Коробка с «биопроцессором» выглядела впечатляюще — некий аквариум с сине-зеленой медузой, зависшей в десятке сантиметров от дна. Медуза перетекала в различные формы, сжималась и выбрасывала отростки.
— Всего сто баксов! А какая вещь!
— Да, — Егор обошел вместилище «биомассы». — А что от меня нужно?
— Ты будешь великим и могучим электриком, правой рукой гения — создателя этого чуда, то есть меня. Ты сделаешь так, что биокомпьютер заработает!
— Ты что, совсем свихнулся? Как, по-твоему, я это сделаю?
— Не гони гусей, друг Диванчик. Неужели ты думаешь, что я мог бы тебе предложить что-то сверхъестественное, что повредило бы твоему нежному, но, увы, слабому разуму? Шнур питания видишь, который к монитору идет?
— Ну...
— Контакт «земли» на вилке видишь?
— Ну.
— Не нукай. Вот посредством этого нехитрого приспособления мы и будем руководить нашим маленьким, но, к несчастью, безмозглым другом. Нормальный «пентиум» будет в соседней квартире... Никаких дополнительных шнуров, как ты сам и говорил. Только в розетку. Проверять можно сколько хочешь, нет ничего больше. Как тебе идея?
— Изящно, — Егор взял шнур, — не подкопаешься. Да, Диня, я бы не сообразил. Так, здесь мы скоммутируем.
— И все вместе мутируем, — скаламбурил Рыбаков. — Как в принципе?
— Хорошо. Сложностей я не вижу, дня три работы...
— Учти, «винта»[144]у него тоже нет.
— Как нет?
— Ну, это в биокомпьютере нет. Тут, типа, процессор и память в одном флаконе. У тебя же весь мозг в голове, а не так, что одно полушарие под черепом, а другое... — Рыбаков замолчал.
«Интересно, на что он намекает?» — подумал Егор.
— Логично. Да, памяти у него быть не должно, и оперативной тоже...
— Естественно. Здесь пять вещей — «аквариум», монитор, клавиатура, его личная видеокамера, типа глаза, которым он на окружающий мир смотрит, и вот этот ящик, я его назвал «коммутационный». Якобы для преобразования сигналов в понятные нам символы. Ну, все как положено.
— Так, но при включении второй компьютер выдает информацию о своем процессоре...
— Ну какой же ты тупой! Он не выключается! Там оператор будет!
— А, да! А перебои с электричеством?
— Вот, аккумулятор на этот случай стоит.
— А если они захотят на аккумуляторе проверить?
— Да, недодумал, — Денис почесал затылок, — могут... Выходит, я тоже тупой... Вторая серия «Тупой и еще тупее», Ванготгов и Рыбаков снова на арене...
— Не переживай. Давай я инфракрасное управление сделаю, дублирующую систему. На потолке разместим, а на этом блоке — приемник, а? Пусть от сети отключают, не поможет...
— Верно. С меня за усовершенствование причитается... Сколько тебе времени и денег надо?
— Компьютер в соседней квартире уже есть?
— Ага. Супермашина, «пень» второй, винчестер на девять гигабайт, оперативка — двести пятьдесят два «метра»... Вся мультимедия. Три с полтиной отдал. Закончим — он твой.
— Серьезно?
— Обижаешь, в натуре. Слово афериста.
— Тогда, по деньгам... штуки две. Времени — за неделю справлюсь.
— Держи четыре.
— Четыре много.
— Не стони! Много — не мало. Не экономь, прижимистый ты наш. Вот тебе ключ от второй квартиры, это соседний подъезд, номер — на брелке.
— Ага. Я еще факс-модем прикуплю, типа, для общения в «Интернете». Немного его переделаю...
— Это по-нашему. Я тебе в помощь нужен?
— Пока нет.
— На всякий случай смотри, — Денис подошел к самому обычному стенному шкафу и открыл дверцу — вот! — Задняя стенка съехала в сторону, обнажая проход в стене. — Можешь из квартиры в квартиру так ходить, чего по лестницам бегать. Сам лично стену долбил, умаялся вусмерть.
— Нормально, — Егор заглянул в проем. — А-а, вот и компьютер!
Глава 19
Как многое, в натуре, не сбылось
На пороге родительской квартиры Дениса встретил мрачный папик.
— Ты что с Гришей натворил?
— Не понял.
— Зачем ты мне сказал, что продал часы за двадцать пять тысяч долларов, а сам взял восемьдесят?
— Ты что?! — Денис едва не выронил сумку. — Кто тебе этот бред наплел?
— Гриша час назад звонил. Он в магазине был...
— Врет твой Абрамович. Хочешь, сам в магазин съезди.
— И племянник его видел, что восемьдесят. Они вместе там были.
— Когда?
— Сегодня, — не сообразил отец.
— Угу. Как же это получается? Часы две недели как проданы, а ценник все висит? — съязвил Денис. — Ты соображаешь, когда тебе подобную ахинею несут?
Александр Николаевич стал соображать, морща лоб.
— Сейчас я твоему Грише позвоню, разберусь. Ты параллельную трубочку возьми, послушай... — Денис набрал номер.
Было занято.
В течение полутора часов трубку так и не положили, телефон меланхолично работал на автодозвон, но без толку. Денис озверел от Рыбакова-старшего, верещавшего о порядочности Абрамовича и чувстве глубокого душевного неудобства по отношению к «несчастному» сокурснику.
— Отец, если хочешь, я тебя сейчас до магазина довезу, сам квитанцию посмотришь.
— Да не поеду я никуда! Сам реши с ним вопрос, отдай деньги, и все.
— Я ему восемьдесят тысяч вместо двадцати пяти отдавать не собираюсь. С какой стати?
— Но он же видел цену! — возопил Александр Николаевич.
— Где он ее видел? — заорал Денис. — Во сне? Да такая цена за его часы просто нереальна! Ты что, сам не понимаешь? Возьми каталог, листы продажи посмотри!
— Да, действительно, — вроде успокоился предок. — Может, он с рублями перепутал?
— Конечно, жди! Твой Абрамович что-то крутит, я ему башку отверну!
— Не смей его трогать! — снова разошелся глава семьи. — Он не виноват, пожилой человек, мог ошибиться!
— А что он в обратную сторону не ошибся? Сказал бы, что пятьсот долларов видел! И нет претензий! Я бы ему шестьсот отдал! Твоему Мульевичу надо пейсы тупой бритвой соскоблить! Ничего, я на него Ортопеда натравлю, он ему устроит Шестидневную войну!
— В Шестидневной евреи победили, — напомнил исторически подкованный папик.
— А теперь будет наоборот! Ортопед за арабов реванш возьмет! Он давно никого не глушил, развеется...
