заклепок, которые прежде выделывались ручной работой, а теперь машиной, выдает фальсификатора. Последнее сразу заметно. В Париже есть мастерские, которые производят безукоризненные на вид арматуры, но шлемы и грудные части у них жестяные. Как бы дорого они ни продавались, они не оплатили бы своей стоимости, если бы изготовлялись из металла полной крепости.
Древние шлемы в своих очертаниях должны соответствовать ремесленным приемам своего времени. Это трудность для подделки. Начиная примерно с 1530 г. гребни поднимаются все выше и выделываются из одного куска с макушкой шлема.
Сколько надо взять теперь за шлем такого же производства, чтобы работа оплачивалась? Теперь стремятся, ввиду этого, делать шлем из двух половин, старательно наваривая края гребня. Подобные хитрости раскрываются тщательным исследованием внутренности шлема. Если это окажется не вызывающим подозрения, то умысел подделывателя раскрывается на приделке выпушек и подкладки. Старый бархат и шелк известен знатоку по краске и способу ткани, а выделка современной квасцовой кожи очень отличается от выделки древней.
Как патина на бронзе, так ржавчина на железе рассматриваются как признак его древности, достаточный повод для подделывателей использовать этот способ, имея дело с новичками покупателями, которые не знают, что это совсем еще не доказательство, ибо существуют железные предметы 400-летнего и большего возраста, без малейших признаков ржавчины. Для наведения ржавчины прибегают к таким едким средствам, как соляная и серная кислоты. Впрочем, каждый этим спекулирующий торговец имеет для этой цели средство собственного рецепта. Один подвешивает предмет в дымовой трубе, другой зарывает его в землю. Ржавчина — приятный гость; она не запаздывает. Сомнительна по отношению к ее возрасту другая ржавчина, которая имеет слегка красноватый цвет и поддается трению пальца (может быть стерта пальцем), если она находится на гладких местах, а не в углублениях и трещинах.
На старых предметах вооружения находятся часто повреждения от ударов оружия. Делать такие повреждения на своих работах — излюбленная манера подделывателей. Они думают этим отвлечь подозрение от своих произведений. Поэтому следует внимательно подумать, могут ли вообще повреждения встречаться на тех местах, где они оказываются. Часто находят, например, их в углубленных местах, в то время как возвышения остаются совсем нетронутыми. Особенно на края следует обращать внимание. Подлинные старинные вещи только на определенных местах бывают изношены или повреждены ударами оружия. Сгибы и изломы, которые произошли случайно, могут находиться только на тех точках, которыми предмет при падении может удариться о твердую почву. Подделыватель охотнее старается какой-нибудь предмет старого железа сделать более ценным посредством приделок недостающих частей и украшений. Обыкновенно используемая хитрость состоит в том, что старый гладкий панцирь разукрашивается черневыми и даже золотыми насечками. Если не замечается дисгармонии между работой панциря и работой поддельных украшений, то следует подвергнуть испытанию стиль орнаментовки и техники. Для определения стиля неизбежно научное изучение. Фальсификаторы часто копируют со старых хороших мастеров — основание для большей осмотрительности. Древность техники не так трудно определить. Тут помогает нам отсутствие знаний у современного работника. Старые мастера никогда или только в редких случаях пользовались железным штифтом или грифелем, чтобы нацарапать рисунок на фоне для вытравливания; они использовали штифты деревянные или костяные. Новейшая работа характеризуется всегда тонкими штрихами, нацарапанными точно иглой без надавливания и размаха. Старые мастера приобрели к тому же удивительную верность в распределении едкой жидкости, обыкновенно крепче поддельной. При новейших современных работах повторяют вытравливание раза два или даже три. Подобные отделки старых панцирей приносят хороший заработок большому числу людей. Этим занимаются в Париже, Нюрнберге, Мюнхене и Штутгарте. Плохие произведения этого рода происходят из Венеции; однако они находят сбыт в Греции и Леванте. Позолоту нетрудно отличить новую от старой. Если она наведена слегка, чтобы только походить на старую, то она совсем на нее не походит; если она крепка, как старинная, то подделывателю не удастся ее так ловко подскоблить, чтобы нельзя было найти следов этой работы.
Из Испании, Франции и Италии приходят подделки из золотой и серебряной тарсии, которые легко могут обмануть профана, тем более что они действительно исполнены весьма старательно. Золотые частицы, которые вделывались старыми тауширами на дно гравировки, вырезались посредством грабштихеля из пластинки золота; они были невелики и имели угловатый обрез. В наше время в работу идет вытянутая золотая проволока, которая в некоторых частях бывает слишком длинна и легко отделяется от дна. Посредством увеличительного стекла можно рассмотреть, как мало цилиндрическая проволока находится в соединении с дном. Самое трудное для подделывателей — навести на железо тот серый тон, который характерен для восточных и миланских тауширных работ. Подделыватели часто довольствуются голубоватой окраской alla sanguigna, которая обыкновенно выходит пятнистой. Наименее опытные чернят предметы, помещая их в горячую золу. Подобное поле для фальсификации представляют рельефные работы на металле. Совершенство новейшей техники дает возможность, в этом отношении, воспроизвести оригинал с полной точностью. Для работы такого рода на железе делается сначала болванка из мягкого железа, которая допускает дальнейшую обработку. Но такой продукт легко выдает себя при первой пробе, находясь в отношении к массе чрезмерного веса.
Кроме того, отливку легко распознать по резким кантам, так что следует удивляться, как введены были в обман люди, опытные в этом отношении. Труднее отличить гальванические копии от оригинала, особенно если обстоятельства не позволяют исследовать обратную сторону рельефа. Раз обратная сторона может быть подвергнута рассмотрению, то нетрудное дело установить гальваническое происхождение, ибо в этом случае поверхность шероховата и покрыта бугорками, которые только с большим трудом могут быть удалены. При испытании поверхностей рельефов следует иметь в виду, что металл, отложившийся гальванически, обладает большой степенью твердости и некоторой хрупкостью, кроме того, на выдающихся местах он гуще отлагается, чем на углубленных.
Рукоятки и оправы восточных сабель являются часто произведениями новейшей отливки, и даже эмали подвергаются имитации. Подделка прозрачной эмали трудна, ибо старая эмаль обыкновенно не бывает очень чиста. Опаковые плавни на белом легче могут быть изображены; но старинные часто имеют следы крошечных пузырьков, которых нет на новых. Старая растрескавшаяся эмаль, понятно, уже более склеивается не в огне; работнику приходится брать на помощь так называемую холодную эмаль, смолистую массу, которая в умеренно горячем состоянии вмазывается в ячейки. Такие реставрировки могут быть замечены простым глазом. На Востоке и у нас, в России, прилагают старание к имитированию старой черневой работы, которая, в большинстве случаев, бросается в глаза большей правильностью рисунка. Чернь совершенной работы лучше сплавлена и, главное, лучше по тону.
Оттенок в старинной масляной краске отличается по виду от новейшего; он сходен с цветом свежего льняного масла. Густой лак
