От упоминания об отце, Нэйве и всех, кто остался в Зеларе, в Ракше вскипела злость. Злость на них, не позволивших встретить судьбу вместе, злость на себя, не сумевшую нанести урон врагу в тылу, злость на этих шлюх, превративших её в выброшенную на берег медузу.
– Это мой долг! – едва не прорычала Дёмина.
– В чём твой долг? – с жалостью посмотрела на неё эмпат. – К военным объектам ты не подберёшься. Сейчас даже нас ни к чему важному не подпускают. Что ты собралась взрывать? Пустую казарму? Я не то чтобы большой специалист, но мощности твоей поделки хватит, разве что краску на стенах попортить и дырок в постельном белье понаделать. Такое взрывают в толпе, а у тебя под боком только идиллийцы. Решила проявить доблесть, борясь с безобидными гражданскими, одна из которых тебя, дуру, и спасла?
Слова были справедливыми, а от того звучали особенно болезненно, и Дана отвела взгляд. За деревьями виднелись стены и крыша похожего домика, а за ним ещё одного. Наверное, если постараться – можно покричать и позвать на помощь. Но помимо унизительности такого выхода, он был бессмысленным. Лорэй или сдадут её, или убьют.
– Они хотели, чтобы ты жила, – тихий голос эмпата, казалось, причинял боль. – Тебе доверили заботу о фамильяре. Раз в жизни засунь подальше спесь и сделай что-то для тех, кто тебя любил.
В другое время Ракша бы вспылила, взорвалась яростным вихрем, но оказалось, что проделать это довольно сложно, когда перед глазами плывут круги, а пустой желудок то и дело пытается выбраться через рот. А потому она молча обдумывала сказанное.
Эйнджела удовлетворённо улыбнулась. Большую часть глупостей делают от избытка сил и самоуверенности. Когда же сил едва хватает на простые действия – начинаешь задумываться, а стоит ли тратить жалкие их крохи на споры и бессмысленные метания?
– Я буду держать тебя в таком состоянии, пока не посажу на рейс до Китежа или не пойму, что ты передумала и не свернёшь мне шею как только к тебе вернутся силы, – буднично сообщила эмпат. – Если откажешься есть или что-то в этом духе – это твой выбор, я тебе не нянька. Сдохнешь тихонько на радость Ри. Но если я уловлю хоть тень намерения сделать глупость и навести власти на мысль, что мы помогли врагу… Что-то, что поставит под удар мою сестру, Чимбика или Блайза…
Она кивнула в сторону Ри, с горкой заполняющую очередную ямку удобрениями, и поймала взгляд Даны.
– Я лично тебя убью и зарою вон той лопаткой под живой изгородью. И плевать на данное слово.
Система Идиллия. Настоящее время
Вид эскадры, прибывшей в систему, вызвал ликование в штабе объединённой группировки войск Доминиона. Победа, полная и безоговорочная! Да, союзовцы ещё могут сопротивляться, но такое количество артиллерийских кораблей просто вобьёт их в пыль.
Каково же было удивление командующего объединённой группировкой войск, когда вышедший на связь генерал-адмирал Густав Альбор приказал:
– Отводите войска на пятнадцать километров. Достигнуто соглашение о прекращении огня. Пора заканчивать эту бессмысленную войну.
– Есть, – коротко отозвался командующий.
Альбор видел, как генерала разрывает от двух противоречивых чувств: облегчения и досады. Облегчения от того, что не нужно больше посылать людей на смерть, и досады из-за упущенной победы, что была так близка и неизбежна.
Отключив связь, Альбор повернулся к представителю Союза Первых. Контр-адмирал Людвиг фон Ройтер как раз заканчивал разговор со штабом Экспедиционного Корпуса, передавая приказ о прекращении огня.
Договориться о мире оказалось несложно: впечатлённые демонстрацией нового оружия союзовцы не горели желанием продолжать войну, защищая интересы Консорциума, да и условия Доминиона были разумны. Император чётко дал понять, что его не интересуют обманутые Консорциумом колонии. Его задача – публично покарать предателей. Для заключения мира от Союза Первых требовалось лишь разорвать связи с Консорциумом, выдать для суда изменников, всех клиентов станции «Иллюзия» и прикормленных корпоратами политиканов да вывести войска с Идиллии.
К облегчению правительства Союза, Доминион не требовал ни контрибуции, ни репарации. Понесённые убытки планировали компенсировать за счёт Консорциума. Надо ли говорить, что мирный договор на таких условиях Союз Первых подписал поспешно и без споров?
Юридически война окончилась, теперь требовалось закончить её фактически, разведя войска.
Глядя на мрачное лицо контр-адмирала, закончившего разговор со своим штабом на планете, Альбор понял: потери у союзовцев большие. Особенно по меркам колоний, впервые за историю своего существования ввязавшихся в столь крупномасштабный военный конфликт. В войну, поставившую смерть на поток, словно на чудовищном конвейере. Теперь колонисты испытали её ужасы на собственной шкуре. Густав понадеялся, что урок будет усвоен, и теперь колонисты десять раз подумают, прежде чем вновь попытаются испытать Доминион на прочность.
– Раненых много? – обтекаемо спросил Альбор у контр-адмирала.
– Хватает, – отозвался тот.
Чрезвычайный посол Доминиона, в каюте которой и проходили переговоры, бросила вопросительный взгляд на Густава. Дождавшись разрешающего кивка, она проговорила:
– В знак мира Доминион предлагает вашим людям лечение на Идиллии. За наш счёт.
Фон Ройтер подозрительно прищурился, разглядывая идиллийку. Сперва он принял её за любовницу Густава, для соблюдения хоть видимости приличий получившую статус посла, но жаркие споры при согласовании формулировок мирного договора продемонстрировали контр-адмиралу её компетентность. Но даже после этого фон Ройтер не мог отделаться от ощущения, что она тут просто для создания впечатления, что Доминиону не плевать на мнение идиллийцев. Политика. А политику фон Ройтер не любил.
– С чего такая щедрость? – прямо спросил он.
– Идиллия соседствует с Союзом Первых и от этого никуда не деться, – ответила идиллийка, глядя в глаза контр-адмиралу. – И Доминион в целом, и Идиллия в частности желают добрососедских отношений. Сегодня мы поможем вам, а завтра вы, случись нужда, сможете предоставить помощь Идиллии раньше, чем метрополия, просто в силу близкого расположения. Войну затеял Консорциум, ему и расплачиваться.
– И начнём с его солдат, – в голосе Густава Альбора не было и намёка на жалость. – Перевешаем их прямо на месте в назидание и для экономии ресурсов.
– На каком основании? – возмутился фон Ройтер. – Простые солдаты и офицеры не несут ответственности за делишки командования. К тому же они уже три месяца как являются полноправными гражданами Союза. Если кто-то из них виновен в конкретном преступлении – понесёт заслуженное наказание после военного трибунала.
Не то чтобы контр-адмирал питал симпатии к воякам Консорциума – особенно к «специальным полицейским» частям, набранным из откровенной мрази, – но, во-первых, они хоть и сволочи, но свои, а во-вторых, с какого хрена солдаты должны нести ответственность за руководство корпоратов? Ну и в-третьих, хотелось хоть тут уесть чёртовых доминионцев.
