Алистер, уже стоявший в безопасном центре лабиринта, отошёл к Сильвейне и застыл в отдалении. Сестра всё ещё была без сознания.
— Я не хочу быть жестоким, — задумчиво произнёс отец, остановившись напротив меня. — Но мы все знаем, что при наложении руны согласие будущего носителя имеет значение. Мастера не зря каждый раз задают ритуальные вопросы. Спроси я свою дочь: «Ты принимаешь эту руну, Фаэль Рише?» — и она может ответить «нет». И тогда весь наш план пойдёт насмарку.
— Так дайте ей хороший повод согласиться, — усмехнулся принц. — К примеру, можно разрисовать кинжалом это личико так, что не поможет никакой целитель. Она сама попросит разрешения занять тело сестры. Ещё и умолять будет.
Я почувствовала, что бледнею.
— Это моя дочь, — спокойно напомнил отец и взглянул на принца. В лице Тиара что-то изменилось, и он вдруг отступил на шаг. — Я не собираюсь заходить настолько далеко. Но вы правы, мой принц: это тело ей уже не нужно. А это значит…
Он повелительно кивнул мастеру Алистеру, и тот достал из своих одеяний короткую пилу.
— …что она вполне может обойтись без левой руки.
Лорд Нил не шутил. На его лице была написана спокойная уверенность человека, который намерен добиться своего любой ценой.
Это было невозможно. Я шестым чувством ощущала, что что-то было не так. Отец никогда не пошёл бы на это, не стал бы играть в лорда Джавуса. Он сам убил бы любого, кто вздумал бы меня искалечить, даже если бы меня ждало новое тело через пять минут!
Но мастер Алистер одобрительно осмотрел пилу, кивнул, и я поняла, что выбора у меня больше не было.
Я отвернулась от отца и принца, насколько позволяли цепи. И закрыла глаза, сосредотачиваясь, погружаясь в свою связь с геммой, которую носила столько времени.
«Если тебе понадобится моя помощь, произнеси это слово. Ты достаточно долго её носила, так что теперь твоя гемма подействует».
«И что будет?»
«Возможно, я смогу тебе помочь, если буду неподалёку».
Я зажмурилась, уже ничего не видя и не слыша. И беззвучно произнесла кодовое слово:
— Инсомния.
Бессонница. Бессонные ночи, которые будут преследовать Рэя, если он не будет знать, что со мной.
Но теперь он узнает.
Гемма незримо вспыхнула, обволакивая грудь теплом. Одно-единственное прикосновение. Любопытное, насмешливое, тревожное. Любящее.
Впрочем, может быть, мне только показалось? Ведь сейчас я была готова поверить во что угодно.
— Центр лабиринта, — шепнула я одними губами. — Я умираю, Рэй. Помоги.
Едва я произнесла последнее слово, ощущение растворилось, тепло исчезло. Действие геммы закончилось.
— Всё же я бы не хотел смотреть на подобное зрелище, — проронил над моей головой принц Тиар. — Куда привлекательнее, когда прелестная девушка падает, бледная и неподвижная, а вторая красавица открывает глаза. А потоки крови, переломанные кости — это не то. Я хотел бы запомнить свой триумф иначе.
Я подняла голову. На лице отца застыло непонятное выражение, и глаза его странно блестели.
— Пожалуй, дадим моей дочери время подумать, — произнёс он наконец. — Недолго, потому что совсем скоро нас хватятся в зале. Трёх минут будет достаточно, Фаэль?
Он не смотрел мне в глаза, словно боялся чего-то. Ему было стыдно? Или же он боялся, что я вдруг разгадаю его планы? Смешно.
Или нет? Я вдруг похолодела. Отец не строил очевидных планов. Он подставлял кого-то и действовал за их спиной, достаточно вспомнить хотя бы гибель Алетты. А сейчас, я не сомневалась, он точно так же использовал принца Тиара.
— Тебе не нужно бессмертие из его рук, Тиар, — севшим голосом сказала я, глядя на принца. — Он слишком умён, чтобы играть честно. И убивает всех, кто мешает его замыслам.
— Хочешь сказать, он убьёт меня и останется без своего единственного покровителя? — На губах принца играла тонкая улыбка. — Вот уж не думаю. Его тут же разорвёт в клочья имперская разведка.
— Ты готов пожертвовать Сильвейной ради эксперимента, — в упор произнесла я. — Девушкой, которая тебе была хоть немного, но дорога. Которая три года была Маркусу Рише дочерью. Так почему ты не веришь, что мой отец никогда не займёт твоё тело? Ведь молодым и здоровым принцем-регентом быть куда выгоднее, чем стареющим наставником Академии, неспособным съесть даже кусок жареного мяса из-за дурацкой руны!
Я выпалила эти слова, глядя прямо на отца. К моему удивлению, тот вдруг едва заметно улыбнулся:
— Очень хорошо, Фаэль. Но неправильно: я не собираюсь захватывать тело принца-регента. А вот время другого перевоплощения, — он вскинул руку, и над его пальцами, сжимающими артефакт, вдруг заиграла сеть молний, — настало.
— А по-моему, нет, — раздался голос Рэя.
Чувство опасности вновь прожгло меня через гемму. Я вскинула голову.
Рэй стоял у края лабиринта, между двумя столбами пламени, и задумчиво разглядывал руны на плитах.
— Вы ведь думаете, что вы неуязвимы, — светски заметил он. — Что плиты лабиринта препятствуют применению дара и артефактов, а пробежаться по рунам я не могу, не поджарившись, ведь ключа к последовательностям рун у меня нет. И отчасти это так.
Он вскинул руку:
— Но спросите себя: вы правда в безопасности от последнего потомка великой династии?
— Рэй, здесь опасно, — тревожно произнесла я. — Очень опасно. Я это чувствую.
— Знаю. Всё хорошо, Фаэль.
— Чего ты хочешь, Рэй? — устало произнёс мой отец, шагая вперёд.
Рэй развёл руками:
— А это не очевидно? Отпустите Фаэль и продолжайте ваши опыты с кем угодно. Кстати, невесту, мне, пожалуй, тоже немного жалко.
На лице лорда Нила не дрогнул ни один мускул.
— Мне нужен этот обмен телами. Именно здесь и именно с этими участниками. Я не отпущу Фаэль.
— Пожалуйста, — тихо произнесла я. — Мы же твои дочери!
— Именно поэтому ты здесь, — очень спокойно сказал лорд Нил. — Не беспокойся, Фаэль. Тебе ничто не угрожает, кроме вечной молодости и великого дара.
Тиар смотрел на Рэя так, словно видел перед собой призрак.
— Ты воспользовался руной сумрака, чтобы пробраться сюда, — зловеще и чётко проговорил он. — Забыл, какое наказание за это полагается?
— Но я ведь только что уведомил об этом принца-регента, — невозмутимо произнёс Рэй. — Разве это не считается за смягчающее обстоятельство?
Принц Тиар зарычал.
— Вторая руна принца Рэя отражает все направленные на него боевые артефакты, — торопливо произнёс мастер Алистер. — Но против великого лабиринта это не поможет.
— Ещё бы, — презрительно произнёс Тиар. — Лабиринт сотворили древние сидды. Дрэйг против них — мальчишка.
Рэй прикрыл глаза.
— Да, — отрешённо произнёс он. — Вот только пять лет назад у нас с Маркусом не было ни ключа, ни доступа в центр лабиринта, но мы всё же туда попали. Знаешь как?
