С того дня их отношения изменились – не совсем, но ощутимо. Будто с этих пор в деспотичный тон отца вмешалась крохотная толика уважения, позволившая со временем стать если не равными, то хотя бы близкими к тому.
Потому что их на самом деле объединяли две больших любви: к преждевременной ушедшей кирии ди Корса, любимой матери и жене, и к щедро залитой солнцем плантации Джосси, которой принадлежали оба их сердца.
К тому времени, как они приблизились к дому, невзирая на весь кошмар происходяшего, в животе засосало от голода. Она ведь ни ела ничего со вчерашнего вечера, а солнце близилось к полудню. Ясмин выпрямилась, с наслаждением чувствуя, как горячие лучи гладят привычную бронзовую на свету кожу. Тепло растекалось по телу и успокаивало.
Вальдер вёл лошадь в поводу и, наоборот, последние несколько шагов двигался тяжело, с непривычки явно устав от жары. Глаза его щурились от яркого света, на лбу выступили капли пота. Он вышел чуть вперёд. Узкие облегающие штаны и высокие сапоги были измазаны грязью, но Ясмин поймала себя на том, что уставилась на его бедра и икры, на удивление мускулистые для зрелого возраста.
И тут же отвернулась и отбросила волосы с плеча.
Сейчас все увидят её в таком виде на лошади чужака. Что подумают слуги? За кого ее примут, за безвольную игрушку и проигравшую сражение девчонку? Отец ведь долго готовил её править вместо него, не выдавая замуж, будто не доверял ни одному из многочисленных женихов, что уже лет восемь добивались руки Ясмин.
И теперь все это рухнуло в одночасье, стоило магам захватить власть. Сейчас Ясмин никто, как бы ни привыкла за двадцать лет чувствовать себя хозяйкой. Вальдер сейчас вполне может сделать ее личной прислугой или и впрямь рабыней, раз она отказалась стать женой. Кто знает, что сейчас на уме у этого подонка? Но ещё не время сдаваться. В конце концов, иногда умнее уступить на шаг, чтобы завоевать немного места…
– Я не стану вашей… рабыней, – произнесла она с вызовом.
Вальдер вскинул голову, чуть удивленно скользнув взглядом по ее гордой осанке. Наверное, после того, как она снова пыталась его ударить, он вряд ли захочет разговаривать по-хорошему. Кровь запеклась на его разбитой губе, и он коснулся её кончиком языка, а потом сплюнул в сторону.
– Что же вы хотите, Ясмин? – в чужом голосе с акцентом слышалась усталость.
Осталось совсем немного до двора поместья, показались за деревьями песчаные дороги, стройные ряды кипарисов у стен дома. Ясмин скользнула взглядом по белым колоннам у парадных дверей. Чужаки стягивались ко входу, ожидая возвращение хозяина.
Ясмин воротило от мысли, как сейчас они представляют себе то, что творилось в зарослях после ее поимки. Представляют, что он мог сделать с ней там. И весь её вид говорил о том, что она поддалась магу, потеряла остатки уважения и власти. Возвращаться в свой дом униженной девкой было нестерпимо.
Вальдер ждал ответа.
Они почти дошли от кованых ворот, и Ясмин склонилась к шее кобылы, мазнув волосами по холке. Темно-каштановые кудри спутались с гривой лошади. Вальдер остановил Кару и посмотрел внимательно Ясмин в глаза.
– Это мои люди, – заговорила она с нажимом. – Они знают меня с рождения и любят меня. Вы для них никто. Проявите ко мне должное уважение, и они зауважают... и примут вас. Вам ведь нужны преданные работники, а не те, кто воткнет кинжал в спину.
– Проклятье, Ясмин. Я предлагал вам так с самого начала. Это вы решили меня избивать. – Он притянул поводья, намотав себе на руку и заставив лошадь шагнуть ближе.
– Мы здесь не доверяем чужакам, – сузила Ясмин глаза, глядя на его такое близкое сейчас лицо – можно было рассмотреть даже едва заметные следы ее ногтей от пощечины. – Тем более пришлым магам. Вы можете заставить всех служить вам силой, но ждите обмана, предательств и проклятий в спину. На наших землях давно не было рабства.
Вальдер усмехнулся, едва ли восприняв ее угрозы всерьез. Мало вслушиваясь в слова, скорее просто в звучание ее голоса, он блуждал взглядом по склоненной фигуре, по груди в глубоком разрезе ночного платья, по обнаженному бедру в разводах грязи.
– Боюсь, оставлять вас на свободе слишком опасная затея, моя кирия.
– Закуете теперь в кандалы?! – Ясмин резко поднялась.
Вальдер улыбнулся так, словно эта идея ему понравилась. Он тронул пальцами ее голую щиколотку прежде, чем она успела дернуть ногой, и уверенно скользнул под тканью платья вверх до колена. И тут же силой удержал Ясмин, когда она собралась вывернуться и ударить. Его пальцы обжигали кожу сильнее солнца. Эти касания – сами по себе оковы! Она чуть не забыла про его колдовство, и поняла, что снова попалась в ловушку.
– Тише. Я обещал вам не применять свой дар против вашей воли. – Вальдер с улыбкой разжал хватку и легко убрал руку. – Если вы готовы говорить со мной разумно, Ясмин ди Корса. У вас осталась для этого последняя возможность, не упустите ее. – Он хлопнул по крупу кобылы, и та бодро пошла вперед.
Ясмин подобрала поводья, и снова выпрямилась в седле, чувствуя позади на себе пронизывающий мужской взгляд, который сейчас наверняка изучает ее целиком. Пусть пялиться как хочет! Она вернется в поместье, и там они поговорят. Ясмин верила, что у нее осталось не меньше преимуществ, чем у него.
И пусть это не магия, а ее собственная сила. И верность ее людей. Если Риан жив и свободен, они еще покажут Вальдеру всю нетерпимость южной крови.
Глава 4.
Во дворе уже ждали его люди. Просторная безрукавка Риана болталась на Ясмин, прикрывала от солнца и жадных взглядов собравшихся. Где же сам Риан? Смуглого конюха нигде не было видно. Если бы поймали — далеко не увели. Надо же устроить наказание за побег, Ясмин не сомневалась, что Вальдер бы это сделал. Чтобы другим было неповадно.
Ясмин оглянулась и посмотрела на Вальдера, который шел от нее в двух шагах. Сейчас на его лице не было и тени веселья, сама сосредоточенность.
— Чего ждем? — окрикнул он собравшихся. — Госпожа соблаговолила устроить небольшую прогулку и показать свои плантации. Эй, Даарик, прими Кару, обеспечь ей уютное местечко. Кирия, — с вежливой улыбкой протянул он руку Ясмин, чтобы та слезла с лошади.
В этот раз Ясмин не стала сопротивляться, а просто сделала так, как он хочет.
— Мне нужно переодеться к обеду. Надеюсь, вы распорядились об этом, кириос?
— Первым делом, госпожа. Я ведь чудовищно голоден, знаете, мы были в дороге весь день, с самого прибытия на остров
Расчетливая скотина! Значит, прежде, чем броситься за ней в погоню, он успел распорядиться про обед. Настолько был уверен в том, что легко нагонит ее. Что еще успел сделать?
Беспокойство за судьбу Риана прошлось тенью на сердце, но Ясмин сосредоточилась на текущем. Они вместе с Вальдером вошли в дом, и Ясмин постаралась сделать вид, что всё идёт так, как и должно быть. Она тут же заметила внизу у очага Ирту и подозвала к себе.
