был я?
— После того, как мне передали данную Экином информацию, мои люди завербовали его, сделали нашим агентом. Стукачом, попросту говоря. — сказал Сташков. — Мой человек, его куратор, вы, кстати, его только что видели, отпустил Экина, велев отчитываться раз в неделю.
Я удивился:
— Человек, которого я душил — куратор Экина?
— Да, именно так, — кивнул неприметный господин.
— Почему же он не использовал Яр, когда к нему ворвался незнакомый человек, и не начал его душить? — поинтересовался я.
— Потому что у него нет Яра, — пожал плечами Сташков. — В моей организации пригождаются разные люди. Правда, после того как его пытался убить Экин, встаёт вопрос о профессиональной пригодности этого агента, но это уже моя проблема, как руководителя. Вас, Матвей Михайлович, она не касается. Кстати, вы не «незнакомый человек», он прекрасно вас знает.
— Интересно, — произнёс я.
— Я вернусь к рассказу. Под влиянием ли ваших слов или по причине отсутствия криминального заработка, но Экин на самом деле устроился на работу курьером. — сказал тусклый человек. — Каково же было моё удивление, когда его куратор сообщил мне, что, доставляя посылку некоему Матвею Михайловичу Мартынову, внуку князя Юрия Мартынова, Экин опознал в адресате того, кто заварил всю эту кашу на улице Пиратского, непреднамеренно подведя Фануччи под нож.
Я резюмировал:
— Таким образом вы сделали вывод о том, что дворянин, которого пытался ограбить Фануччи для поддержания своего авторитета и Матвей Мартынов, — это один и тот же человек, — основываясь на словах Экина?
— Да. И что меня особенно заинтересовало, так это то, что Экин утверждал, что дворянин активно использовал Яр, — ответил Сташков. — И это при том, что я своими глазами видел, что Яра у вас нет совсем. Будь у вас хоть капля, вы бы попытались ей воспользоваться, чтобы избежать пытки.
— А зачем вы мне рассказываете всю эту длинную предысторию? Не для того же, чтобы удовлетворить моё любопытство? — спросил я.
— О, конечно же, нет. Вы всё узнаете, когда придёт время. Я снова присмотрелся к вашей персоне. Вокруг неё в последнее время было много суеты. То вы лупите прутом несчастного словоблуда, то в доме князя Аматуни, с дочерью которого вы так сблизились, происходит настоящая бойня, то вдруг вы секундант на дуэли со смертельным исходом. Дуэли! — презрительно произнёс он. — Два идиота, дерутся как бараны из-за какой-нибудь чепухи! Только бараны умнее, потому что реже убивают друг друга!
— Что ж, видимо, смысл дуэлей понятен только тем, у кого есть честь, — пожал плечами я.
У меня была своя чёткая и аргументированная позиция по этому вопросу, которую я высказывал в разговоре с Валерием Мартыновым, поэтому восклицания филёра, в смысле шпиона, мерзавца и шантажиста, подглядывающего в окна и замочные скважины, меня только забавляли.
— Ах, да, честь. Конечно. Ну, уж простите, Бог не дал, — с сарказмом сказал Сташков. — В общем, в полицейских отчётах, к которым у меня есть доступ, упоминалось, что во время того, когда градоначальник Меньшиков распорядился провести зачистку района от преступных элементов, некий человек в маске ворвался в квартиру, где планировали отсидеться некоторые из этих самых преступных элементов, и выкинул одного из них из окна. По их словам, они неплохо побили его, прежде чем их арестовал полицейский офицер.
— Скáжете, и это тоже был я? — поднял бровь.
— Скажу, Матвей Михайлович. Я был почти уверен в этом. И, чтобы убедиться, я отправил к вам Экина, с историей о том, что Шавик, ныне покойный, я полагаю, собирается вас убить для укрепления своего авторитета, а также для того, чтобы отомстить за попавших под арест товарищей, — сказал он.
Я похолодел. Сташков посмотрел на меня долгим взглядом и так же равнодушно продолжил:
— Да. Скажу вам по секрету: изначально я планировал поставить во главе района Шавика. У него, как и у покинувшего нас Фануччи, был Яр, он был одержим жаждой власти больше, чем жаждой денег, у него была своя небольшая группировка и всё же он не смог бы встать у руля без нашей помощи. Но у нас было маловато влияния на него. То есть угроза ареста или смерти — это не всегда лучшая мотивация для плодотворного сотрудничества.
— Меня не интересуют подробности ваших подлых манипуляций, — произнёс я с презрением, через губу.
— Разумеется. Я решил: если моя догадка верна, то, скрывший каким-то образом наличие у себя Яра не только от меня, но даже и от собственных родителей, отказавшийся от выгодной женитьбы и карьеры только ради того, чтобы по какой-то причине скрывать свой Яр, стюард Мартынов не обратится в полицию, нет. Такой стюард Мартынов сам отправится убивать тех, кто хочет убить его!
Сташков опять улыбнулся уголками тонких бесцветных губ. И продолжил:
— И, если он в этом преуспеет, то вместо Шавика, который погибнет, я проведу на вершину криминальной иерархии Экина. Да, это будет чуть сложнее, но зато я буду иметь в своём кармане целого княжича Мартынова!
— А зачем вам в кармане целый княжич Мартынов, позвольте полюбопытствовать? — с иронией поинтересовался я.
— А затем, Матвей Михайлович, что ваше сословие, дворяне, особенно аристократия, графы да князья, терпеть нас, тайных агентов, не могут. «Шпики», «филёры» называете вы нас. Презираете за вынюхивание, за подглядывание, — ответил Сташков и продолжил:
— Чтобы аристократ с нами работал, нужно его на чём-нибудь подловить. На изменах, на нечестной карточной игре, на постыдных сексуальных пристрастиях. Кто попадается на такой крючок? Безответственные трусливые ничтожества, которых даже свои не уважают и ничего им не рассказывают. Бесполезные агенты. Таким, как они, пришлось бы позволить по указке Экина убить куратора, чтобы потом шантажировать их убийством слуги государева.
— А я, это, значит, другое дело? — спросил я.
— Именно так. Если бы вы убили куратора, то не стали бы жить с кровью невиновного на своих руках. Сдались бы полиции или руки на себя наложили. Поэтому и не позволил, — ответил Сташков.
«Готов пожертвовать подчинённым из собственной организации, чтобы поймать на крючок дворянина» — поразился я. Вслух же задал вопрос, занимавший меня с того момента, как Экин и куратор ушли:
— А почему Экину нужна была моя помощь, чтобы убить куратора, почему он так торопился его убить, что тыкал ножом вместо того, чтобы подождать пока я его задушу?
Тусклый господин снова шевельнул уголками губ, обозначив подобие улыбки, и ответил:
— Экин не ожидал, что здесь буду я. Его куратор велел Экину привести сюда Матвея Мартынова, когда вы покончите с Шавиком и его группировкой. Экин думал, что куратор будет один и считал, что этот человек — единственный, кто знает
