моя задача – следить за безопасностью руководителя компании.
– Замечательно. Причем здесь я?
– А ты прямая угроза для него. Ходишь тут, своей задницей крутишь. Думаешь, ты ему нужна? У него баб полный гарем. Одна краше другой, а ты кто такая? Дохлая курица!
– Дайте пройти!
Я огляделась в надежде, что кто-нибудь окажется поблизости и захочет к нам подойти, но как назло все сосредоточились возле пруда и беседки, и даже Артем куда-то запропастился.
Я сделала шаг в сторону в надежде обойти его, но он преградил мне дорогу и подошел так близко, что я ощутила гнилой запах из его рта. И я снова спросила себя – как Храмцов может общаться с таким типом?
– Слушай ты, уматывай в свою Францию к своему Дюпону, трахайся с ним, как и положено сучке, а сюда дорогу забудь! Шалавой ты была, шалавой и останешься!
Во мне мгновенно взбунтовалась кровь, и захотелось его ударить, да посильнее, но так как обе руки у меня были заняты, максимально что я могла сделать, это плеснуть ему в лицо содержимое своего бокала. Жаль, это был не кипяток, но эффект оказался не хуже.
Аксенов отшатнулся от меня и, вытирая лицо, гневно бросил:
– Тварь! Как ты меня достала!
И прежде, чем я успела от него убежать, он поймал меня за волосы и рванул к себе. Я вскрикнула и занесла руку вверх, разбив бокал об его голову. Но это не остановило Аксенова, а только разъярило. Второй рукой он вцепился в мою шею и сдавил ее.
Между тем Храмцов, перепрыгнув через ограждение в беседке, бросился к нам.
– Отпустите меня! – закричала я, хватаясь за руку, сжимавшую мою шею.
– Я убью тебя, сука, если ты не уедешь, – прошипел Аксенов мне в ухо и оттолкнул от себя.
Я не удержалась на ногах и полетела на кирпичную дорожку. Храмцов первым делом подбежал ко мне и, убедившись, что я сильно не пострадала, накинулся на Аксенова.
– Олег, какого черта ты делаешь? – хватая его за грудки, закричал Храмцов.
– Твоя, шалава, вылила на меня шампанское!
– Олег, – сильнее вздергивая Аксенова, так что затрещала его рубашка, злобно сказал Храмцов, – извинись сейчас же перед ней, иначе я за себя не отвечаю!
– Перед кем, перед этой сукой? Ты перегрелся, Ром?
Храмцов выпустил Аксенова из рук, но только для того, чтобы со всего маха зарядить ему по челюсти.
– Я сказал, извинись перед ней!
Аксенов отлетел в сторону и поднял на Храмцова разъяренные глаза.
– Ты на кого руку поднял, тварь сопливая? – закричал он и ломанулся на Романа Викторовича.
Но прежде чем он успел до него добраться, Храмцов зарядил ему очередной, более сильный удар по лицу. Аксенов не устоял на ногах и упал.
В это время к нам прибежали все гости, кто-то помог мне подняться на ноги, другие бросились успокаивать Романа Викторовича, который распалился не на шутку и не собирался отступать.
– Извинись, я сказал! – кричал он и рвался снова вмазать своему другу по физиономии.
А Аксенов уселся на дорожке и сплевывал кровь. Храмцов выбил ему зуб. И вместо того, чтобы отреагировать на требование Храмцова, Олег Валентинович взял и засмеялся. И смех у него такой же мерзкий, как и он сам.
– Что, Ром, до сих пор трахаешь ее по договору? Неужели так хороша?
Храмцов оттолкнул всех, кто его удерживал, и снова бросился на Аксенова, но больше я уже ничего не видела.
Такого унижения я никогда не испытывала. Я раскрыла рот как рыба и вмиг ощутила себя грязной и поруганной. И это на глазах у всех, но главное, на глазах его жены. Послышался гомерический смех Кудрявцевой, и я, ни на кого не глядя, сорвалась с места и понеслась вон с участка.
Глава пятая
Я бежала сама не зная куда – лишь бы подальше от места, где меня так унизили. Ноги подкашивались на неровной дороге, слезы брызгали из глаз и застилали обзор, но я упорно продолжала двигаться вперед.
Пока меня не нагнал на машине Артем. Он перегородил дорогу и выскочил из салона, чтобы остановить меня.
– Лера, стой!
Он прижал меня к себе, но я брыкалась и сопротивлялась.
– Отпусти меня!
– Лера, успокойся! Давай я отвезу тебя домой!
– Никуда я с тобой не поеду! Отпусти меня!
Но Артем крепче взял меня в тиски и не выпускал.
– Зачем он так со мной, Артем? Что я ему сделала?!
– Лера, все знают, что Аксенов подонок, и никто его словам не поверит. И если хоть кто-нибудь станет о тебе шептаться, Храмцов им головы свернет. Я никогда не видел Романа Викторовича таким злым. Но Аксенов, по всей видимости, перегнул палку, и дорого за это заплатит.
Я рыдала на груди у Артема и никак не могла успокоиться.
– Садись в машину, – сказал он, принуждая меня подойти к ней, – давай я тебя отвезу домой.
Он практически запихал меня в нее, но как бы далеко мы не уехали, я слышала в ушах последние слова Олега Валентиновича и ненормальный смех Кудрявцевой.
– Артем, зачем он ему все рассказал? И в какой манере? Может он с ним еще и подробностями делился? У вас у мужчин так принято, да? – продолжала истерить я.
– Нет, Лера, не думаю, что Роман Викторович стал бы…
– Опять ты за него заступаешься! Он у тебя когда-нибудь бывает неправ?
– Бывает. Много раз бывал. Но всему есть объяснение, и если ты с ним поговоришь, то…
– Не буду я с ним говорить! Я видеть его больше не хочу – ни его, ни его друга, ни тем более его жены. Слава богу, этот проект окончен, и мне не придется краснеть перед Марией Павловной.
– Лера, он вообще-то за тебя сегодня заступился.
– Ему бы не пришлось этого делать, если бы он сразу поставил Аксенова на место! Как он его терпел столько лет? А эту гадину Кудрявцеву? Откуда она узнала о нас с Храмцовым? Тоже он ей рассказал?
Но вместо ответа Артем нажал на свое ухо, в которое был вставлен наушник, и сказал:
– Да, Роман Викторович… Да, со мной… Подъезжаем к заправке возле гипермаркета… Хорошо, понял.
После этих коротких реплик Шведов снова ткнул в наушник и замолчал. Я ждала, что он поделиться, зачем звонил его шеф, но Артем как будто бы и не собирался говорить о нем. И тогда я спросила сама:
– Что он хотел?
– Спрашивал, со мной ли ты.
Он снова замолчал, и я заподозрила в этом
