Мой сэ-аран обходит меня спереди, приседает, всматриваясь в лицо. И показывает уже знакомую мне игрушку. Очень правдоподобный с виду фаллоимитатор. Гладкий, мягкий, и совсем как настоящий на ощупь. Только полностью угольно-чёрный.
Ведёт этой штуковиной по моему лицу, обводит кончиком губы.
— Открой рот, Лина, — вспыхивают огнём его глаза. — Оближи.
Брать в рот что-то невоодушевлённое, чувствовать, как гладкий искусственный фаллос скользит между губ, имитируя движения члена… Ласкать при этом себя и видеть, как за всем этим жадно наблюдает мой мужчина… в этом столько запретной порочности, что моё сознание утопает в бархатистой тьме возбуждения, возможно неправильного, но кто мне судья.
— Умничка, — оскаливается в хищной ухмылке Са-оир. Вынимает игрушку из моего рта. — Знаешь же, что делать дальше?
— Да, — шепчу хрипло, убирая руку от пульсирующей плоти.
Са-оир вкладывает мне в ладонь фаллоимитатор и поднимается.
Чтобы стать позади и лично проследить за тем, как я неловко прижимаю головку игрушки к своему лону.
Может, так даже лучше. В этой позе. Ему не видно моё лицо. И что об мои щёки скоро можно будет обжечься.
Опустив голову и зажмурившись, я проталкиваю в себя гладкий фаллос. О-о-ох, мышцы сжимаются в спазме самого настоящего желания. А когда на обе ягодицы опускаются мужские руки, разводя их и открывая меня сильнее, то градус моей жажды подскакивает ещё на порядок.
Вчера, когда мне пришлось делать это первый раз, я думала, что это будет именно наказание. Унизительное и неприятное. Что может быть возбуждающего в том, чтобы иметь саму себя этой штуковиной? Но как же я ошиблась. Жадный голодный взгляд Са-оира, следящего за каждым моим действием, ощущение собственной развратности и понимание, что ещё чуть-чуть и он сорвётся, сожрёт меня, утопит в своей огненной животной страсти, сделало эту пытку настолько чувственной, что я уже спустя пару минут была готова кончить.
Вот и сейчас дыхание прерывистыми всхлипами вырывается из моей груди, когда я уже без указаний Са-оира двигаю фаллосом.
— Знаешь, это выглядит так горячо, что я не могу не принять участие, — урчит довольно мой сэ-аран, тиская моя пятую точку. — Не смей прекращать. А-атон велел напомнить тебе, как мы наполним тебя вдвоём, когда он вернётся.
И ощущение его рук исчезает. А спустя минуту моей второй дырочки касаются пальцы, покрытые прохладной смазкой. Продавливают тугое колечко мышц, посылая толпу обжигающих мурашек по позвоночнику. Внутрь проникает один палец, потом второй. Растягивая, погружая меня в тёмный омут запретного удовольствия.
— Лина, я что тебе велел? Не смей прекращать, — обжигает мою ягодицу хлёсткий шлепок.
Взвизгнув, я вынимаю игрушку и толкаю обратно. В глазах темнеет от чувства растянутости и нарастающей жажды.
— Ещё, — приказывает Са-оир, проникая глубже, двигая пальцами быстрее.
И я снова подчиняюсь, ловя ртом обжигающий воздух. И снова уже без напоминаний… снова, приближая такую вожделенную разрядку… снова, чтобы взобраться на самый гребень… И тут пальцы из меня исчезают, а их место занимает кое-что гораздо больше. Неумолимо проникает внутрь, растягивая почти до нестерпимости, переполняя ощущением дискомфорта, жжения, тесноты и невыносимого развратного удовольствия.
— Если вытащишь игрушку прежде, чем я позволю, будешь ходить голой целый день, — предупреждающе рычит Са-оир, одним плавным толчком входя до упора. Медленно подаётся назад, толкается обратно, позволяя мне привыкнуть. И начинает двигаться, наращивая темп.
Жжение постепенно исчезает полностью, растворяясь в подступающем оргазме. Взрыв поднимается из таких глубин моей сущности, о которых я даже не подозревала до появления в моей жизни моих сэ-аран. Накрывает ревущим пламенем, разрушая, испепеляя дотла и возрождая обратно. И так до бесконечности, сотрясая моё тело в опустошающих волнах оргазма, лишь усугубляемых резкими финальными толчками Са-оира.
— Бездна, ты день ото дня становишься лишь слаще, — рычит он, склоняясь и прижимаясь к моей спине. Кусает меня за загривок, обхватывая руками. Поднимает, заставляя выпрямиться и одновременно с этим покидая моё тело. — Можешь вынимать фаллос. Ты меня очень порадовала своей послушностью.
Не знаю, каким чудом я умудрилась выполнить его приказ и не вытолкнуть игрушку сокращающимися мышцами. Но сейчас, вынимая гладкий ствол из себя и ловя ещё одну посторгазменную волну, я вынужденно признаюсь себе, что эта штука мне нравится, какие бы стыдные вещи не заставлял меня вытворять с ней Са-оир.
И слушаться мне тоже нравится, как бы не удручал этот факт… и сгорать в руках своего мужчины… а лучше своих мужчин, обоих сразу.
Есть, конечно, те аспекты, в которых мне бы хотелось иметь больше влияния, да хотя бы право голоса. Но в спальне я точно не буду бороться за ведущую роль. Разве что иногда.
Разомлевшая я благодарно обнимаю Са-оира за шею, когда он подхватывает меня на руки и несёт к купальням. Прислоняю голову к его плечу.
— Мой господин, вы говорили о Повелителе А-атоне, — произношу тихо. — У него всё хорошо? Он скоро вернётся?
— Он уже на месте, — отвечает мне Са-оир. — Думаю, за день управится со всеми формальностями. И уже завтра к вечеру, или послезавтра утром вернётся. Как раз накануне коронации. Соскучилась уже?
В его голосе нет напряжения, или ревности. Наоборот чувствуется удовлетворённость.
— Очень.
— Я как раз собирался с ним связаться после нашего занятия, — многозначительно сообщает мне Са-оир.
Неужели он намекает, что я тоже могу поучаствовать в разговоре? Мне бы очень этого хотелось. Но вдруг нельзя. Мало ли что они обсуждать будут.
— А можно мне… тоже с ним увидеться? — спрашиваю осторожно.
— Можно. Думаю, он будет приятно удивлён твоим желанием, — всё же радует меня разрешением Са-оир. — Но сначала купальни и обед. Ты потратила много сил.
Глава 84
— Мой господин, а почему дорога в сектор Тавра заняла у Повелителя А-атона три дня, а обратная по вашим словам даже двух не займёт? — спрашиваю я у Са-оира, задумчиво водя пальцами по серебристым линиям татуировки на его груди.
Из купален мы до сих пор ещё не выбрались после столь бурного завершения сегодняшнего урока. Такие совместные купания уже даже стали традицией за эти три дня. Сначала обучение управлению подпространством — а в первые два дня Са-оир, как и брат, вынуждал меня погружаться в эту серость, добившись того, что я теперь могу проваливаться туда самостоятельно и по собственной воле — а потом согревающее купание для восстановления энергии. Притом согревали меня каждый раз не только с помощью купания.
Вот и сейчас мы развалились вдвоём в бассейне, наполненном душистой целебной водой. Са-оир на скамье, а я на нём. И всё было бы хорошо, если бы не смутная тревога, зудящая у меня на подкорке. Возможно, всё дело в том, что А-атон отправился в потенциально опасный полёт. А может просто гормоны мои шалят. Но в любом случае я не могу не предпринять новую попытку разузнать, как дела обстоят на самом деле.
