— Как мы его устроим-то? — безнадежно спросила Лиза, ни на кого не глядя. Ничего себе семейная история… Лиза подумала о Бабушке, о родителях на фотографии, об Инго, попавшемся в эту жуткую ловушку, и в носу у нес защипало.
— Выше голову, Ваше Высочество, тихо ответил Филин. Вон у вас брат какой… А Бабушка… Вы ведь их достойны разве нет?
Шин-Шин вдруг спорхнула с высокого шкафчика, на котором пристроилась с кружкой сливок, пролетела над Лизиной головой и осторожно погладила ее трехпалой лапкой по щеке.
— Ну вот, мысли читаете, — буркнула Лиза, украдкой вытирая показавшуюся-таки слезинку. — А делать-то нам что?
— Есть у меня на этот счет некоторые соображения, — мрачно усмехнулся Филин, — только, по-моему, сейчас мы с вами не в лучшей мыслительного форме.
— Принцесса! — обрадовался опомнившийся Царапкин. — Вот это да! А ведь драконы-то принцесс… хе-хе… похищают и кушают!
— А я и не знал, что ты совсем ни во что не врубаешься, — Левушкин негромкий голос прозвучал неожиданно грозно. — Отстань от Лизки сейчас же.
— Будешь первым в истории драконом-вегетарианцем, — сурово поднял бровь Филин, и Костя притих. — Ладно, сейчас еще немножко покомандую, — сказал Филин, поднимаясь. — Лёвушка, Лиза, давайте-ка поспите чуть-чуть. К закату нам бы всем надо быть в отменной форме, насколько получится.
И тут на пороге кухни вновь возникла Дис и посмотрела на Филина с упреком, а на Лизу — с жалостью:
— Пойдемте-пойдемте! Я уже давно думаю, что не надо бы вам, Филин, так деток-то мучить, всю ночь все-таки не спали… Идемте, Ваше Высочество!
Лиза с трудом поднялась — усталость навалилась на нее, как тяжелое ватное одеяло. Выходя из кухни, она еще успела услышать, как там, за дубовой дверью, Костя о чем-то препирается с Филином…
— Это, милые мои, гостевая спальня, — объяснила Дис, распахивая перед Лизой низенькую дверцу. — Конечно, обстановка здесь далеко не королевская.
«Ага, как же, далеко не королевская обстановка», — подумала Лиза, обозревая гномскую спальню, которая была раза в три больше Лизиной комнатки в бесконечно далекой квартире на Петроградской стороне. Лёвушка увлеченно обследовал помещение.
— Смотри-ка, какая тут вентиляция, — с уважением сказал он, вскарабкиваясь на каменную лежанку и глядя вверх. — Ведь глубоко, да и свечки, а не душно совсем…
— Давно хотела тебя спросить, — зевнув, отозвалась Лиза, — как они это все рыли-то?
— Сверху вниз, — пожал плечами Лёвушка.
— Ты чего, совсем спать не хочешь? — спросила Лиза.
— Расхотелось что-то, — ответил Лёвушка. Лиза вдруг поняла, что и ей, кажется, после всего этого не заснуть.
— Вообще, конечно, сейчас бы как раз учебник пригодился, — протянул Лёвушка.
— Левка, ты чего?!
— По английскому. Контрольная завтра, ты не забыла?
— Шуточки у тебя… — сердито фыркнула Лиза. — Мутабору про контрольную скажи.
— Слабоват твой Мутабор против нашей Саблезубой… А уж если она с ним заодно, то наши шансы равны нулю… задумчиво произнес Лёвушка, и оба, не выдержав, расхохотались.
В этот момент в дверях появилась Дис, нагруженная ворохом одеял и перин всевозможных расцветок, с кистями, оборками и бантиками, и, свалив все эти излишества на лежанки, мгновенно постелила две постели.
— Уф, — сказала она. — Вот, Ваше Высочество. — Сверху на гору мануфактуры, вполне достойную Принцессы на горошине, Дис положила, тщательно расправив, расшитую ночную рубашку белейшего из белых цветов.
— Минуточку, сейчас принесу воды, — и Дис прошелестела юбками к дверям.
— Аствацатуров, отвернись, — скомандовала Лиза, мгновенно оценив обстановку. Лёвушка повиновался. Когда шорохи за спиной стихли, он сосчитал до двухсот, тихонько позвал Лизу, не получил ответа и очень осторожно обернулся. Из горы одеял высовывался только самый кончик конопатого носа, возле которого на подушке трепетало рябое филинское перышко. Лёвушка хмыкнул, тихонько убрал перышко и направился к своей постели. Дис, вернувшись минуту спустя с кувшином и посмотрев на спящих гостей, только покачала головой: «Эх, детки, детки… А умыться перед сном?» — вздохнула она.
Когда шаги Дис затихли за дверью, Лиза тотчас перестала притворяться спящей, откинула с головы одеяла и приоткрыла глаза. В голове назойливыми мухами жужжали перепутанные мысли, а теперь еще и сердце стучало так, что в ушах звенело. Лиза уставилась в едва различимый в высоте потолок. Слышалось только тихое потрескивание свечей да ровное дыхание мгновенно уснувшего счастливца Левушки.
«Какие все бедные, — думала Лиза. — Филин, Бабушка, Инго… Гномы, сильфы, волшебники городские… Все попались… Что же делать? Получается, что все зависит от нас. — Впервые в жизни все зависело от нее. — А вдруг у нас ничего не получится?»
* * *
— А вы, господин Царапкин, пожалуйте-ка за мной. Физкультурой займемся, — строго сказал Филин.
— А мне что, и спать не надо? — попробовал возмутиться Костя.
— Не надо, — подтвердил Филин. — Чтоб ты знал, настоящий дракон может три недели не спать. По крайней мере, твой папа это умеет. А ты вон в пещере только и делал, что дрых без задних ног. Небось даже не пробежался ни разу, не говоря уже о физ-куль-ту-ре… — последнее слово Филин раздельно и насмешливо произнес по слогам.
— Какая еще физкультура? — изумился Костя. — В школе у меня по ней пятерка. Вы про зарядку, что ли? Так это ж отстой! Я и дома ее не делаю!
— Не то чтобы зря, — усмехнулся Филин, но опрометчиво…
— Вот если бы каратэ или у-шу, размечтался Костя.
— Будет тебе у-шу, сказал Филин. — У-ку-шу. Нам надо научиться превращаться мгновенно и не задумываясь — раз и летать — два. А то сегодня вечером мы будем хороши… Прельщает?
— Ну, — с достоинством ответил Костя.
Филин вывел его из кухни через кузницу к воротам и, поклонившись, спросил у стражников, где бы тут найти пустой зал попросторней.
— А зачем вам? — удивленно поинтересовались стражники.
— Мне бы форму восстановить, фейерверки порепетировать, — Филин поглядел на гномов честными голубыми глазами из-за очков. — На вечер. Подручного моего, — он кивнул на Костю, — натаскать надо. Сами знаете, молодежи все приходится три раза повторять… — Филин вздохнул. — Нам бы подальше, чтобы шум никому не мешал.
Стражники с пониманием покивали.
— Тут же сразу за воротами старый Зал Совета, — вспомнил один из них, — может, туда можно? И стены там толстые, и идти всего шагов триста…
— Ты что, — возмутился первый стражник, — мы же там День Платиновой Луны собирались отмечать и Ассамблеи проводить, а тут фейерверки какие-то!..
— Да ладно, — грустно сказал третий гном, — День Платиновой Луны все равно уже давным-давно не празднуем, не до того, а Ассамблеи сейчас можно хоть в кухне проводить — все поместятся. Не осталось никого… А Филину же это для дела!
