– Чад! Скорее!
А Нера отчаянно лаяла.
Чад спрыгнул с причала и побежал за Эдди. Дженн с Беккой переглянулись, синхронно кивнули – и бросились за Чадом. Айвор слез с причала с криком:
– Ты прекрасно знаешь, что ей нужно, Эдди! Ты знаешь, почему она здесь. Отдай ей эту шкуру, немедленно!
Энни с топотом пронеслась по настилу причала и крикнула вслед Чаду:
– Сеть! Возьми сеть!
Чад повернулся, чтобы ее прихватить.
Это дало всем необходимые мгновения. Айвор схватил Энни, пытающуюся пробежать мимо него. Бекка и Дженн повисли на Чаде. Эдди добрался до бревна и положил маленькую шкурку на его конец.
Нера наблюдала за ним из воды. Она плавала туда и обратно и беспрестанно лаяла. Она переводила взгляд с тюленьей шкуры на Эдди, а потом – на остальных людей на берегу. И продолжала лаять.
– Пустите меня! – завопила Энни. – Это же всего секунда! Я ей ничего не сделаю. Даю слово! Ей ничего не угрожает!
– Ты совершенно не представляла себе, что делаешь, – прорычал Айвор. – Я же пытался тебе объяснить, но у тебя только одно в голове.
– Малышка!
Бекка произнесла это очень тихо, но Дженн услышала. Чад перестал вырываться, но подруги продолжали крепко его держать. Однако по лицу Бекки стало заметно, что она сейчас где-то не здесь. Она снова тихо пробормотала:
– Малышка была, только это был тюлень… Она всегда была тюленем, не понимаю как. Потому что он говорит: «Тюлень, тюлень, малышка из тюленя». И что это значит?
– Кто говорит? – вопросила Дженн.
Энни начала отбиваться от Айвора, вопя:
– Это моя карьера! Пустите меня! Пустите! Я имею право…
– Никакого права ты не имеешь, – заявил ей Айвор. Он продолжал крепко ее держать и начал оттаскивать от воды. Он крикнул Дженн и Бекке: – Отводим их обоих в домик! Слышишь, Бекс? Надо зайти в дом и закрыть занавески. И нам нельзя выходить.
– Нет!!! – завизжала Энни.
Ее визг был настолько пронзительным, что Дженн вздрогнула и выпустила Чада. Тот бросился к Айвору. Эдди тоже побежал к Айвору. Тюлень в воде лаял и лаял. Бекка пробормотала:
– Эдди. Он тоже все знает.
Дженн показалось, что мир сошел с ума.
Дверь домика на колесах открылась.
Оттуда вышла Силла.
Мир Силлы
Я жила ради этой минуты. Я этого не понимала, потому что до этой минуты мир был пугающим.
Даже сейчас я ни в чем не уверена: кричат какие-то люди, вода из пролива шлепает по гальке на берегу, а в воде лает тюлень. И это я наконец понимаю. Наконец-то есть нечто такое, что я знаю твердо. Хотя и не знаю откуда.
Я спала, когда за стенами домика воцарился хаос. Я почти обессилела из-за болезни, но, слушая происходящее из домика, я понимаю: мне предназначено видеть, что происходит за его тонкими стенками. А увидев, я осознаю, что мне предназначено понять. И теперь мне ясно, что с того мгновения, когда я оказалась одна, после того как те мама с папой исчезли, все вело именно к этому.
Я Силла. Мне восемнадцать лет. Я девушка, которая не может говорить, но может слышать. Я готова делать, что мне говорят, если со мной добры. Так было всегда.
За стенами домика я вижу женщину, которая за мной ухаживала. Я вижу девушку, которая меня нашла. Неподалеку я вижу, как какой-то мужчина пятится от бревна, большого, как косатка, и у него лицо, которое я и не рассчитывала еще раз увидеть. Это лицо было похоронено в моей памяти, но, увидев его сейчас, я начинаю вспоминать. Я вспоминаю его руки, поднимающие меня. Я вспоминаю, как через его плечо видела ночь и воду – глубокую и темную.
И вот теперь он пятится от бревна-косатки. На это бревно он выложил что-то. Это что-то комковатое и бесформенное, но оно притягивает меня – и я выхожу из домика в вечерний воздух.
Люди передо мной расступаются. Женщина, которая за мной ухаживала, что-то кричит, но теперь я слышу ее очень смутно. Старик рядом с ней тоже кричит. Я смотрю на них, а потом отвожу взгляд.
Я прохожу мимо них всех. Я иду к бревну и тому, что на нем лежит.
Глава 44
Черный тюлень, до этого мгновения метавшийся в воде, осторожно поплыл в сторону Силлы. На берегу все замолчали, хотя врывавшиеся в сознание Бекки шепотки были настолько громкими, что сливались воедино. Не пытаясь в них разобраться, она смотрела, как Силла подходит к куску плавника, на который Эдди Беддоу выложил маленькую тюленью шкурку. Она взобралась на громадное бревно и поднесла шкуру к лицу. В нескольких метрах от края воды Нера плавала туда и обратно.
– Она хочет выйти на песок, – сказала Бекка.
– К чертям, она не может! – яростно отозвался Айвор.
Изумленный появлением Силлы из домика на колесах, Айвор позволил Энни Тэйлор вырваться. Она пробежала по причалу за ведром с приманкой, словно снова вознамерилась выманить тюленя на берег. Она бросила в сторону Неры несколько селедок, но та не обратила на них никакого внимания. Как не обратила внимания и на освободившегося из хватки Дженн и Бекки Чада. Он переводил взгляд с тюленя на девушку на бревне. Нера плавала туда и обратно, смотрела на девушку и плавала.
Силла уткнулась лицом в шкуру тюленя. Шкурка была черной, как надвигающаяся ночь, – но, как поняла Бекка, не от той давней нефти, разлившейся в проливе у Позешн-пойнт. Она была черной, как Нера, служа правдивым объяснением ежегодного появления Неры у острова Уидби.
– Вот почему она все время возвращалась, – пробормотала Бекка. – Ради нее.
– Ради шкуры? Она от Неры? – переспросила Дженн. – Но мы с Коротышкой кое-что выяснили… Этот тюлень не линяет, Бекка.
– Она не от нее. Не от Неры. Это шкура ребеночка.
– Какого черта…
Бекка посмотрела на Айвора и сосредоточилась изо всех сил. То, что ей удалось уловить – помимо всего прочего, – стало ответом на все вопросы, которые она не переставала задавать относительно Неры. Шепоток говорил: «Не здесь и не сейчас… держись, не подходи. Иначе они увидят и поймут…» Это подтвердило ей, что она не ошиблась. Айвор Торндайк всегда знал про угольно-черного тюленя все, что о нем можно было знать.
Силла выпрямилась. Держа в руке черную тюленью шкурку, она прошла к краю воды. Нера подплыла ближе. Она оказалась на мелком месте – там, где уже не могла нырнуть под воду.
Энни начала медленно подходить к ней. «Так… так». Продолжая бросать приманку, она сказала:
– Чад! Чад, ты мне поможешь?
Чад не отрывал глаз от тюленя.
Силла шла к животному. Нера двигалась к ней.
– Нет! – воскликнул Айвор, когда тюлень оказался уже близко. «Если это будет здесь и сейчас, уже не защитить…» – Нет, нет!
