– На днях я случайно подслушала разговор своих учеников, – сказала Марсия Уильямс. – Оказывается, кое-кто из ребят хочет сознательно завалить тест. По той же причине. Может, лучше так?
– Нельзя полагаться на удачу, – возразила Линда. – Неизвестно, много ли учеников на это пойдет. Не забывайте еще о рокировках Джоди. Она не только отчислила наших двоечников, но и заменила их отличниками – они наверняка ответят блестяще и легко компенсируют несколько провальных работ. Нам нужно, чтобы Тайлер точно не справился с тестом. Поэтому я предлагаю саботаж. Даже если сегодняшнего голосования и завтрашнего саботажа окажется недостаточно, они все равно заставят округ и штат задуматься насчет независимости Тайлера. Раз Джоди Хоукс не в состоянии контролировать своих подчиненных, решат наверху, значит, пора вернуть школу под контроль округа.
– Ненавижу округ, – опечалился Рей.
– Нет.
Споры не утихали еще долго, ведь речь шла не о каком-нибудь гипотетическом волшебстве вроде сожжения документов, а о вполне реальном нарушении профессиональных обязанностей – последствия могли быть серьезными. В конце концов договорились положиться на совесть: пусть каждый учитель сам решает, проводить ему тест или нет. Если взбунтуется хотя бы несколько преподавателей, рассудила Линда, волны все равно пойдут большие.
Собрание закончилось уже затемно. У входа в кафе в ожидании столиков бродили разгневанные посетители. Персонал тоже был недоволен – учителя в основном заказывали только кофе, – и в качестве извинения Линда оставила официанту заоблачные чаевые.
– Помните, – сказала она напоследок коллегам, – сегодня все жжем устав.
Заговорщики разошлись.
– Что теперь будет, как думаешь? – спросила Диана по дороге к машине.
– Думаю, завтра узнаем, – ответила Линда.
Глава 25
Перед сном Брэд позвонил Майле. Он звонил ей каждый вечер. Их телефонные разговоры занимали все больше времени. Мама Брэда даже завела привычку ставить у дверей кухонный таймер, заведенный на один час, – после его писка Брэду полагалось вешать трубку. Однако сегодня они проговорили дольше, почти два часа. И Брэд, и Майла пытались за бравадой скрыть тревогу. Эд установил на страничке блога счетчик – с вечера понедельника на нее зашло больше пятисот человек. Это было хорошо, но обнадеживало не слишком, ведь в школе училось примерно тысяча двести ребят. Появились в блоге и анонимные посты, хотя не много. Внешне Брэд храбрился, но на самом деле боялся, что план обречен на провал и что все кончится отчислением – самого Брэда и его друзей.
Или чем похуже.
Ночью ему приснился сон: по призрачной детской площадке бродила семья Брэда и все его друзья. Они умерли, потому что своими необдуманными планами он поставил их жизнь под угрозу.
Утром Брэд, Майла и Эд по обыкновению пошли в школу вместе. Как сложится сегодняшний день, они не представляли. Едва свернув на Грейсон-стрит, друзья поняли – затевается что-то грандиозное. Перед стоянкой ждали разрешения заехать два желтых автобуса, а на тротуаре и проезжей части толпились люди.
– Что происходит? – удивилась Майла.
– Без понятия. – Брэд покрепче взял ее за руку и ускорился.
Эд, который обогнал их на несколько шагов, заметил телевизионные камеры первым.
– Гляньте! – воскликнул он.
Кто-то предупредил средства массовой информации. Эд похвастал, что это произошло благодаря блогу, – и, вполне вероятно, не ошибся. Толпа росла как на дрожжах. Брэд пробирался сквозь нее и смотрел во все глаза. Он заметил хорошо известную журналистку: та брала интервью по поводу объективности-необъективности тестов на успеваемость. Журналистка была не с какого-нибудь захудалого канала округа Ориндж, а из самого Лос-Анджелеса; и интервью ей давал не просто Эрик ван Гельдер, а его отец. Значит, кто-то устроил под стенами школы акцию протеста против стандартизированных тестов? Еще один журналист, уже местный, слушал разглагольствования Брэдова приятеля-газетчика, Брайана Брауна, который стал вдруг ужасно разговорчивым. Он явно выступал на стороне школьной администрации, поскольку упорно твердил об эффективности тестов.
Сколько внимания к школе Тайлера! Это хорошо. Надежды Брэда на успех вспыхнули с новой силой.
На улице перед школой царили шум, гам, неразбериха. По тротуару и стоянке бродили родители, комментаторы, любопытные зеваки. За стену их не пускали, зато скауты Тайлера вылавливали учеников и грубо провожали их сквозь толпу в школу, расталкивая всех на своем пути. Скауты – и парни, и девушки – щеголяли оружием: размахивали полицейскими дубинками и выглядели весьма воинственно.
– Я в ворота не хочу, – заявил Эд.
Он наблюдал за тем, как скауты подтащили к стене ученицу и втолкнули ее внутрь.
– Давайте обойдем вокруг, – предложил Брэд.
Они пробрались между автобусами и прошли вдоль квартала к другим воротам – ими решили воспользоваться еще несколько человек, чтобы избежать толпы.
В школе царил хаос. Стоило шагнуть за ворота, как автомобильный шум и людские голоса с улицы стихли. Их сменили странные звуки, идущие непонятно откуда: необычное громыхание, словно гул неслабого землетрясения; короткие пронзительные крики – такие громкие и визгливые, что закладывало уши; непонятное мяуканье – то ли кошачье, то ли детское, то ли помеси котенка с ребенком. Группки учеников испуганно жались друг к другу перед запертыми классами, ждали учителей, а возле поляны старшеклассников скауты обоих полов метали друг в друга копья.
Трое друзей замерли у ворот – на случай, если понадобится быстро ретироваться.
По центральному двору, размахивая плеткой, бежал тренер Николсон – гнался за двумя ученицами. Девушки были в одном нижнем белье черного цвета с оранжевой надписью: «Я верна старшей школе Джона Тайлера».
– Так вот какое у вас белье… – протянул Эд.
Майла покраснела.
– На моем написано просто «Независимая старшая школа имени Джона Тайлера». – Он ухмыльнулся. – Хочешь, покажу?
Брэд его пнул.
Он наблюдал за всей этой горячечной суетой с удивительной отстраненностью. В воздухе витала безысходность: школа словно понимала, что дни ее сочтены, и бросалась во все тяжкие, лишь бы напоследок громко хлопнуть дверью.
Загляни сейчас сюда из-за стены кто-нибудь из журналистов или телеоператоров, и все было бы кончено.
– Да сколько же можно? – Майла будто прочла мысли Брэда. – Это уже перебор. Такое не скроешь.
Затем прозвенел первый звонок.
И вакханалия закончилась.
Безумный спектакль точно по мановению волшебной палочки остановился в самом разгаре, и актеры организованно заспешили к шкафчикам и кабинетам. Странные звуки исчезли, сменившись тишиной. Даже скауты подобрали копья, одернули форму и направились каждый к своему классу.
