с примесями смолистых веществ вошел в употребление впервые в XVIII веке.
Что касается подлинности оправ из драгоценных камней, то заметим, что искусство шлифовать благородные камни проникло в конце предыдущего столетия в восточные страны. Даже на новейших восточных работах находят еще необделанные камни. Уже в 1385 г. упоминаются полировщики алмазов в Нюрнберге, в 1456 г. Людвиг Беркен открыл способ шлифовать алмаз его пылью. Известно, что Мазарини около 1550 г. приказал отшлифовать в первый раз алмазы в форму бриллиантов и что шлифованные драгоценные камни явились в конце XVII века.
В новейшее время стали обыкновенно появляться в продаже рукоятки мечей и сабель и их ножны с украшениями из гравированного нефрита. Подделыватели эксплуатируют то везде распространенное мнение, что нефрит в необделанных экземплярах не идет в Европе в продажу. Однако этот камень, который был хорошо известен в древности, а в Средние века на Востоке использовался для украшения оружия, уже в первой половине предыдущего столетия был привезен в Европу Иоанном Форстером и с тех пор стал использоваться преимущественно в подделке. При исследовании такого оружия только формы и способы обделывания камня могут дать решение.
При исследовании резных работ по отношению к их древности и подлинности влияют на решение прежде всего особенности в стиле, обусловленные вкусом времени. На предметах слоновой кости бывают видны следы старинных инструментов, ибо в новейшее время используются инструменты другого устройства. Старинные мастера, например, пилу потребляли только очень редко; они довольствовались крайне простыми инструментами и ножами, следы которых можно определить. Имея дело с полихромией, следует помнить, что в старое время использовались растительные краски. Руководствуясь подобной же точкой зрения, следует оценивать резные работы по дереву. Тем важнее при окончательном решении пользоваться точкой зрения техники искусства, что подделыватели в Германии, предназначая этому делу целые фабрики, используют изъеденное червями дерево, которое они повсюду скупают для этой цели. Несмотря, однако, на все хитрости, сам червь может явиться предателем, стоит только внимательно присмотреться к делу. Червь никогда не сверлит вдоль резьбы, местами выбираясь на воздух; в сторону он не уклоняется, а сверлит поперек на больших дистанциях. По червоточине легко поэтому бывает распознать подделку.
Имея дело с белым оружием, весьма часто можно встретить совокупное собрание отдельных чуждых частей в одно целое. Тут не только торговцы, но и собиратели являются виновниками подделок, потому что каждый обладает собственным взглядом на хорошие клинки и сообразно этому старается присоединить к клинку рукоятку или ножны, не разбирая, действительно ли подходят они друг другу. В таком случае решающим является художественное или историческое значение. Весьма немногие умеют определить ценность и древность клинка и придают большое значение их гибкости, в то время как в отдельных случаях именно негибкость доказывает добротность и пригодность клинка. Немногие также бывают в состоянии по форме клинка заключить о его мастере, то есть найти тот пункт, от которого ближе всего зависит ценность клинка. Благодаря этому происходит то, что древность клинка часто не бывает правильно оценена и он, по недоразумению, соединяется с такой оправой, которая к нему совсем не подходит. В этом отношении происходят самые чудовищные ошибки. На ружьях очень часто встречаются неподходящие и нелепые украшения и дополнения; не бывает также недостатка в совершенно нелепых соединениях старых и новых частей. Наборная работа на ложах реже всего подделывается, и чем она сложнее, тем реже встречается. Подобные имитации в их техническом исполнении очень отличны от старинных работ. Подделыватель не может посвятить слишком много времени на работу; к тому же он не обладает такой ловкостью, чтобы вырезать частицы отдельные с точностью, которая бы сделала невозможным появление даже ничтожных промежутков после их вставки. Появляющиеся благодаря неточной работе промежутки заполняются мастикой, к которой подмешивается угольный порошок, если идет в дело черное дерево. Если держать предмет против света, то можно видеть матовые края, так как мастика не принимает жирного блеска дерева, а если ей придан блеск благодаря подмеси графита, то она принимает серый вид. Если будем рассматривать гравировки слоновой костью, то в большинстве случаев найдем наверху масляный лак, который сообщает свой жир краям.
В заключение советуем собирателям и любителям, которые не совсем доверяют своей опытности и своему взгляду, запастись сведениями относительно знаменитейших мастерских поддельных предметов. На этом нетрудном пути нападают на настоящий след. При случае можно поставить вопрос, метящий на выяснение происхождения предмета. Стоит посмотреть, как замышлявший обман торговец станет вывертываться недостоверными возражениями. Тут не бывает недостатка в таинственных незнакомцах, высокопоставленных особах, которые отдают вещь по нужде, но не могут быть названы, в тонких намеках на то, что вещь происходит из обширного, но всегда очень отдаленного собрания и т. п. Наконец узел, запутанный ложью, развертывается, как только бывает названо место, откуда ближайшим образом явилась вещь. Тут имеется реальная почва, по которой можно и пробраться далее уверенным шагом. Постепенно выясняется имя, на основании которого можно непосредственно вывести решение или о котором посредством справок можно составить мнение. Некоторые коллекционеры из предусмотрительности обращаются с просьбой дать им предмет на короткое время, чтобы подвергнуть его исследованию опытных знатоков. В подобных случаях одни торговцы стараются не выпускать вещи из рук, а другие рискуют в надежде, не поддастся ли обману и знаток. Мелкие торговцы часто представляют на рассмотрение чиновников музеев хорошо исполненные подделки для того, чтобы получить лестный отзыв и, опираясь на последний, с уверенностью говорить с покупателем. Что касается ценности вещи, которую мы предполагаем подлинной, то на первом плане стоит вопрос о ее исторической ценности, то есть о том, не принадлежала ли эта вещь какому-нибудь историческому лицу или не находится ли она в связи с каким-либо историческим событием. Затем следует вопрос о ее мастере, редкости работы, художественном достоинстве, наконец, о полноте. Если предмет не представляет интереса ни с одной из упомянутых точек зрения, то он малоценен, однако как материал для обучения должен находиться в публичных коллекциях, хотя значение-то он имеет только в соотношении с другими предметами.
18. Главнейшие оружейные коллекции
ОТДЕЛЕНИЕ СРЕДНИХ ВЕКОВ И ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ЭРМИТАЖА
Отделение это составилось из двух больших собраний: 1 — прежнего Царскосельского Арсенала и 2 — бывшей коллекции М. П. Базилевского. Из первого поступило почти все оружие и предметы вооружения[21].
Оба собрания в отдельности могли бы образовать каждое особый музей. Из них Царскосельский Арсенал, устроенный еще в 1811 г., пользовался европейской славой благодаря своему Восточному отделу. Этот отдел составлялся из военной добычи персидской и турецкой кампаний 1826, 1827, 1828 и
