головой, передал купюру.
Вова взял деньги, смял бумагу в кулаке, затем спрятал в кармане штанов. Почувствовав себя победителем на боксёрском ринге, он стал кланяться во все стороны. Сделав круг на месте, наркоман продолжил свой нелёгкий путь.
Преследовать больного человека, вовсе не хотелось. Только спустя пять минут Апрель вышел на улицу.
Светило яркое солнце, всюду кипела провинциальная жизнь; гудел проехавший мимо локомотив, работал магазин продуктов, пенсионеры продавали незамысловатые товары, а полицейские проверяли документы у выходцев из Средней Азии. Всё было обыденно и даже уныло. Но безмятежную провинциальную жизнь не сравнить с тяжкой ношей наркомана. Вова не жил — он мучился и давно уже пребывал в том мире, откуда назад пути нет. Он страдал в мире, где нет радости, а есть только несбыточное желание умереть быстро без боли, чтобы поскорее тебя забыли.
От этого открытия Апрелю стало душно. Неужели проблемы болезненного человека, превратившего свою молодость в бесконечный поиск ядовитого зелья, должны тревожить его? Какое ему дело до чужих проблем? Такие люди, как этот парень встречаются редко, но всё-таки встречаются, и что, каждое свидание должно заканчиваться наплывами сентиментальной жалости? А, может быть, не судьба наркомана тревожила Апреля? Возможно, страннику по мирам просто скучно без приключений? Что если жизнь без полётов в прошлое теряет смысл?
Надев очки и глядя на солнце через затемнённые стёкла, Апрель понял, что приобрёл зависимость. Ему необходимо самому определить конечную и вполне реалистичную цель. Без поставленных задач и понимания, чего необходимо добиться, к чему стремиться — его желания похожи на болезнь наркомана: хочу лететь в прошлое, и всё тут!
После недолгих размышлений Апрель решил, что цель определена. Сегодня перед ним стояла задача, спасти дружественный круг «Собирателей». Для этого нужно всего лишь разобраться с существом, которое угрожает тайному обществу. Он достал из кармана телефон и набрал специалисту по паразитам Владу.
В разговоре выяснилось, что Пётр Крымов и многие другие члены тайного круга, покинули пределы Москвы. Влад, который остался всё-таки в столице, согласился встретиться завтра. В целях общего дела, Апрель попросил предоставить всю имеющуюся информацию об угрожающем «Собирателям» политике Рожков.
Закончив телефонный разговор, Апрель отправился в гостиничный номер, прилёг на диван и включил телевизор.
На него выплеснулся поток новостей.
Ведущие говорили об экономике, о треклятой Америке, но больше о когда-то братской стране.
Апрель недовольно переключал каналы, пока на экране не замаячил любимец свободолюбивой публики — господин Рожков. За последнее время он всё реже появлялся на экране телевизора, но если ему давали эфир, то Михаил Юрьевич излагал свои мысли чётко и обоснованно.
Он критиковал, обвинял в бездействии генералов, требовал снисхождения к бегущим из страны. Затем говорил правильные слова, что гражданам его страны надо быть всегда честными перед собою, добрыми к друзьям и врагам и здраво оценивать свои шансы на международной арене. В конце набившей оскомину речи Рожков очередной раз призвал народ «взяться за голову» и поддержать стремление политика, осчастливить Россию и весь мир его замыслами, которые, как всегда, были грандиозными и несбыточными.
Высказав, всё, что он думает о политических противниках, Рожков поправил круглые очки и, хмуря тонкие брови, серьёзно посмотрел в камеру.
— Ну, ты и жук, Мишаня. Где же купить таблетку-то от тебя? — вслух сказал Апрель и вдруг услышал стук в дверь. Поднявшись с дивана, он отворил замок и увидел парня из столовой.
— Я пройду? — спросил Вова.
По разумным глазам заметно, что призрачное существо снова завладело телом.
Апрель лишь кивнул, пропуская гостя.
— От администраторши еле отбился. Не пропускала меня. Да, братишка, с такой рожей жить невозможно, — жаловался парень.
Апрель сочувственно посмотрел на человека. Действительно, выглядел тот — не очень хорошо. Чтобы поддержать измученного зельем, Апрель гостеприимно предложил:
— Извини, запечённой рыбы у меня нет, но в холодильнике есть хлеб, кусок колбасы и полпакета молока. Угощайся на здоровье.
— Ух ты!.. да ты заботишься обо мне?! Это уже хорошо. Но спасибо, Светлый, я сыт, — вежливо отказался парень. Он всё озирался, осматривался, как пёс ищущий место. — Не знаю как сказать… там в столовке… ты видел настоящего Вову?
— Видел. Пропащая душа, — сожалел Апрель.
Парень соорудил на лице кислую мину и скривил дугой посиневшие губы.
— Месяц назад с ним познакомился. При весьма трагичных обстоятельствах. Увидел его и началось! Я не мог пролететь мимо, потому что нельзя так жить. Разве это нормально пускать в вену яд? Вот до чего землянин может довести своё тело, если в голове у него серая жижа вместо мозгов.
Рассуждало существо в теле наркомана логично, оперируя доступными любому человеку понятиями: что такое хорошо и что такое плохо. Существо подкупало непосредственностью, но Апрель не верил его словам. Желая больше узнать о паразитах, он осторожно задал вопрос:
— Не понимаю тебя. Если не нравится тело, почему не найдёшь другого человека? Для тебя смена носителя, как для землянина обычный переезд из квартиры. Зачем тебе лишние проблемы? Тело-то совсем дряхлое.
— Видимо, с первого раза ты не понял. Я уже сказал: я не паразит. Я, братишка, не Серый. Мой народ поневоле превратился в кочевников. У нас отняли всё. Украли дома, забрали тела и целую планету. Мы разлетелись по всему космосу — кто куда. Я, например, на Земле только один такой. Другого призрака нет. И я не питаюсь энергией человека и не пожираю его изнутри. Смекаешь разницу?
— Честно сказать, не очень смекаю, — признался Апрель.
— Объясняю ещё раз... Паразиту, то
