— Ну как? Случайно не найдется у вас еще одного чудодейственного корешка для старенького дедушки?
— Случайно найдется, но…
— Что?
— Это будет стоить еще сто золотых.
— Не вопрос. Будьте готовы передать его нам через два дня, когда соберете все реагенты. Я тогда же и расплачусь. Хорошо?
— Да, конечно.
— Тогда мы уходим.
Мастер проводил нас до двери. Перед уходом я задержался и тихонько шепнул ему:
— Надеюсь, вы понимаете, что распространяться о наших заказах не стоит?
— Да-да, конечно. До свидания, надеюсь, наше сотрудничество будет долгим и продуктивным.
— Я в этом уверен, — улыбнулся я и вышел.
Вернувшись в гостиницу, мы заказали ранний ужин на шесть персон в номер. Когда стол был накрыт, я попросил пригласить к нам госпожу Раберу.
Эльфийка пришла, и мы с аппетитом поужинали. После того как все было съедено, она промокнула губы салфеткой и спросила:
— Нашли?
Мы с Торреном переглянулись. Так получилось, что Торрен заметил мое отношение к этой красавице и уступал мне право разговаривать с ней. Поэтому ответил я:
— Да, думаю, нашли то, что надо.
— И что же это? — Рабера подалась вперед. Эльфийка или нет, она оставалась женщиной и обладала сугубо женским любопытством.
— Тор, куда мы бросили безделушку? — небрежно спросил я, играя на зрителя, точнее — на зрительницу.
— Что-то я забыл, где мы ее оставили, — подыграл мне Тор.
— Кажется, она у тебя в мешке была.
— Точно, я его в своей комнате бросил. — С этими словами Тор встал. — Сейчас найду.
Вернувшись, он небрежно отдал мне шкатулку и спросил:
— Она?
— Да вроде бы. — Я приоткрыл шкатулку, посмотрел внутрь. — Да, точно эта.
— Что там? — спросила Рабера и протянула руку. — Дай сюда.
— Не надо так нервничать, — со смехом ответил я, отдавая ей шкатулку.
Эльфийка открыла ее и замерла. Судя по всему, ей не надо было объяснять, что это такое.
— Где вы нашли это сокровище? — потрясенно спросила она.
— Да тут торговец на рынке впарил нам эту штуку. Сказал, что очень ценная вещь. Пришлось ползолотого отдать. — Раз днем под дурачка закосить не получилось, то почему бы сейчас не попробовать.
— За сколько? — вскрикнула эльфийка, потом присмотрелась ко мне и, ткнув в меня пальцем, закричала: — Ты меня разыгрываешь.
— Конечно, разыгрываю, — рассмеялся я, причем остальные тоже не скрывали улыбки, — мы прекрасно знаем, что такое меллран и сколько он стоит. Скажи, хороший подарок?
— Более чем. Я его забираю?
— Нет, — ответил я и взял шкатулку. — Думаю, Торрен захочет написать письмо своей любимой и приложить его к подарку.
— Кхм… Какое письмо? — поинтересовался Торрен.
— Как какое? Письмо, в котором ты признаешься в любви самой прекрасной девушке на свете. С твоей точки зрения, конечно.
— Мы так не договаривались… — начал Тор.
— Как хочешь, — пожал плечами я. — Я лично все, что мог, предложил. Думаю, Ратире будет приятно получить от тебя письмо. Если передумаешь, Джула и Рабера тебе помогут.
— А ты куда собрался? — хором спросили Джула, Рабера и Тор.
— А я с парнями схожу на задний дворик потренируюсь, — ответил я и, глянув на братьев, спросил: — Фериш, Родигес, вы еще здесь? Метнулись кабанчиками за оружием и брысь во двор.
Рабера, Джула, Торрен
— Наконец-то, — сказал Торрен, поставив точку.
Сочинение письма стало для него мукой, так как большая часть текста состояла из слезливых признаний, которые продиктовали Джула и Рабера. А когда две женщины чего-то очень сильно хотят, то лучше не сопротивляться.
— Но я же не такой, — сказал Торрен, перечитав письмо. — Я, конечно, дико извиняюсь, но тут одни сопли, или, как вы это называете, одна романтика. Я разве похож на романтика? Это фактически обман Ратиры…
— Не волнуйся, все мужчины перестают быть романтиками после свадьбы, — сказала Рабера, — а бедной Ратире будет приятно получить такое письмо. Ты его теперь на чистовик перепиши.
— Зачем? — удивился Тор.
— Затем, что тут куча исправлений и помарок, — вмешалась Джула, — а любовные письма должны быть идеальными.
Торрен что-то неразборчиво буркнул себе под нос, а потом сказал:
— У нас нет больше чистых листов.
— Сходи, — предложила ему Рабера.
— Сейчас вызову служку. — С этими словами Торрен потянулся за шнуром вызова.
— Сходи сам. Зачем из-за каждой мелочи дергать людей? — сказала эльфийка.
— Могу и сам, — пробормотал Тор и вышел из номера.
Сначала девушки сидели молча, потом Рабера нарушила тишину:
— Твой брат Сен, кто он?
— Он? — Джула задумалась и ответила: — Он мой брат.
— Я это заметила. Но чем он занимается? И откуда вы?
— Мы беженцы из Вольных баронств, а Сен… Сен тоже беженец. — Джуле не очень хотелось рассказывать этой незнакомке все подробности.
— Странные вы. Беженцы не снимают самые дорогие номера в гостиницах.
Джула только пожала плечами.
Рабера зашла с другой стороны:
— Сегодня в разговоре со мной он сказал, что бессмертен, — Джула опять промолчала, и Рабера почувствовала, как ее охватывает раздражение, но она справилась с собой и продолжила: — Так ли это?
— Он умный, ему виднее, — снова пожала плечами Джула.
Сен
Тренировка заняла чуть меньше часа. Мышцы немного гудели от приятной усталости.
Вернулись мы с братьями в комнату вовремя: похоже, Рабера спровадила куда-то Торрена и приступила к обработке Джулы. Зря она так. Джула хоть и производит впечатление закомплексованной, но я-то знаю, что это не так. И добиться от нее слова сложнее, чем от братьев.
— Фериш и Родигес, принимать душ, я после вас, — скомандовал я. — Написали письмо? Где Торрен?
— Я здесь, — донеслось из-за спины, — письмо на чистовик собираюсь переписывать.
— Хорошо, я приведу себя в порядок и присоединюсь к вам.
Стоял под душем и думал о Рабере.
«Думаешь, уложишь?»
Вся моя интуиция кричит об этом. Правда, не уверен, что я уложу, а не меня уложат.
«Могу пожелать успехов».
Будем стараться…
Я вернулся ровно к тому моменту, когда чистовой вариант был готов, и бесцеремонно им завладел. Читать было интересно, особо трогательные места я зачитывал вслух: «…Твои глаза как чистые горные озера, в которых хочется утонуть… твоя кожа что бариинский бархат, прикосновение к ней вызывает…»
