— Нет. Как правильно заметила Линдси, я пообещал оставаться в деле до тех пор, пока верю в ее невиновность. Не считайте меня сумасшедшим, но я опять начинаю склоняться к этой точке зрения.
— Что случилось?
— Мне перезвонил Алехандро Пинтадо. Он должен встретиться со мной через пару минут.
— Зачем?
— После того как сегодня утром Линдси выступила со свидетельскими показаниями, он отправился домой и принялся разбирать личные вещи сына. Полагаю, Линдси была очень расстроена и не смогла проследить за отправкой вещей мужа из Гуантанамо после его смерти, так что об этом пришлось позаботиться отцу Оскара. Все вещи были доставлены обратно в Майами. Как бы то ни было, угадайте, что в них отыскал старик.
— Понятия не имею.
— Цифровой фотоаппарат, о котором говорила Линдси.
На линии воцарилась тишина.
— Только не говорите мне…
— Угу, — сказал Джек. — В нем сохранились несколько очень интересных фотографий. Я перезвоню вам и расскажу, как прошла наша встреча.
Джек закончил разговор и сунул телефон в карман. Подождав еще несколько минут, он сверился со своими часами. Четверть восьмого. Пинтадо попросил его быть у этой скамейки не позже семи. Он пока еще не опаздывал, во всяком случае, по меркам Майами. Джек наблюдал за двумя парнишками на лужайке, бросавшими друг другу «летающую тарелку», и ему с трудом верилось, что всего каких-то пять тысяч банок пива тому назад он выглядел таким же стройным и мускулистым.
— Привет, Джек.
Он обернулся и увидел Алехандро Пинтадо, сидящего на другом конце скамьи. Джек вздрогнул от неожиданности.
— Вы прямо как бомбардировщик-невидимка, «стелс» какой-то.
— Что?
— Ничего. Я рад, что вы пришли.
— Я не мог говорить об этом по телефону.
Джек заметил под мышкой у Пинтадо какую-то папку.
— Это для меня?
— Да.
— Фотографии?
— Нет.
— Нет? — переспросил Джек, удивленный.
Пинтадо положил папку на скамейку рядом с собой.
— Эти фотографии не должны увидеть свет. Это ни в чьих интересах.
— Не хотелось бы спорить с вами, мистер Пинтадо. Но это не просто фотографии, это вещественные доказательства.
— Они всего лишь доказывают тот факт, что ваша клиентка занималась сексом с лучшим другом Оскара. Она призналась в этом. Нет никакой необходимости демонстрировать их всему остальному миру.
— Дело не в этом. Они были сделаны фотоаппаратом вашего сына. Скорее всего, самим вашим сыном.
— Вероятно, вы правы, — согласился кубинец и отвел глаза. — Когда я приехал в Гуантанамо после смерти Оскара, то забрал все вещи из его шкафчика в офицерском клубе. Линдси, похоже, даже не подозревала о его существовании. Наверное, именно поэтому она и не смогла найти фотографии. Мне и самому не пришло в голову скачать из фотоаппарата снимки, пока она не рассказала об этом на суде.
Джек выждал некоторое время. Ему не хотелось еще больше расстраивать старика или ставить его в неловкое положение.
— Послушайте, мистер Пинтадо. Я понимаю, для вас это должно быть ужасно. Ваш сын мертв, а теперь обнаружилось, что он еще и фотографировал свою жену. Это не был заурядный любовный треугольник. Женщина, подвергшаяся жестокому обращению, оказалась между двумя мужчинами. Я не знаю, что послужило причиной трагедии. Может быть, Оскару не понравилось то, что лейтенант Джонсон начал приходить к ним домой в его отсутствие, донимая Линдси непристойными предложениями. Может быть, Джонсон начал испытывать какое-то извращенное влечение к Линдси и ему надоело, что Оскар все время крутится рядом, делая фотографии, когда они занимались сексом. Что-то пошло не так, и Оскара застрелили. Отец вашего внука мертв. А теперь его мать предстала перед судом за убийство, которого не совершала.
— Вы думаете, это Джонсон, — сказал Пинтадо. Это был не вопрос, а скорее утверждение.
— А вы так не думаете? — поинтересовался Джек.
— Я не знаю. Но одно знаю точно: я хочу выслушать лейтенанта.
— И я тоже. Вот почему я спросил вас вчера, не знаете ли вы, где он находится. Я хочу вызвать его в суд повесткой.
У их ног села чайка. Пинтадо оттолкнул ее в сторону.
— Знаете, вы оказались правы. Джонсон в Майами. Торрес хочет, если получится, не дать ему выступить в суде. Говорит, что он нужен ему в городе на случай, если понадобится опровержение. Но я думаю, он просто прячет его от вас.
— Я уверен: Торрес убежден в том, что Линдси совершила убийство. Он не хочет, чтобы я пощипал Джонсона на свидетельском месте, и тем самым посеял сомнения в умах присяжных.
— Я согласился с такой стратегией, — сказал Пинтадо. — Но теперь не уверен, что поступил правильно.
Джек бросил взгляд на папку.
— Вы принесли что-то для меня?
— Адрес там, внутри. Отправьте туда одного из своих клерков сегодня вечером, и завтра Джонсон будет в зале суда.
Джек потянулся к папке, но Пинтадо отвел его руку.
— Не так быстро.
— В чем дело?
Пинтадо искоса взглянул на него, а потом повернулся лицом к Джеку.
— Линдси когда-нибудь говорила вам, как Брайан потерял слух?
Джек немного опешил от столь неожиданного поворота в разговоре.
— Нет. Она просто сказала, что это была не ее вина.
— Не удивляюсь, что она решила сохранить все в тайне от вас.
— Сохранить что?
Пинтадо похлопал ладонью по папке и сказал:
— Здесь есть и копия истории болезни Брайана. В ней написано, как он потерял слух.
Джеку очень хотелось узнать это, но он не понимал, к чему клонит Пинтадо и чего он хочет добиться.
— Откуда она у вас?
— От моего адвоката. До сих пор я не имел юридического права ознакомиться с ней. Но теперь, когда Линдси находится под стражей, а мы с женой выступаем в роли опекунов Брайана, врачу пришлось передать историю болезни нам. Я получил ее всего несколько дней назад.
— Что вы хотите, чтобы я с ней сделал?
— Прочтите ее. Как только вы сделаете это, думаю, вы согласитесь со мной.
— Соглашусь с вами в чем?
Глаза Пинтадо сузились, он стал очень серьезным.
— Чем бы ни закончился процесс — даже в том случае, если окажется, что Линдси не убивала Оскара, — Брайан должен остаться со своими дедушкой и бабушкой.
— Простите, не понимаю.
— Прочтите папку, Джек. Тогда вы все поймете.
На несколько долгих мгновений глаза их встретились. Потом Джек протянул руку за папкой, и на этот раз Пинтадо не оттолкнул ее. Джек забрал у него папку и сказал:
