких-то три часа добавляется еще пять заказов. Н-да, теперь ясно: без помощницы нам с тетей Машей не обойтись.
День проходит в суете, но суете приятной и продуктивной. Мы успели основательно подготовиться к завтрашнему дню. Припасли начинки, оформили коржи, заморозили достаточно теста для будущих капкейков.
— Хорошего вечера, Карин. — Мария Федоровна втискивается в стеганую куртку, берет сумку на колесах, которая с ней всегда и везде. — Завтра приду с Валей.
— Хорошо, теть Маш. До завтра.
И только за ней закрываю дверь, как чувствую нечто странное. Снова мандраж, да такой, что пальцы начинают дрожать. Вот ведь… Ладно, видимо, хроническая усталость сказывается. Быстро умываюсь, переодеваюсь и, прежде чем покинуть мастерскую, решаю проверить почту. Мало ли, вдруг и там с горкой?
Тогда возвращаюсь в кладовку, снимаю с шеи портальный ключ, который выглядит как самый обычный, только винтажный. Надеюсь, все пройдет гладко.
— Ишаар де фата, меосса де Варла, — шепчу, стоя напротив стены, и спустя мгновение в бетоне появляется замочная скважина, куда и вставляю ключ, затем проворачиваю его ровно три раза. Портал откроется всего минут на пять, это в полночь он открывается на положенные четыре часа.
Сейчас же стена начинает искажаться, словно вибрировать, и вот передо мной уже дверь, рядом с которой висит почтовый ящик. Да, там уже что-то лежит. И едва протягиваю руку к ящику, как дверь распахивается и передо мной из темноты вырастает огромная фигура.
— Мама, — срывается с губ.
— Не мама, а комиссар Адам Гаспарович Герон, — смотрит на меня своими черными глазищами чертище.
Ах, Гаспарович, значит. И зачем явился?
— Пришли мою лавочку закрывать? — складываю руки на груди.
— Пришел сделать заказ.
— Увы, нет времени. Портал закроется через пять минут.
— Не закроется, пока я здесь не закончу.
— Я же, кажется, сказала, что не буду…
— Слушай меня сюда, — направляется он ко мне, отчего я невольно пячусь. И не сразу замечаю, как таким макаром мы оказываемся в зале. — Мне позарез нужен торт. Я, — делает глубокий вдох, после чего на выдохе произносит: — приношу извинения за свое неуместное поведение. И готов внести оплату прямо сейчас.
Что ж, раз такое дело… почему бы не пойти на мировую? Может, тогда он отстанет?
— Ладно, — и достаю каталог. — Выбирайте.
— Я уже выбрал. Еще в тот раз, — барабанит пальцами по столешнице.
— Восемь килограммов, полностью шоколадный, вот этот, — указываю на фото.
— Да, все верно.
Надеюсь, у него все слипнется после моего тортика.
— Когда вам нужен торт?
— Через три дня.
— Какие-то надписи? — беру блокнот и ручку.
— «Отису восемь лет».
— Свечи? — сразу смягчаюсь. Все-таки это для ребенка.
— Можно и свечи.
— С вас шесть тэргов.
Он достает из-за пазухи кошелек, выуживает оттуда шесть золотых монет, кладет их на стол, проводит над ними рукой.
— Все правильно? — смотрит с презрением на банкноты.
— Да. Через три дня ваш торт будет готов. Упаковка?
— Желательно подарочная, — переводит взгляд на меня. — В полночь приду за заказом. Надеюсь, не подведешь.
— У меня есть правило, господин черт, — подаюсь вперед я, а мандраж усиливается, но плевать. — Торты для детей я делаю с особой нежностью. Они должны дарить радость и оставлять приятные воспоминания. Так что не волнуйтесь, ваш торт будет готов вовремя и обязательно понравится имениннику.
— Так уверена?
— На все сто. И еще, — так и хочется его уколоть, прямо-таки раздирает, — в следующий раз можете воспользоваться почтовым ящиком, а не караулить меня часами. Это вам еще повезло, что я решила проверить почту.
А ему и ответить нечего, караулил ведь. Интересно, как долго?
— Вы слишком самоуверенная дамочка.
— Есть немного. А теперь прошу, покиньте мастерскую, мне пора домой. К тому же задержка портального окна во внеурочное время мне влетит в копейку.
— Хорошего вечера.
— И вам…
Только что-то он не очень-то торопится. Все стоит, сверлит своим комиссарским взглядом, ноздри активно втягивают воздух, вена на шее пульсирует. Вдруг осекается, поправляет китель и устремляется на выход.
Адам
Меркантильная зазноба. Да за такие деньги, какие она тут лопатой гребет, могла бы сутки напролет держать портал открытым. Ну хоть заказ приняла, причем как услышала, что для сына, мигом присмирела. И вообще, караулил, видите ли… таку нее приемных часов не написано. Хочет — открывается, хочет — не открывается. Форменный беспредел!
Возвращаюсь в комиссариат, а там кипит работа. С утра провели несколько срочных совещаний подряд. Подняли дело душителя из архива, сравнили с новой жертвой. Почерк тот же. Девчонка шла через лес, он же парк, домой от подруги. Ублюдок напал со спины, оттащил к озеру, задушил и заложил за ухо темно-красную хризантему. Единственно, раньше он не трогал несовершеннолетних. Новой жертве было всего шестнадцать.
