боль.
Вспоминала наши разговоры, смех, вспоминала тот поцелуй и страдала.
Впервые я действительно начала осознавать, что такое счастье. Что нахожусь не на своем месте.
Я пыталась выбросить все из головы, ради мамы и отца. Даже прошла первый этап воспоминаний, а после увидела ее.
Наташу.
Девушку, которая взялась из ниоткуда. И тогда я увидела, как Рейн смотрел на нее. С какой нежностью поднимал ее на руки, как заботливо поправлял одежду.
Я увидела все то, чего никогда не видела по отношению к себе. И в тот момент во мне не было ни обиды, ни ревности, только облегчение.
Я не люблю его. И он не любит меня.
Я люблю другого! Но что же теперь делать?
Ответ дало простое письмо. Оно лежало у меня в комнате, на кровати. Я открыла его и увидела рисунок меня спящей.
«Я никогда не стану мешать тебе. Но просто хочу, чтобы ты знала, что люблю тебя. Если не скажу об этом, буду жалеть всю оставшуюся жизнь».
Три простых слова, в которых так много смысла. Я сжимала в руках рисунок, рыдая от невыносимой боли. А ведь я умела терпеть боль. Этому меня учили все годы в академии.
Но эта боль она была нестерпимой.
Я не знала, что делать. Поэтому приняла душ, а после пошла к Рейну, чтобы понять, что делать дальше.
И это помогло. Его взгляд. Интонация. Я видела, как он устал от меня. И я… я тоже устала!
А еще я почувствовала ее. Наташу.
Она была в комнате, пряталась в ванной.
Но он ничего мне не рассказал. Может, он и мог любить одну, а жениться на другой. А я не могла.
Именно в тот вечер наступил конец.
Я точно поняла, что хочу сбежать. Именно сбежать! От родителей, от братьев и сестер, из академии и от себя — грустной, уставшей, несчастной.
Если бы я была взрослее, то поняла бы, что не получится. Что могу причинить вред Рику. Но тогда мною двигало только желание поскорее все бросить и начать заново.
Рейн приставил охрану. Должно быть, переживал за угрозы его невесте. А я не хотела больше быть его невестой.
Ну и плевать на татуировку. Она сойдет, как только он найдёт себе другую. А я хочу быть свободна. Свободна, прямо сейчас!
Легко обошла охрану. Не зря же я была лучшей. А после в состоянии полубреда, опьяненная идеей и собственным счастьем, постучалась в покои к Рику.
И он открыл — заспанный, взъерошенный, уставший.
— Нейна? — спросил он, разглядывая меня словно приведение.
— У нас есть всего один шанс, сбежать, — сказала я и почувствовала, как горло сдавливает страхом. А если откажется? У Рика не было семьи. Больше теряла я. И все же он учился в академии, был свободен в своем выборе, это я связана по рукам и ногам.
Он мог отказаться. И когда Рик заговорил, я думала, что забыла, как дышать.
— Я люблю тебя, — сказал он.
И внутри разрушились все стены, все преграды, все препятствия.
— И я люблю тебя, я безумно, безумно люблю тебя! — искренне сказала я, и Рик снова впился в мои губы. Татуировка тут же дала о себе знать, я всхлипнула.
Рик нежно поцеловал меня в макушку.
— Я такая дура.
— Не смей так говорить, Нейна, — нежно дотронулся он. — Ты лучшая. Она исчезнет.
— Так ты... ты со мной?
Я вгляделась в зеленые глаза.
— Если ты позволишь, я всегда буду с тобой, — сказал он.
Мы с Риком сбежали. И все было хорошо, по крайней мере, в первый день. А потом началась погоня. Этого стоило ожидать, но, наверное, во мне бурлили гормоны и юношеский максимализм. Все казалось таким розовым и счастливым, а когда все предстало в настоящем свете, то я поняла, во что впуталась и, еще хуже, во что впутала любимого человека.
Рик не жаловался, он по-прежнему шутил, ободрял меня добрыми словами, даже когда нас чуть не поймали. Но я с каждой минутой понимала все больше, что это все плохо закончится.
Мы не были совсем глупцами. У нас был план, два заряженных амулета переноса на всякий случай, две лошади и наша любовь.
Но я понимала, что все это не сможет длиться вечно.
Нас поймают. Мы не выберемся. И нас накажут, двоих, меня и Рика.
Но меня было за что, только не его!
А он любил меня. Не упрекал.
Продал одну из лошадей. Улыбался, ободрял.
В последнюю ночь я прижималась к нему особенно крепко.
— Я буду любить тебя, несмотря ни на что, — тихо шептал он.
— Неужели я стою того, чтобы влачить такое существование?
— Ты стоишь всего! — сказал он и поцеловал меня в макушку. — Моя необычная незнакомка, такая сильная с виду воительница и такая нежная и любящая внутри. Даже не знаю, какую из твоих граней люблю больше, но… Ради тебя я готов на все.
И он говорил искренне, я знала это, я чувствовала это и сама. Говорят, противоположности притягиваются. Раньше я не верила в это. А теперь осознала, что только рядом с Риком поняла, какая я на самом деле. Через него, такого не похожего на меня, я поняла, какая я настоящая.
Когда Рик заснул, я встала с кровати и написала ему записку.
«Я люблю тебя, больше всего на свете. Но мы не можем быть вместе. Я предала принца, он этого не простит. Рядом со мной ты никогда не сможешь жить. А я не хочу, чтобы остаток твоих дней превратился в выживание. Я должна ответить за свой проступок и снять с тебя все подозрения. Прошу тебя, просто живи. И прости, что втянула тебя в это».
Я взяла лошадь и отъехала как можно дальше. Чтобы его не нашли. А после использовала наш последний артефакт и перенеслась в место, которое никогда больше не хотела видеть.
— Я готова ответить за все свои преступления, — честно сказала я в конце рассказа. — Готова даже продолжить отбор. Я все сделаю. Только прошу, Рик ни в чем не виноват. Рейн, умоляю, я готова даже упасть на колени. Пускай он проживет нормальную жизнь.
Глава 60
Рейн
Шар загорелся зеленым. Нейна не врала.
Почему ты не сказала мне? — задал я вопрос после услышанного, Нейна пожала плечами.
— Мы никогда не были близки. Ты ведь не интересовался мной,
