Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
и слуг мою любовь к аромагии никто не разделял. Злорадство свекра и кухарки было почти осязаемым, злость мужа – как мутный осадок на дне бутылки, и только легкий ветерок зеленого чая с жасмином – сочувствия – от Петтера принес мне некоторое облегчение. Хотя ничем, кроме молчаливой поддержки, помочь он мне не мог.
– Ну, что ты об этом думаешь? – нетерпеливо спросил свекор, не дождавшись, должно быть, ожидаемого взрыва негодования.
– Благодарю, я уже сыта, – уклончиво ответила я, откладывая салфетку. И не выдержала: – Сольвейг, будь добра, подай мне кофе в спальню.
От кухарки будто плеснуло злобной радостью – она похожа на заплесневевшее варенье, – и у меня на мгновение закружилась голова.
– А кофе нет! – сообщила она, старательно расправляя передник.
– Куда же он подевался? – поинтересовалась я, сглатывая неожиданно горькую слюну.
Сольвейг, уже не скрываясь, одарила меня широкой улыбкой:
– Ну так вы вчера сказали, что он испортился, селедкой пахнет. Вот я и выкинула. Чтобы вам, госпожа, – о, сколько яду было в этом коротком слове! – не беспокоиться и не марать ручки.
Я бросила взгляд на свекра, который явно одобрял нахальное поведение прислуги, и только впилась ногтями в ладони. Спокойно!
– Понятно, – только и сказала я. Головная боль все усиливалась. – Что ж, я буду в «Уртехюсе».
– Ты думаешь, теперь, – господин Бранд выделил голосом последнее слово, – туда кто-то придет?
И столько довольства было в его обрюзгшем лице в тот момент, что мне захотелось наброситься на свекра с кулаками.
Разумеется, я этого не сделала.
– Полагаю, это вас не касается! – отрезала я и встала. Надо хотя бы удалиться с достоинством…
Выйдя на крыльцо, я поневоле остановилась, оглушенная. Преодолеть несколько шагов до «Уртехюса» оказалось не так-то просто: ветер сбивал с ног, а вокруг меня шрапнелью взрывался град.
То ли из-за ненастья, то ли из-за пресловутой статьи в газете (не стоило и сомневаться, что эстафету Знатока тут же подхватят остальные, как это бывало раньше) ко мне в этот день никто не торопился.
Впрочем, это только к лучшему.
Первым делом я зажгла аромалампу, куда щедро накапала эвкалипта, и присела на диван, прикрыв глаза. Прохладный запах иголками колол нос, оставляя во рту привкус соли и йода, и головная боль постепенно отпускала.
Спустя полчаса я решила, что хватит прохлаждаться, и взялась за повседневные дела.
Для начала мыло. Кастилия (так называется мыло на оливковом масле) требует от мыловара немало терпения – после приготовления она должна вылежаться хотя бы полгода, поэтому запас ее никогда не бывает лишним.
Руки действовали привычно: взвесить масла, воду и щелочь, поставить стакан с водой в емкость со льдом и потихоньку, помешивая, добавлять щелочь. Ни в коем случае не наоборот, иначе смесь слишком нагреется, и посуда лопнет. Потом раствор щелочи влить в масло и мешать, мешать, мешать, пока смесь не загустеет настолько, что станет похожа на заварной крем.
Далее быстро добавить красители и ароматы и разлить в заранее выстеленные пергаментом формы. Теперь поплотнее закутать их в одеяла и поставить в теплое место. Наутро можно будет вынимать, резать и оставлять куски сушиться на месяц-другой…[27]
Это так увлекательно: смешивать, экспериментировать, пробовать, а потом, затаив дыхание, ждать, когда можно будет вынуть затвердевшее мыло и полюбоваться. Как подарок в детстве: с замиранием сердца развязываешь ленты, открываешь обертку… Бывает, результат оказывается далеким от задуманного – например, густой благородно-винный оттенок гибискуса превращается в бурую невнятицу, а бывают, напротив, неожиданно эффектные сочетания.
И лишь залив последнюю порцию, я поймала себя на том, что тихонько напеваю колыбельную. Благородная кастилия – лучшее мыло для детей…
Перепачканные едким раствором перчатки не позволяли вытереть льющиеся по щекам слезы.
По комнате гулял сквозняк из-за распахнутого настежь окна, в дымоходе завывал ветер, поэтому тихое «Можно?» застало меня врасплох.
Я вздрогнула, но, убедившись, что это всего лишь Петтер, успокоилась. Только отвернулась к формам, чтобы остроглазый мальчишка не заметил мои мокрые щеки.
В последнее время мое настроение слишком походило на свирлы[28]: хаотично намешанные цветные мазки. К тому же эти приступы слабости и головокружения… Пора брать себя в руки!
– Вы что-то хотели? – поинтересовалась я, споласкивая в тазу посуду, и поежилась от сквозняка. Техника безопасности требует, чтобы комната, где работают со щелочью, как можно лучше проветривалась, а зимой это бывает не слишком приятно. – Будьте так любезны, закройте окно. Уже можно.
– Да, – кратко отозвался Петтер, судя по звуку, борясь с оконной задвижкой. – Господин полковник приказал передать, что не успеет вернуться к обеду.
– Спасибо, – стягивая перчатки, сдержанно произнесла я. – В таком случае я тоже не буду обедать. Пожалуйста, сообщите об этом Сольвейг.
– Как прикажете.
Однако уходить он не торопился. Пришлось обернуться и, схватив первый попавшийся пузырек, уточнить:
– Что-то еще?
Слезы уже высохли, а покрасневшие глаза легко списать на едкие реактивы. Только, боюсь, Петтера это не обмануло.
– Да! – выпалил он, шагнул ко мне и вынул из кармана какой-то мешочек. – Вот. Это вам.
Мой нос безошибочно подсказал, что это было. Кофе! Превосходная арабика, в меру обжаренная и только что смолотая. Чуть-чуть корицы, немножко шоколада, капелька карамели и целое море горечи.
– Спасибо. – Не доверяя себе, я предпочла спрятать руки за спину и отвернуться, якобы заинтересовавшись огнем в камине. – Однако вам не следовало… Это слишком дорогой подарок.
Само собой, мне даже в голову не пришло, что его мог прислать Ингольв.
– Не беспокойтесь, я могу себе это позволить, – улыбнулся Петтер, все так же протягивая мне заветный мешочек. – Уннер сказала, какой сорт вы любите.
– Вам не следовало! – покачав головой, повторила я.
Ему и вправду не стоило преступать границу между молчаливым обожанием и ухаживаниями. К тому же просить совета у Уннер?! Впрочем, она ни о чем не подозревала.
Но как же отчаянно хотелось кофе!
Видимо, Петтер понял причины моих сомнений и, приняв самый независимый вид, объяснил:
– Вы же меня вылечили! Считайте это гонораром.
Я невольно усмехнулась: Локи, что за маленький хитрец!
– Это слишком большая плата за лекарство от простуды. – И, видя, как он упрямо нахмурил темные брови, добавила, протягивая руку: – Но я принимаю ее с благодарностью.
Петтер просиял улыбкой, удивительно его красящей, и осторожно вложил в мою ладонь свой дар.
Надо думать, мальчишка охотно присовокупил бы к нему и собственное сердце (он вовсе не казался излечившимся от привязанности ко мне), но уж его-то принимать я точно не собиралась. Наверное, мне не стоило уступать ему даже в малости, однако устоять перед кофе я не смогла.
– Выпьете со мной? – предложила
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
