Это было насилие. Пожирание одной души другой.
В молчании борьба длилась минута за минутой. Наружу выходил жар из тела существа, под его силой испарялась влага, дождь превращался в пар, а камень в месте соприкосновения — плавился, раскалившись докрасна.
…ты не противишься судьбе ни в одном из вариантов. Ты пойдёшь за ним дальше и свершится вымирание видов…
…не будет Демьяны и Девона, останется только Демон. И он пожрёт миры….
…куда же ей бежать? Только я даю ей чувство семьи. Только я забочусь о ней. Больше никто на это не способен…
…Девон любит меня…
…думаешь, это конец? Нет. Это наше начало. Начало нашей истории огня. Осталось совсем немного…
…вся моя жизнь — это дорога к нему. К Зверю. Демону. Мы обречены стать им…
Их воспоминания/мысли лились сплошным потоком, раз за разом сбиваясь в одно слово — Демон/Дракон. Их била сама суть единения — и насилие выворачивало случившееся, пытаясь собрать, разобрать гибридов.
Чем больше проходило времени, тем слабее бились волны обращения.
— Остановись, — шепчет существо и за его спиной вырастают, а затем рассыпаются крылья.
Они оба падают на глубину сознания Демона.
Здесь нет огня. Нет жара или холода. Пустота бескрайнего озера в окружении дымчатой темноты. Здесь нет звуков, нет запахов, тактильно — не до чего дотронуться, рука пройдёт сквозь воду, ничего не почувствовав, и будто нет дна. Абсолютное ничто. Здесь только двое реальны.
Друг напротив друга, как свет и тьма. С их лиц стекает кровь. Тела покрыты тысячью порезов. Они прерывисто дышат, но не сдаются.
— Никогда! — кричит в ответ девушка. — Ты не можешь силой сделать это!
— Я уже сделал! Спроси себя, кто ты такая?
— Я… — было начала девушка, но споткнулась. Не было продолжения. — Я… — вновь повторилась она, чувствуя, как имя вертится на языке, но не приходит на ум. Непроизвольно прижав руку к губам, попыталась вспомнить, но в голове пусто. — Я… — испуганно потянула она, понимая, что ничего не помнит. Нет личности. Ничего нет. — Кто я? — обратилась она к нему.
— Моя сестра, — отвечает он, делая маленький шаг по направлению к ней, девушка зеркалит отступ назад.
— Не подходи! — со страхом восклицает она. — Ты плохой!
— Разве? — осторожничает мужчина, изображая участие на лице. — Я твой брат. Единственный, кого ты любишь.
— Но… я кричала! Я злюсь на тебя. Ты не можешь быть моим братом, — девушка сопротивляется его словам, хмурит брови, всё пытаясь хоть что-то вспомнить. Её пугали собственные эмоции — настолько они были противоречивыми. С одной стороны в ней бушевали отголоски злости и страха, и потери, и боли, а с другой — её невыносимо сильно тянуло к нему. Она любила его. И в глубине души доверяла. Но почему тогда кричала?
— Что ты натворил? — требовательно обратилась к нему.
Стоило начать диалог, как кровь исчезла с их лиц и одежды, раны затянулись, будто их и не было.
— Любил тебя, — в голосе зазвучала трогательная забота. — Заботился. Оберегал.
Мужчина повернул голову, и перед ними замерцали картинки их совместного прошлого сразу после трагедии на крыше замка.
— Почему я плачу? — девушка во все глаза смотрела на саму себя, поражаясь насколько трепетно к ней относился её брат. Как убаюкивал, поддерживал, любил.
— Твоего возлюбленного убили.
— Кто?
— Наши враги. Мой отец, — мужчина нахмурил брови, он выставил перед собой её воспоминания и прозрел. На полупрозрачном экране заскользили кадры из прошлого девушки. Седой обезображенный мужчина что-то говорил, но не было звука. — Он обставил смерть твоего возлюбленного будто я его пытался убить, а сам спрятал у себя и сам натравил на нас. Ты поверила их словам и пыталась убить меня.
Мелькнули следующие кадры с пыльцой и нападением на дракона.
Девушка всё ещё не верила, не понимала, что видит перед собой. Но никто не вызывал в ней эмоций, кроме дракона. Даже её гипотетический возлюбленный не тронул сердца.
— И что случилось?
— Я привёл тебя сюда, чтобы показать истину. Что ты чувствуешь, дорогая? Без воспоминаний, без прошлого. Взгляни на меня — ты видишь во мне злодея?
Кадры ускорились, быстро сменяясь друг другом. В них отражалось их прошлое. Вплоть до самой первой встречи, когда волчица выла от боли и на её крик вышел дракон.
Именно это заставило её сердце биться сильнее — она вспомнила всепоглощающее одиночество и почувствовала как воскресает родственная душа.
— Ты пришёл за мной, — она даже не заметила, как мужчина оказался позади неё.
— И освободил, — шепчет дракон, осторожно дотрагиваясь ниже плеч. — Смотри, ты видишь нас?
Она увидела тот самый день. Тот самый момент, когда оттолкнула его. Когда вернулась пустота в сердце, что чуть не убила её.
Тогда в лесу он вернул ей человеческий облик. Она плакала, прижимаясь к дракону, вновь ощущая боль от потери. Кого она потеряла тогда? Почему даже сейчас эта боль отзывается в сердце тягучей красной нитью?
Она увидела, как он касается её губ, увидела как пытается раскрыть её, ведь тогда доверие было безоговорочным. Как жарко покрывает поцелуями лицо и шею, тянется ниже… Но всё пошло не так. И она испугалась, начала вырываться, а позже как взрывом их разнесло в разные стороны. И всё исчезло.
— Ты была травмирована и не готова принять меня, — его объятия становятся жёстче, настырнее, сильнее. — Чувствуешь это?
— Как насилие. Это уже было со мной, — сейчас она не сопротивляется, сама испытывая странную истому от его касаний. — Я испугалась, так как это что-то напомнило из прошлого. Но…
— Но?..
— Не одно и тоже, — прозрела девушка, расслабляясь запрокидывая голову ему на плечо. — Совсем не одно и тоже.
Он разворачивает её к себе, смотрит сверху вниз, вглядываясь в её сердце, пытаясь заметить хоть тень сомнения, любую рябь, но тщетно. Она чиста. Без памяти свободная от предрассудков.
— Ты моя? — спрашивает утвердительно.
Девушка облизнула губы. Она забыла свой крик. Пропала злость. Стёрлись все намёки на сопротивление. Осталась только чистая незапятнанная любовь. Желание объединиться. Слиться в единое целое. Всё остальное — пропало без следа.
И она сама, не зная даже, что это впервые, первая потянулась к нему. Первая дотронулась до губ, срывая стон, пробуждая истинное счастье в его душе. Их поцелуй как вспышка накрыл светом пустое пространство. И они исчезли.
А существо открыло глаза. И улыбнулось.
* * *
Это бескрайнее тусклое поле под низким серым небом. Воздух выморожен до отвращения, ветер заставляет траву колыхаться будто рябь на воде. Все звуки сходят вниз по нотам, нет пения или крика птиц, земля глуха и холодна, а солнце и не пытается прорваться сквозь плотные чёрные тучи. Ещё немного и вновь хлынет дождь. А может даже град. Или первый снег. Всё сгустилось до прозрачности осознания — грядёт неотвратимое.
