— Давай просто ляжем спать.
— Не знаю, смогу ли я уснуть.
— Прошу тебя.
— Я хочу еще узнать о Стэси. — Мишель запустила пальцы в мои волосы. — Я очень волнуюсь, они с Саймоном так друг от друга отдалились.
— По-моему, зря ты беспокоишься.
— Но ты не сможешь всегда быть рядом с ней. — Она чмокнула меня в лоб. — А вдруг мы захотим уехать, когда поженимся?
— Зачем?
— А вдруг мне предложат работу в «Таймс»?
— Или, может быть, Глория Грин уступит тебе место в «Алгонкине»? Да, случиться может что угодно.
— Между прочим, у некоторых из нас еще осталась капелька амбиций…
— …или они принимают способность грезить за самоуважение.
— Кто бы критиковал.
— Мне нечего терять.
— Ты можешь потерять меня.
— Ради кого?
— А кто говорит, что кто-то должен быть? Я самодостаточна.
— Тогда почему ты сейчас здесь?
— Это моя квартира.
— Хочешь, чтобы я ушел?
— Не уходи.
— Почему?
— Мы любим друг друга, Джонатон. Не забыл?
— Жалеешь, что я не Саймон?
— Жалеешь, что я не Стэси? — Она посмотрела на газетные вырезки у меня в руках. — Забудь. Идем спать.
— Это ты жалеешь, что ты не Стэси.
— Быть может, иногда. По крайней мере, я не свихнулась. И у меня есть свои достоинства.
— Есть, — сказал я, идя за ней в спальню.
Лежа рядом со мной на спине, Анастасия натянула простыню на голую грудь. Я высунул руку из-под одеяла и бросил на пол еще один полный презерватив.
— Пятен от спермы точно не будет? — спросила она. — Если Саймон увидит, он все поймет. — Я укусил ее за шею. Она отвернулась. — Пожалуйста, не надо.
— Почему?
— Когда я пригласила тебя, чтобы извиниться за вчерашнее, я совсем не это имела в виду.
— Пигмалиону тоже пришлось несладко.
— Кому?
— Твоему мужу, Саймону.
— Его это просто убило. Он никогда не думал, что ты застанешь его в таком виде.
— Он знал, что я вернусь.
— Как бы я ему сказала? Вспомни, за чем я тебя послала.
— Я только не понял, почему ты меня отправила. У тебя же должны быть презервативы, раз ты позволяешь ему…
— Нам просто повезло, что ты ушел, Джонатон. Представь, если бы тут застукали нас?
— Ну, было бы не так плохо, как…
— Я его жена. Давай сменим тему.
Мы не стали. Просто оба уставились в потолок. Но где-то там, в глубине, где наши тела лежали подле друг друга, ее рука нашла мою. Она провела ею вдоль своего бедра, по животу, над грудью, мимо шеи, к губам. Поцеловала костяшки, по очереди.
— Что мы будем с тобой делать? — спросила она.
— Есть у меня кое-какие идеи.
— Слишком рискованно. Тебе нужно одеться. Откуда ты знаешь, что мой муж не придет?
— Жанель сказала, что берет его с собой в…
— Так вот, значит, как это между ними.
— Все возможно.
Стэси повернулась ко мне, прижала мою руку к своей плоти.
— Он знает, что я никогда не напишу новый роман. Он уверен, что нет смысла меня содержать.
— Ты сказала ему, где взяла «Как пали сильные»?
— Нет, конечно. Но вряд ли я смогу украсть продолжение.
— Ты крепко влипла.
— Я пожертвовала ради него своей жизнью, Джонатон. Я даже колледж не окончила.
— Тебе нужна вторая книга.
— Особенно после этой премии. Все слишком многого ждут. Саймон говорит, каждый день добрая дюжина людей его спрашивает, когда выйдет мой новый роман, даже, как ни странно, его подрядчик. А мне вообще нечего предложить.
— Ты уверена?
— Ты не плагиатор, Джонатон. Тебе не понять.
— Стэси, как ты не видишь, у тебя есть то, чего никогда не было у меня, — история.
— Моя жизнь, моя трагедия? Кто в это поверит?
— Вот именно.
— Ты же не хочешь сказать…
— Да.
— Но я не могу…
— Иди сюда. — Я обнял ее, бессильно обмякшую, точно пальто без человека: уже не такое истощенное, ее тело все равно казалось каким-то пустым, ее личность дремала под покровом кожи. Я обхватил ее одной рукой, а другой распутывал колтуны в волосах, вытирал ей глаза. Поцеловал в губы. — Рассказать твою историю просто, как весь день валяться вдвоем в постели.
— Тебе легко говорить. Ты ведь можешь писать.
— Я и буду. Ночью.
— Тогда это будет твой роман.
— Возможно, мои слова. Но имя — твое. Это что, важно?
Она выгнулась, чтобы увидеть мое лицо.
— Почему ты мне помогаешь?
— А ты как думаешь, Стэси?
— Ты очень скоро устанешь от этого тела. — Она подняла простыню и посмотрела. — Во мне ничего особенного.
— Но я люблю тебя.
— Нет, не любишь.
— Люблю.
— Ты не можешь. Это неправильно. — Она взяла меня за руку. — Я замужем. И ты забываешь о Мишель.
— Это нетрудно.
Она прикусила мои пальцы.
— Джонатон, мне жаль ее. — Пососала мой большой палец. — Она такая верная. — Поцеловала мою ладонь. — Мы должны быть такими же хорошими. — Дотянулась до моего члена. — Видимо, никогда не будем. — Сжала сильнее.
— Ммм…
— Ты такой забавный. — Она отпустила меня. — Думаешь, ты сможешь написать мою историю?..
— Да.
— А я — выдать ее за свою книгу?..
— Да.
— Сказав людям, что это… художественное произведение?
— Да.
Она улыбнулась мне:
— Как?
— Ты все мне расскажешь.
— А если у меня есть секреты?
— Ты признаешься во всех без остатка.
— Ты просишь о настоящей близости.
— Ты мой рассказчик, Стэси. Ты должна полностью отдаться мне.
— Ты понимаешь, что делаешь.
— Я уже это делал.
— Сибил в «Модели» была ненастоящая.
— А какая разница? Это же выдумка, Анастасия.
— Тогда я смогу выдумывать.
