заставил себя как бы беззаботно чмокнуть ее в голову. – Не переживай.
– Спасибо, – улыбнулась ему Беатрис и погладила ладонью руку Остина, задержавшуюся на ее плече. – Но ты-то вполне можешь сходить отдохнуть с народом.
Остин открыл было рот, чтоб отказаться, но вовремя сдержался. На самом деле поход в бар поможет ему отвлечься от все чаще пробулькивавших у него внутри пузырьков тревоги и продемонстрировать ей, что у него имеются интересы и за пределами… как их отношения ни назови. К тому же он не хотел, чтобы Беатрис думала, будто он нетерпеливо маячит у нее за плечами, дожидаясь, когда же она закончит и сможет уделить внимание ему.
– Ну да, пожалуй, – ответил он и легонько пожал ей плечо. – Только переоденусь.
– Угу, – кивнула она, уже вернувшись к работе.
И когда Остин спустя пятнадцать минут снова наклонился к ней, чтобы поцеловать в шею и сказать до свидания, она даже не подняла головы. Просто буркнула:
– Пока, – и продолжила что-то печатать.
Когда он вернулся к ней вскоре после девяти, Беатрис по-прежнему сидела за столом, на сей раз разговаривая по телефону. Улыбнувшись ему, она одними губами изобразила: «Извини!»
Остин улыбнулся в ответ, подошел к ней, поцеловал в макушку.
– Ничего, – прошептал он. – Пойду-ка я спать, вымотался за сегодня.
И это была чистая правда. Он и впрямь сильно устал.
Кивнув, она так же одними губами произнесла: «Хорошо», – после чего стала отвечать тому, кто был на другом конце линии – по всей вероятности, Ким.
К тому времени как Остин снял одежду и согнал со своей подушки Принцессу, Беатрис уже стала прощаться с собеседницей. Она повесила трубку в тот момент, когда Купер, включив светильник у кровати, забрался под одеяло.
– Извини, – подошла к кровати Беатрис. Поставив на постель сначала одно колено, затем другое, она подползла к нему поближе.
Остин вытянул под одеялом ноги, освобождая ей местечко, и спустя мгновение она уже удобно пристроилась с ним рядом. И внезапно отдельные части его тела напрочь стряхнули усталость.
– Я думала, успею освободиться.
Губы их встретились, и Остин скользнул ладонями к ее попке, прижав Беатрис к себе покрепче.
– М-м-м, пивком тянет, – пробормотала она, не отстраняя рта, и вновь прильнула к нему в поцелуе.
Сладкое опьянение ее запахом наполнило все его существо. Поцелуй их сделался глубже, и Остин задышал чаще и резче, а сердце бешено заколотилось в ребра. Господи, ведь он мог бы заниматься этим весь этот чертов вечер!
Однако вскоре Беатрис со вздохом разорвала поцелуй, и Остин понял, что она собирается вернуться к работе.
– Прости, – снова извинилась она. – Но мне надо еще кое-что доделать. Я уже почти закончила.
Остин погладил ее по предплечью:
– Ничего, все в порядке, – уверил он.
И это действительно было в порядке вещей, черт возьми! Такое обычно и происходило в отношениях (пусть даже они не стали никак свои отношения называть) после начальной любовной лихорадки.
Между тем Беатрис поглядела на выпуклость, торчащую посреди одеяла.
– Я могла бы… – многозначительно пошевелила она бровями, – быстренько помочь тебе, если хочешь?
Остин обычно никогда не бывал против быстрого перепихона или минета, но – господи! – это ж каким надо быть придурком, чтобы на это согласиться, притом что ей действительно надо доделать работу!
И ему не нужен был оргазм из жалости, как бы ни противился этому мнению его возбужденный приятель.
– Нет, спасибо, – улыбнулся он, – как-нибудь выдержу. Разбуди меня, когда закончишь и сможешь получить удовольствие сама.
– Замётано, – расплылась она в улыбке и, ловко извернувшись, поднялась с кровати.
Издав тихий смешок, Остин натянул повыше одеяло, а она вернулась к рабочему столу.
Господи, как же ему не хватало Беатрис в баре! Как быстро он привык к тому, что она всегда под боком – и теперь, когда ее рядом не оказалось, у Остина было такое чувство, будто он потерял половину себя. И он не хотел всерьез задумываться о том, что это означало, понимая: стоит ему зазеваться и случайно озвучить это в присутствии Беатрис, как все, что между ними сложилось, может обрушиться в одночасье…
Когда наступило воскресенье, Остин отправился на ранчо один. Проект свой Беатрис закончила и уже с нетерпением ждала того часа, когда вновь сможет покататься на Баффи, но тут запиликал телефон. Позвонила Ким. Что-то очень существенное понадобилось переделать в презентации к понедельнику, и Беатрис, всячески извиняясь, отказалась составить ему компанию.
И это тоже было совершенно в порядке вещей. Разумеется, ей необходимо было справиться с авралом на работе. Ни одна пара не проводит каждый час своего сна или бодрствования в объятиях друг друга. И все же у Остина возникло ощущение, будто Беатрис от него понемногу отдаляется – пусть даже пока неосознанно, – и по спине у него тонкой противной струйкой пробежало нехорошее предчувствие.
Когда он приехал на ранчо без Беатрис, никто из семейства не начал строить насчет этого никаких догадок, а сам Остин лез из кожи вон, чтобы весь остаток дня держаться весело и бодро. Он даже остался у родителей на ужин – с тем чтобы дать Беатрис время разобраться с делами.
И все же он вздохнул с великим облегчением, когда ужин закончился и пришла пора прощаться.
– Все у тебя хорошо? – спросила мать, провожая его до пикапа.
– Ну да, – кивнул Остин.
– Мне просто показалось, что ты… растерянный какой-то нынче.
Остина ничуть не удивило, что мать уловила его тревожное состояние. У Маргарет всегда был проницательный материнский радар.
– Да нет, нормальный, собранный.
Она кивнула сыну, но не похоже было, чтобы он ее убедил.
– С Би все в порядке?
– Ну да, просто она сегодня очень занята своей рекламной кампанией.
– И хорошо, что в порядке, – улыбнулась Маргарет и, помолчав мгновение, спросила: – Ты ведь ее любишь, правда?
Остин быстро взглянул на мать, изумленный ее предположением, и немедленно отверг его:
– Ну что ты, мам… нет, конечно. Это же нелепо. Мы знакомы-то всего пару-тройку месяцев.
Мать одарила его улыбкой умудренной жизнью женщины.
– Некоторые понимают это за пару-тройку часов, Остин.
Он в ответ пренебрежительно фыркнул:
– Это всего лишь страсть, мама. А вовсе не любовь.
На что мать вскинула ладони, словно сдаваясь:
– Надо ж! Такой молодой – и уже столько всего знает!
При упоминании о его возрасте Остин невольно скрипнул зубами. Еще какой-то месяц назад для него это не было проблемой – да и вообще никогда не представляло проблему! Однако в последнее время слишком многое переменилось, и он бы солгал, если б не признался в опасениях, что
