Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
У древних персов, ближайших родственников скифов, имелись специальные святилища огня, где огонь горел постоянно, и существовали сложные ритуалы его тушения в случае смерти царя и возжигания при каждом новом воцарении. Скифы были гораздо меньшими огнепоклонниками: они почитали, в основном, огонь небесный и, как его частицу, огонь домашнего очага. Культ домашнего очага хорошо прослеживается у ближайших соседей скифов – оседлых племен лесостепи. На их поселениях много зольных холмов, куда сносили золу из домашних очагов. Возле очагов обычно совершались ритуалы в честь предков. Здесь нередко находят различные культовые приношения – глиняные хлебцы, статуэтки в виде животных и людей, миниатюрные сосудики, глиняные имитации хлебных зерен.
Обратимся вновь к анализу сведений Геродота о культе Табити и к археологическим свидетельствам о почитании огня скифами.
Скифам и другим индоиранцам были свойственны представления об огне как возрождающей и очищающей стихии. Об этом свидетельствует использование огня в погребальном ритуале VII–V вв. до н. э., например, частичное сожжение погребального сооружения. Более отчетливо культ огня прослеживается в погребальном ритуале ранних сакских и савроматских племен, а также у племен лесостепной Скифии. У степных скифов VII–V вв. до н. э. частичное сожжение погребальных сооружений встречается довольно редко, что, очевидно, служит признаком погребения лиц высокого социального ранга. Происходит как бы «забывание» этого древнего индоиранского обычая в направлении с востока на запад. Более отчетливо прослеживаются такие следы солярного культа, как кольцевые ровики, каменные круги, находки колес.
Скифские святилища огня неизвестны. Следы почитания огня очага или алтаря обнаружены в Каменском городище, а также в поселениях скифского времени в Лесостепи.
В рассказе Геродота о казни энареев огонь выступает как орудие «божьего суда», что имеет аналогии и в иранском мире.
Из сведений Геродота о культе Табити можно сделать вывод лишь о некоторых общественных его проявлениях. Прежде всего, необходимо остановиться на связи Табити с культом очага. Насколько было значительным его социальное содержание? Иными словами, можно ли главенствующую роль Табити выводить из ее связи с царским очагом, как это делает большинство исследователей? Если обратиться к античным аналогиям, то выясняется, что социальный аспект был довольно отчетливо выражен в культе Гестии, как в архаический период, так и в классическое и эллинистическое время.
Связь Табити-Гестии с царским очагом и личностью царя ясно проявляется в рассказе Геродота о клятвах «царскими гестиями». Поскольку «отец истории» не оговаривает специально значение термина «гестии», то его следует понимать в его исконном, привычном для современников Геродота значении: клятвы очагом (жертвенником, алтарем) или его божествами.
Представление о царском очаге как сакральном центре должно быть тем более сильным, что скифское общество, как и всякое кочевое общество, рассматривало себя в качестве потомков одной первоначальной семьи. Усиление культа царского очага вполне закономерно в период политического объединения Скифии и усиления государственности в V в. до н. э., связанного с личностью царя – военного и сакрального главы всего объединения.
Остается рассмотреть титул Табити – «царица». Обычно именно в нем видят указание на главенство Табити в скифском пантеоне, при этом понимая слово «царица» в его традиционном значении – владычица, повелительница. Именно в таком значении этот термин неоднократно применяет Геродот.
Табити названа «царицей скифов» потому, что она искони принадлежала к числу богинь – «цариц», «владычиц» или «матерей». Эти эпитеты по существу были синонимами, что явствует из изучения института «священных цариц». Эпитеты «царица» и «владычица», несомненно, указывают на космогонические функции божества. Эти функции имели, пожалуй, все Великие богини, олицетворявшие природу и всепорождающее женское начало.
Одной из основ скифской концепции царской власти как богоданного института признается священный брак в качестве необходимого условия получения власти царем.
Священный брак – сложное понятие. В космогониях – это первый брак богов, давший начало всему сущему, в мифологии – брак божества и смертного, часто первого царя или родоначальника. Основным смыслом ритуалов священного брака во многих обществах древности было ниспослание божеством через земного царя или царицу различных благ обществу, которое те представляли, – от военного могущества и обильного урожая до многочисленного потомства, процветания торговли и т. д. Во многих обществах, в особенности в государствах Передней Азии, священный брак имел самое прямое отношение к культам плодородия. Он входил в качестве одного из элементов в коронационные ритуалы и календарные празднества.
Существование каких-то элементов священного брака в скифском ритуале и царской идеологии особых сомнений не вызывает. Об этом есть достаточно выразительные свидетельства: рассказ Геродота о происхождении скифов, где Геракл вступает в брак со змеедевой, владеющей страной, рассказ Флакка о рождении Колаксая от брака Юпитера и нимфы с двумя змеями, а также сцены «приобщения божеству» в изобразительном искусстве, хотя последние имели, в основном, потустороннее (загробное) значение.
Как отмечает Д.С. Раевский, «главенство Табити среди прочих божеств пантеона, о котором говорит Геродот, представляет несомненный архаизм, обусловленный двумя основными причинами. Первая причина – уровень развития скифского общества V в. до н. э. Это был период усиления государства, сопровождавшийся изменениями в идеологической области – переходом от племенных культов (сохранявших, однако, свое главенствующее значение) к созданию общенациональной религии. Объединительные тенденции неминуемо должны были усилить значение общих религиозных символов и, в первую очередь, общего огня, который был представлен царским очагом и его божествами. Вторая причина кроется в самом характере источника, из которого нам известен состав скифского пантеона. В основе сведений Геродота лежал, очевидно, текст, где упоминалось наиболее архаическое божество, обладавшее максимумом сакральности при богослужении. Но если исходить из комплекса божества огня, главой пантеона оно вряд ли было. С другой стороны, Табити не была и божеством земли или богиней плодородия: в скифском пантеоне были еще две богини, олицетворяющие именно эти функции, – Апи и Аргимпаса».
Папай
Папай (Зевс) – олицетворение неба, супруг богини «влажной земли» (Апи) и прародитель скифов. В скифских мифах он выступает как творец Вселенной и людей. К нему обращаются в минуту наивысшей опасности.
«Владыками своими, – говорит скифский царь Иданфирс персидским послам, требовавшим от него покорности, – я признаю лишь Зевса, моего предка, и Гестию царицу скифов». В индоевропейской мифологии небесный бог-творец обычно ассоциируется с шаманским деревом, с которым связан обширный комплекс представлений и ритуалов. Изображением Папая (Зевса) или близкого ему божества можно считать навершие из урочища Лысая Гора близ Днепропетровска. Мы видим божество плодоносящих сил природы и громовержца, обитающего на мировом дереве. Над головой божества изображена его священная птица – орел, на четырех ветвях дерева – звери и птицы (духи-помощники), держащие цепочки с колокольчиками, полумесяцами и кружками – символами грозы и небесных светил. Подобные навершия использовались в шаманских ритуалах.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
