Ярость Монолита чуть не разрушила мозг Эльфа. Но слабый человек был все еще нужен Монолиту. Поэтому сталкер, смутно думая лишь о собственном, так и не приходящем на ум заветном желании, вернулся к самому началу. Пролез сквозь щель наружного саркофага, обошел его с другой стороны и начал карабкаться на крышу.
Прохромав по крыше несколько шагов, он спрыгнул в дыру и полетел вниз. Упав с треском ломающихся костей, он снова встал и зацепился за свинцовые обломки. Рванулся – и оставил на тусклом металле клочки костюма и кусок собственной плоти. Он улыбался. Он знал, что доберется до Монолита.
Вскоре он миновал ту тяжелую дверь, которая остановила его раньше. Теперь он был по другую ее сторону. В коридоре воняло промышленными отходами. Эльф направился дальше, то и дело цепляясь за какие-то раскуроченные механизмы.
Потом ему пришлось ползти под разрушенным барабаном-сепаратором. Черный Кристалл выскользнул из его руки и откатился в сторону. Монолит чуть отпустил Эльфа, и сталкер с испугом пополз к Кристаллу. Как только он снова сжал камень, ему стало легче.
Дальше коридор был завален мешками с песком. Некоторые содержали свинец. Эльф несколько раз спотыкался и падал, но тут же вставал и продолжал продвигаться к цели. Вверху виднелся фрагмент биологической защиты. В свое время она не смогла полностью закрыть кратер реактора, образовавшийся после первого взрыва, и лишь помешала сбросу песка, цемента и борной кислоты. Мешки и ящики с материалами, призванными хоть как-то смягчить последствия выброса радиоактивных элементов, не долетали до цели, падая на защитную платформу. В дальнейшем, под весом скопившегося груза, платформа наклонилась и встала вертикально. Если бы Эльф провел тщательное исследование текущего состояния разрушенного энергоблока, его отчеты оказались бы бесценными. Особенно в свете того, что напряжение Монолита начало возвращать реактор к жизни. Не в рабочее состояние, конечно. Просто остатки графита начали нагреваться, впервые за двадцать пять лет. Но едва ли сам Монолит осознавал, что происходит.
Эльф в сумраке добрался до последнего поворота. Темные энергии Монолита, когда-то бывшие светлыми, сильно изменили влияние радиации на человеческую плоть. Сталкер находился на финальной стадии лучевой болезни. Его красивое лицо теперь было сплошным ожогом. На голове почти не осталось волос. Лохмотья защитного костюма окончательно сплавились с кожей.
Эльф перешагнул через циркониевые трубы и толкнул рукой последнюю дверь. Его предплечье изогнулось, потому что все кости уже размягчились. Дверь приоткрылась, и Эльф сумел протиснуться внутрь.
Он оказался на дне одного из кратеров. Мокрые цементные стены выглядели так, словно были выложены несколько часов назад. Над ним нависли остатки крана или еще какого-то подъемного механизма. Другие части крана валялись на дне ямы, разбитые на множество кусков. Будка оператора накренилась, через смотровую щель был виден проржавевший пульт.
Монолит был здесь, в каких-то двадцати метрах от Эльфа. Не веря своим глазам, заплывшим и не похожим на человеческие, сталкер заковылял к нему, сохраняя улыбку на обожженном лице. Он вытянул перед собой Кристалл.
– Далеко собрался? – спросил кто-то сзади.
Эльф все еще мог слышать. Он вздрогнул и обернулся. И увидел самого обыкновенного человека в сером плаще.
Тут же забыв о Сенаторе, Эльф снова шагнул к Монолиту, но сильный звон в голове заставил его остановиться.
– Отдай мне Кристалл, – сказал кто-то спокойным голосом.
– Я... да, да, сейчас, – послышался новый голос, и Эльф понял, что это говорит он сам.
– Иди ко мне!
Это был Монолит. Он звал Эльфа, и его зов был намного сильнее влияния Сенатора.
Контролер повторил приказ, но Эльф ему больше не внимал.
Путь завершен, человек...
– Иди ко мне...
Эльф был почти счастлив. Голос Монолита был так сладок.
Сенатор медленно шел за ним, не делая больше попыток остановить сталкера. Он смотрел на Монолит, который пока что полностью его игнорировал. Черный Кристалл чувствовал близость родственной массы.
Человек добрел до величественного Монолита, вознесшегося на пятнадцать метров над дном кратера. Всемогущий камень, который, вне всякого сомнения, существовал для исполнения заветного желания Эльфа, был почти копией Черного Кристалла.
Путь был тяжел, но стоил того.
Эльф протянул дрожащую руку с Кристаллом к Монолиту, и оба камня, огромный и маленький, завибрировали в унисон.
– Твой путь завершен! – торжественно прозвучал глас Монолита в голове Эльфа.
Сенатор встал рядом с человеком.
– Твой путь завершен, – повторил он.
– Мой путь завершен, – пролепетал Эльф.
Еще несколько сантиметров, и Кристалл соприкоснется с Монолитом.
Но что-то было не так. Что-то было неправильно.
«Это не я должен исполнять желания Монолита. Это он должен исполнять мои!»
Губы человека затряслись.
– Ддай... – выдавил он и тут же зашелся хриплым кашлем.
Сенатор, чуть прикрыв глаза, наблюдал за тем, как Эльф согнулся, откашливаясь. Затем человек снова выпрямился. Его тело доживало последние мгновения.
– Дай мне...
Монолит мысленно надавил на Эльфа, причинив ему боль. Человек скривился, приложил горячий Кристалл к лицу и немного пришел в себя. Он больше не повиновался чужой воле. Его самое заветное желание наконец всплыло в угасающем сознании. Эльф поднял почти ничего уже не видящие глаза к Монолиту.
– Дай мне уважение! – прокричал он, надорвав горло и искрошив все зубы в мелкую пыль.
Монолит бездействовал несколько секунд. Затем он засветился мягким, словно неоновым, свечением. Оно обдало Эльфа, на миг пронизав все его тело насквозь, и исчезло.
Эльф, ничего не понимая, смотрел на Монолит. Лицо его налилось кровью. Рвущийся крик замер в самом начале. Сталкер схватился руками за горло.
– Уважение – это когда тебя никто не контролирует, – сказал Сенатор, подхватывая на лету Черный Кристалл, выпавший из слабеющих пальцев Эльфа.
Эльф повалился на спину и затрясся в агонии.
Желание всей его жизни было воспринято Монолитом буквально. Чужеродный камень проявил к нему уважение и снял с человека свою волю, вернув ему самого себя, вместе со всеми ощущениями. Ожоги от вплавившегося в кожу костюма, ушибы, растяжения, вывихи и переломы, лучевая болезнь – все навалилось на Эльфа одновременно. Он смог издать только сиплый звук, поскольку кричать уже не мог. Через несколько секунд болевой шок сменился полной бесчувственностью. Человек скончался.
Монолит блеснул искрами, пробежавшими снизу вверх по его поверхности, и снова потух.
Сенатор смотрел на него счастливыми глазами. Он вернулся туда, откуда пришел в этот мир. Там, в глубинах Монолита, хранилось все, что ему дорого. Глядя на вновь обретенную семью, контролер хотел плакать от радости.
