Наконец, они добежали до входа на военный пирс. С той минуты, когда они выскочили из «Зеленой мельницы», Глория с Джеромом не сказали друг другу ни слова.
У пирса почти не было людей — из-за наступивших холодов толпы туристов сейчас не рвались сюда. Лишь несколько парочек бродили в молчании то там, то тут, мужчины обнимали своих спутниц, согревая их. Глория посмотрела на озеро, воды которого зимой стали свинцово-серыми.
— Тебе не нужно было этого делать, — вырвалось у нее. — Карлито теперь тебя убьет.
Джером придвинулся к ней, обнял за талию.
— А ты хотела, чтобы я не вмешивался и дал ему возможность пользоваться моментом?
— Нет, но…
— Тогда что же я должен был делать? — спросил у нее Джером. — Я тебя люблю. У меня не было другого выхода. — Он прижался к Глории, нос к носу. В его объятиях она чувствовала себя под защитой. — Я побеспокоюсь о том, чтобы этот негодяй больше и пальцем не тронул ни тебя, ни меня.
Глория, как ни страшен ей был Карлито, не могла не поразиться тому, что сказал Джером.
— Погоди — ты сказал «люблю»?
— А ты и не знала, что я влюбился в тебя, Глория Кармоди? — грустно спросил он и поцеловал ее в лоб. — Я тебя люблю.
— Не понимаю…
— А что тут понимать? Я люблю тебя. Вот и все. Я люблю тебя.
Глория смотрела на него во все глаза, широко открыв их и не мигая. Его слова проникли в нее до самой глубины души. Ей хотелось ответить ему теми же словами — ведь любила же она его, разве нет? — но язык ей не повиновался. Вспомнилось, как она в первый раз сказала эти слова Бастиану — они тогда катались в экипаже по Линкольн-парку, той безоблачной весной, когда Глории казалось, будто она понимает, что такое любовь.
Какой она была дурочкой!
Джером забрал у нее платье, перекинул через плечо. Они подошли к самому краю берега.
— Послушай, я должен тебе кое-что сказать, — начал он. — И, пожалуйста, не перебивай меня, не спорь и не возмущайся. Ты заслуживаешь счастья в жизни, Глория. В мире так много страданий, зачем же нам множить их — жизнь ведь и без того нанесла тебе жестокий удар. А после сегодняшнего я могу сказать только одно: я тебе не пара.
— Погоди, Джером…
— Нет уж, дослушай. Да, я тебя люблю, но не могу обещать тебе счастья в жизни. Вообще не могу обещать тебе никакой жизни. Поэтому ты должна сделать то, что и собиралась делать с самого начала, — выйти за Себастьяна.
— Ты ведь не хочешь сказать…
— Хочу! У тебя есть родные, есть друзья. У тебя будут прекрасные дети, которые станут учиться в хорошей школе…
— Да перестань же! Перестань! — Она не могла больше слушать ни минуты. Смотрела, не отрываясь, Джерому в глаза, и тело ее начало дрожать как в лихорадке. — Как ты можешь говорить мне такое! Как можешь говорить, что любишь меня, и тут же прогонять прочь! — Она закрыла лицо руками.
— Глория, — проговорил Джером, обнимая ее. — Глория, взгляни на меня.
— Джером, что толку было бы жить, если бы жизнь состояла из одних удовольствий? Я уже потратила на них семнадцать лет своей жизни. И не хочу растрачивать таким образом следующие семнадцать.
— Чего же ты тогда хочешь?
Глория молчала.
— Давай, говори, — настаивал Джером. — Скажи мне, чего ты хочешь.
У Глории было такое чувство, будто с лица ее спала завеса и она смогла видеть ясно.
— Я хочу уехать из Чикаго, — выговорила она.
— Значит, так тебе и нужно поступить.
— Нет, Джером. Я хочу уехать из Чикаго вместе с тобой.
Впервые за все время, что они были знакомы, на лице Джерома промелькнул страх.
— Надо смотреть на вещи трезво, Гло…
— Нам с тобой нельзя оставаться здесь! Мы оба погибнем: из тебя вытрясут душу в подвале «Зеленой мельницы», а я задохнусь в силках ненавистного брака. Ты сказал, что любишь меня. Действительно любишь?
— Конечно. — Глаза у него расширились. — Я люблю тебя, Глория. В жизни я никого еще так не любил.
— Этого мне вполне достаточно. Поедем в Нью-Йорк. Обо всем остальном подумаем, когда доберемся туда.
— А ты понимаешь, что значит для нас жить в Нью-Йорке? — спросил он. — Придется терпеть нужду и лишения. Особняка больше не будет. Ни слуг, ни шофера. Никаких загородных клубов и платьев из Парижа…
— Все это у меня было — и посмотри, к чему оно меня привело.
Джером помолчал минутку, раздумывая.
— Если ты говоришь серьезно, если это не просто минутный каприз, то сегодня ровно в десять я буду ждать тебя у моего дома. Мы сможем успеть на нью-йоркский экспресс, который отходит в полночь.
— Я приду! — Глория обвила руками его шею.
— Сумасшедшая ты, Глория Роза Кармоди, — рассмеялся Джером. — Можешь поглядеть на себя со стороны, а?
— Почему же я тогда чувствую, что никогда в жизни не мыслила более здраво? — Она быстро поцеловала его и отстранилась. — И знаешь, что еще, Джером?
— Что?
— Я тоже люблю тебя.
***
Ей оставалось еще одно дело.
— Он ушел играть в бридж, как и каждую неделю, мисс Кармоди, — сообщил ей портье в гостинице, где жил Бастиан.
— Ничего страшного, Мартин, — просияла радостной улыбкой Глория. — Я только хочу оставить ему сюрприз, если вы не будете возражать.
Двери лифта открылись в маленькой прихожей Бастиана. Глория своим ключом отперла входную дверь и вошла в номер. Там было пусто и тихо. Глория краем глаза заметила свое отражение в зеркале, которое висело в позолоченной раме над столиком в коридоре. Щеки у нее стали пунцовыми от мороза, а глаза сияли не знакомым ей самой блеском. Лицо у нее было совсем счастливым.
И вдруг она услышала из кабинета громкий голос Бастиана.
Значит, он вовсе не ушел играть в бридж.
— Тем более нужно навести порядок, Карлито. Я не желаю, чтобы он собрал целую банду негров или улизнул из города. Разделайся с ним поскорее. Ну да, этот адрес в Бронзвилле я тебе и давал. Квартира 2-Б. Ты займись им, а я займусь ею. Она просто пустое место.
Глория прикрыла рукой рот и затаила дыхание. Очень осторожно открыла второй рукой ящичек в столе под зеркалом, нащупывая в его глубине чехол из красного бархата, о котором ей было известно. Бастиан когда-то сказал ей, что держит это там «на всякий случай» — вдруг заявятся грабители.
Оказавшись снова в прихожей, Глория бесшумно прикрыла за собой дверь, убрала руку с губ и глубоко вздохнула.
Бастиан знаком с Карлито? Они действуют заодно? Карлито же гангстер. Почему он выслушивает распоряжения от ее жениха? И откуда Бастиану известно, где живет Джером? Ей надо быстрее добраться туда. Надо предупредить Джерома. Спасти его.
