В этот момент в скрипторий, пошатываясь, входит аббат:
– Милорд, скоро будет вечерняя служба. Угодно ли вам пойти со мной?
По дороге к монастырской церкви аббат спрашивает у Энтони:
– Вы говорите, что видели графа Уилтшира, хоть и мертвого, в постели, которую обычно делите с женой? – Энтони кивает, и настоятель продолжает: – Согласно святому Августину, страстная любовь к собственной жене – это прелюбодеяние. Если призрак графа Уилтшира явился вам в таком месте, то лишь для того, чтобы усмирить вашу страсть к собственной жене. Но какое чудо! Жаль, меня там не было, чтобы увидеть все своими глазами!
Энтони только рад, что такого не случилось. От аббата никакой помощи как не было, так и нет. Чуть позже Энтони слушает на вечерней службе ограждающую молитву: «Scuto circumdabit te veritas ejus; non timebis a timore nocturne, a sagitta volante in die, a negotio perambulente in tenebris ab incursu et daemonio meridiano». – «Как оружие окружит тебя истина Его. Не убоишься от страха ночного, от стрелы, летящей днем; от опасности, во тьме блуждающей, от несчастья и демона полуденного»[11].
Хотя ночью призраки не тревожат Энтони, спит он урывками. Сначала он строит планы побега от извечной скуки Англии и утомительной возни вокруг борьбы за власть при английском дворе. Он хочет увидеть растительную овцу Татарии своими глазами. Ему грезится будущее путешествие в далекие земли, где есть подземные города и дымящиеся озера и где люди в островерхих шляпах ходят среди гор, построенных из кирпича, а из трясины высовываются зубастые существа с длинными рылами. Ничто не держит его в Англии, где все так старо и знакомо: старые дороги, старые обычаи, старые замки, старые родословные, старые распри, старые законы, старые церкви, старые книги и старая религия. Жизнь тут как на кладбище.
Но стоило подумать о кладбище, как мысли устремляются в менее приятную сторону. Закрадывается страх, что какой-нибудь призрачный демон, проникнув в монастырь, найдет путь в его покои. Вообще-то ни один демон так и не появляется, но перед мысленным взором снова и снова предстает леди Элизабет де Скейлз, поднимающая подол своей черной атласной юбки… И только тут до Энтони доходит, еще расплывчато и сумбурно, но с ужасающей силой, что чудовище-то уже в комнате, уже в постели, ибо не чудовище ли он сам? А разве рассказ аббата не есть предупреждение тем, кого поработили демоническая похоть и ревность? Хотя ночь страшит, грядущего рассвета он боится больше, поскольку утром покинет монастырь. Он должен вернуться в Скейлз-холл и встретиться с женой, а если потребуется – и с призраком, который был с ней в постели.
На следующее утро у него назначена встреча с лекарем, который проверит, как заживает рана. Лазарет представляет собой длинный коридор с нишами, в которых стоят кровати. Они все не заняты. Энтони ложится на одну из кроватей и, пока лекарь ощупывает его шрамы, думает о своих видениях: а вдруг сам факт их появления указывает на некую червоточину в нем самом? По его мнению, тот, кого посещают существа из потустороннего мира, – не лучше калеки. В конце концов он повторяет лекарю вопрос, который уже задавал летописцу: «Я сошел с ума или это аббат сумасшедший?»
Ответ эскулапа таков:
– Никто из вас не сошел с ума. Однако аббат по темпераменту чрезмерно сангвиничен, что есть следствие обилия красной крови. Видели, какое красное у него лицо? Сия жидкость вызывает в нем жажду всего нового и странного. Что касается вас, меланхолическая телесная жидкость в виде избытка черной желчи делает нездоровой вашу естественную способность к воображению. Мне достаточно взглянуть на вас, и я скажу, что кал у вас черный. Но дело можно поправить, если последуете моим советам, а они таковы. Старайтесь почаще бывать в компании молодых. Сторонитесь стариков, больных и калек. Носите одежду ярких цветов. Вам отлично подойдут соколиная охота, танцы и пиры, и почаще спите с юными девицами. Если вам по карману, заведите шута. Научитесь смеяться и улыбаться, поскольку призраки никогда не являются тому, кто смеется. Если в голову лезут глубокие серьезные мысли, тряхните головой и отгоните их подальше, а затем берите гончих и отправляйтесь на верховую прогулку. Держитесь подальше от руин, церквей, часовен, процессий плакальщиц и кладбищ. Ибо сказано в Евангелии от Матфея: «Бог не есть Бог мертвых, но живых»[12].
Энтони благодарит лекаря за мудрые советы. И не успевает он выйти из лазарета, лекарь кричит ему вслед:
– И еще одно, милорд: отныне избегайте общества монахов!
Энтони идет в монастырскую лавку и запасается провизией на дорогу. Он уже в седле и готов отправиться в путь, когда, пошатываясь, выходит аббат, чтобы, как он говорит, проститься и дать свое благословение. Но на самом деле его цель – убедить Энтони отправиться в замок чудес. Хотя аббат понятия не имеет, где находится замок или как называется, ему кажется, что он описан во французских книгах, вот только он не знает французского.
Энтони вежливо слушает, но ему плевать на книги на любом языке: он предпочитает чтению жизнь.
Он покидает Кроуленд и направляется обратно в Скейлз- холл, предвкушая странную и непростую встречу, но успевать отъехать совсем недалеко, как вдруг видит королевского гонца. Тот с огромным облегчением объясняет, что, не застав лорда Скейлза в поместье Миддлтон, рыскал по округе, расспрашивая о нем местных жителей, и вот только что узнал, что Энтони провел ночь в Кроуленде, и очень боялся разминуться с ним. Он везет два письма: одно от короля, другое от Бет. Сначала Энтони читает послание короля: ему велят немедленно явиться в Лондон для присутствия на коронации и участия в предшествующей охоте в праздник Пятидесятницы.
Второе письмо не так легко прочитать, потому что написано оно в спешке, зазубренным пером, да и смысл его трудно понять: «Муж, я приветствую тебя и прошу Божьего благословения и защиты, в коих мы сейчас очень нуждаемся, поскольку я опасаюсь, что проклята и наказана незнамо за что, ибо никогда я не совершала грехов, за которые на меня наслали такую кровавую тварь, против коей ни молитвы, ни зажженные свечи не действуют. Он карабкается ко мне в постель, уверяя, что я его знаю и давно вожделею, а еще он ждал тебя, говоря: „Я его жупел“, и когда ты вошел в спальню, а затем выбежал прочь и умчался на лошади, этот жуткий монстр, некогда бывший Джеймсом Батлером, пожав плечами, сказал: „Не важно, я где угодно его найду“, и при этих словах голова у него свалилась набок, а потом он ушел. Не знаю, посланник ли он ужасов ада или нечто, вызванное недоброжелателем с помощью колдовства, но прошу тебя, муж, не возвращайся ко мне, пока этот ужас не будет изгнан и я не освобожусь от страха, ибо, если ты вернешься в поместье, он тоже вернется, и я не знаю, что делать, и поэтому напиши мне и скажи, что мне делать. Твоя супруга».
Ниже нацарапано еще несколько строк: «Только что прибыл гонец от короля, и я вверяю ему письмо и надеюсь, что ему удастся встретить тебя в пути».
Глава 3
Белый кречет
Поскольку Эдуард официально прибудет в Лондон только за два дня до своей коронации, покамест он живет во дворце Черного принца в Кеннингтоне. Там и организована охота в праздник Пятидесятницы. Еще не рассвело, когда Энтони и его оруженосец скачут через Воксхоллские топи. На всем пути стоят слуги с факелами, отмечая безопасную дорогу через болото, и по мере продвижения к Энтони присоединяются другие придворные, направляющиеся к месту сбора. Уильям, лорд Гастингс, и Хамфри Стаффорд теперь скачут рядом с ним, негромко обмениваясь неискренними любезностями. Это странная охота: они будут притворяться, что преследуют оленя, но настоящая цель гонки – благосклонность короля.
