движение… Я мгновенно прыгнул вперед, перекатился, вскочил, вынимая меч… На меня с ненавистью смотрел аптекарь. В старческих руках дрожит лопата… В уголках глаз застыли слезы.
– Она жива! – Я опустил меч, растворил. – Все в порядке. Я никому не скажу. Можете спуститься, проверить. Я и пальцем ее не тронул. Я не убиваю невиновных кначетов. – На лице лекаря возникло осторожное недоверие. – Экчинь ждет вас. Идите.
Развернувшись, я пошел прочь, периферийным зрением убеждаясь, что он не следует за мной, чтобы вновь напасть со спины. В честном бою, понятное дело, шансов у него никаких. Перепрыгнув калитку, я расслабился, выдохнул. Однако, экая у меня скорость! Прав был командир. Как он там сказал?.. «Мгновения, когда ты чувствуешь опасность, достаточно, чтобы среагировать»?.. Когда ты напряжен и в бою, одно дело, но сейчас я был не готов. Ух, все еще трясет. Если бы только я не успел, лежать мне сейчас гнить в его саду… Ух.
Рядом возникла и зашагала черная тень. Голос звучал спокойно, повседневно, как будто кначет говорил о погоде.
– Ты мог спасти цэрпа, вместо того чтобы убить.
Конечно… Ни дня без попыток сделать мне больно. Ни дня без попытки сломать. Как всегда при разговорах с Кантэзо, я мысленно повторил себе: «Держись. Держись, и однажды ты найдешь способ его победить».
– Он хотел умереть.
– Никто не хочет умереть просто так. У него были какие-то проблемы, которые можно было бы решить. Если бы ты разговорил его…
– Что невозможно, – прервал я, – в присутствии элиторов.
– Да. Но в принципе – возможно. Ты предпочел пойти по легкому пути. Если ты утверждаешь, что любая жизнь важна, ты должен сделать все, чтобы спасти эту жизнь, даже если для этого придется пойти на конфликт с коллегами.
Остановившись, я вперил в кначета презрительный взгляд.
– Должен? Я даю кначетам свободу выбора. Не мне решать, как им быть. Не тебе решать, что я должен делать и что я имел в виду, когда говорил, что любая жизнь ценна.
Отвернувшись, я двинулся дальше, с удивлением понимая, что Кантэзо не идет за мной. Так легко поражение он обычно не принимает. Может, он понял, что заронить зерно сомнений таки удалось?.. Так мерзко. Мне почти удалось принять эту смерть, убедить себя, что в этот раз я сделал все правильно – но нет, он опять испортил дело. Не знаю, прав он или нет, но это больно. Думать о том, что я мог его спасти и не сделал этого – больно.
Уже почти дойдя до гостиницы, я увидел Верло, шагавшего навстречу. Странный он какой-то… Взгляд как будто в никуда, слишком ровная походка… Поравнявшись с ним, я спросил:
– Ты куда?
Он не ответил, даже не взглянул, обошел меня, как предмет. Что?.. Совсем на него не похоже. Можно было бы подумать, что он все еще дуется за то, что я проигнорировал его вопрос, но что-то меня беспокоит… Точно! Это же Удан! Город, в котором юэ слилась с Альеном! Все выглядит так, как он описывал. Товарищ будто в трансе, как будто его что-то ведет!
Подождав немного на случай, если некто боится слежки, я двинулся за элитором, выдерживая расстояние. Закрыл глаза, пытаясь высмотреть заклинание, которое околдовало парня… Вроде бы ничего нет. Может, я ошибаюсь?.. Может, Верло действительно просто плохо себя чувствует?.. Так или иначе я должен проверить и убедиться.
Мы уходили все дальше и дальше, и когда город остался позади, я почти уверился, что прав. Пока все идет так, как сказал Альен. Скоро должна появиться башня и женщина в ней… Элитор, должно быть, жутко устал. Мне-то удобно идти по уже проторенной в сугробах дорожке…
Слева появился бурный ручеек, не замерзающий даже в самые сильные морозы. Из-за сосен выглянула башня, окруженная полупрозрачным радужным куполом. Скорее всего, он скрывает здание от людей. Учитывая, что маг умеет управлять сознанием, наверняка он еще и незаметно для прохожих заставляет их обходить эту территорию.
Верло прошел сквозь щит и скрылся в проеме без двери. Я на миг остановился, осторожно прикоснулся к радуге… Ничего. Физической защиты нет. Надеюсь… Если она просто слишком мощная, чтобы я мог ее почувствовать, – будет плохо. Зажмурившись, в бессознательной попытке уберечь глаза, я шагнул вперед – и даже не почувствовал преграду. Перейдя на легкий бег – как бы не опоздать – я ворвался в башню и замер, оглядывая открывшееся зрелище.
Уголок лета среди зимы – по кольцу стен кусты, вверх взбираются лианы, расцветая удивительными бутонами, которых я никогда раньше не видел. Белеет справа прямоугольник алтаря, выглядывая из высокой травы. И кругом – на листьях, на стенах – порхают в воздухе сотни, если не тысячи, бабочек – я не брался на взгляд оценить их количество – всех цветов и размеров, среди которых выделяются громадные юэ, переливающиеся всеми оттенками синевы. Одна из них села на воротник замершего Верло, скользнула внутрь, слилась… Я шагнул вперед, коснулся спины, послал импульс разделения:
– Не сегодня, приятель.
Кначет вылетел, вспорхнул мне на плечо, в голову прилетел ворох дружелюбных образов… А элитор начал заваливаться. Я подхватил его под под мышки, подтащил к алтарю, взгромоздил, проверил дыхание и пульс. Ровные и спокойные. Глаза закрыты. Спит?
– Я знала. – Заслышав нежный голос, я резко обернулся. Из-за двери, которую я не заметил из-за растений, выходила женщина. Длинные шелковые одеяния не скрывали плечи, а волосы, переливаясь всеми цветами радуги, спадали до пола. Длинные пальцы бережно проводят по стеблям кустов, – что рано или поздно ты придешь.
На миг прикрыв глаза, я ошалел от мощного столба ауры. Радужные переплетенья колючих растений… Я не могу ошибиться. Передо мной Королева. Эта сила не может принадлежать обычному кначету.
Машинально шагнув назад, я поднял голову и встретился с взглядом полностью черных глаз, лишенных белка. По нему побежала красная спираль, формируя радужку со зрачком. Жутко. По спине прошла дрожь. Ее голос дружелюбный, но… Пусть раньше кначеты никогда не пытались мне вредить, теперь я – элитор. И я должен попытаться спасти Верло. Если она не захочет его отдавать, то…
– Тебе не нужно бояться меня, Сильлечойн.
Она остановилась в нескольких шагах, и я понял, что она выше меня на голову. Кое-как попытавшись прийти в себя, я уважительно склонил голову:
– Королева.
– Мое имя – Эмичайя, – кначетка смотрела мне в глаза, не моргая. – Полагаю, ты пришел за другом, так?
– Я хочу его забрать, но шел я не за ним. Шел я за тобой. – Говорить трудно, повторяется, бьется мысль: «Что, если она решит напасть?» – Тебе придется это прекратить. Нехорошо заставлять людей убивать своих друзей.
