он действительно входит в сотню самых богатых людей Америки?
Когда мы здоровались, он посмотрел на меня орлиным взглядом и рассчитал силу точно так, чтобы его рукопожатие было самую малость крепче моего, что убедило меня дать ему второй шанс.
Он заметил, что я рассматривала фреску, и извинился за нее.
– Это моего отца, и хоть содержание ее ужасно, я решил ее оставить в качестве напоминания о том, что даже у самых высокоморальных людей всегда есть сферы жизни, которые можно переосмыслить к лучшему. Таков мой девиз в бизнесе и в жизни. Наше прошлое не определяет нас.
Я немедленно прониклась к нему теплом.
– Понимаю.
– Я очень ценю, что вы смогли сегодня прилететь, чтобы развеять мои сомнения по поводу этой сделки. Я верю вашей фирме, так как Усман убедил меня, что вы того стоите. И я предпочитаю решать вопросы при личной встрече.
– Конечно, – ответила я. Мне купили билеты в бизнес-класс и разместили в люксе местной гостиницы «Хилтон», что меня смягчило.
– Кстати, – он поморщился, – ваш коллега Лэнгфорд-Бауэр уже в гостиной вместе с Усманом.
Мне пришлось сделать упражнение Кегеля, чтобы подавить желание охнуть вслух.
– Мы не станем отнимать у вас слишком много времени, – заверила я.
– О, я совсем не возражаю, дорогуша, но ваш коллега немного… Как бы сказать… Немного…
«Вонючка?» – добавила я мысленно. А вслух сказала:
– Сложный?
– Да, – согласился Чарльстон.
– Поэтому он лучший в Лондоне, – сказала я, храня верность компании, – личные конфликты оставим за кулисами.
* * *
Изысканное чаепитие со сконами[41] и всевозможными сладостями, а также превосходным чаем из максимально удаленной от цивилизации горной плантации в Китае, сопровождало приятное, но эмоциональное обсуждение ситуации с Чарльстоном и Усманом. Чарльстона, судя по всему, наши пояснения удовлетворили, он счел риски минимальными и согласился довести сделку до конца. Так что, если только «ВизВэр» не откажутся, мы с моей фирмой успешно ее завершим.
После этой беседы Чарльстон показал нам свое ранчо, где держал стаю призовых бойцовых петухов (попробуйте произнести это вслух и не засмеяться…). Петухов он вывел из каких-то мексиканских, яванских и филиппинских пород. Все это было чрезвычайно забавно, учитывая, что один из дядюшек Линды был довольно известным заводчиком бойцовых петухов на Филиппинах, и я как-то была на нелегальных петушиных боях в табачном поле на Кубе, где мне показали, как их готовят к драке. Я сказала Чарльстону, что жажда крови в глазах зрителей напомнила мне об очередях за новыми кроссовками от Канье.
– Что? – переспросил Чарльстон, остановившись и уставившись на меня. – Что, существуют люди, которые стоят в очереди, чтобы… Чтобы посмотреть на кроссовки человека по имени Канье?
Я еле удержалась, чтобы не рассмеяться и не описаться. И в этот момент голос подал Лэнгфорд-Бауэр, который в своей типичной высокомерной манере произнес:
– Она имеет в виду продажи обуви. Канье Вест выпускает дизайнерскую обувь, очень модные, – его аристократический нос наморщился, – кроссовки.
Ох, как бы я хотела, как бы я хотела, чтобы Суреш это тоже сейчас видел.
Тем же вечером я нашла время пожаловаться Линде на поведение Лэнгфорда-Бауэра по вотсапу, когда мы вернулись в гостиницу после целого дня осмотра достопримечательностей Омахи в компании Чарльстона Уэсли.
– Тристан? – с удивлением переспросила она. – Тристан Лэнгфорд-Бауэр у вас отвечает за Сингапур?
– Да, а что?
– Ой, – захихикала она. – Я знаю Тристана. Он, э-э-э, друг моего лондонского друга.
– И?
– Ну, – заговорщически начала она, – в следующий раз, когда он тебя разозлит, просто скажи ему: «Курица Ка». Он сразу поймет, что это значит.
– Расскажи же! – у меня чуть пена изо рта не пошла. – Что, у него аллергия на курицу? В этом все дело? И так я смогу его убить?
– Нет, глупышка, что за детский сад, – меня крайне беспокоит, что ты сразу перешла к мысли об убийстве своего врага, ну ты и психопатка. И кстати – ты что, не слышала об «ЭпиПэнс»? Курица Ка – это буква «ка», которая обозначает… Ох. Я и так уже сказала слишком много, – жизнерадостно проговорила Линда, и я сразу поняла – она сообщила мне ровно то, что хотела.
Я умирала от любопытства.
– Ка – это что??
– Пока, – она отключилась.
Я записала это в заметках в телефоне. Курица К. «К» значит «кокаин»? Или название какого-нибудь животного, хоть это сочетание слов и не имеет смысла? У Лэнгфорда-Бауэра тоже был свой аналог #PigGate?
Хм-м-м.
Телефон снова зазвонил. Я ответила, не проверив даже, кто звонит.
– Линда, ну скажи мне…
– Энди. Энди.
Я напряглась – так меня звал только один человек, моя сестра.
– Мелисса? Что стряслось?
Ее голос звучал пугающе спокойно.
– Мне так жаль, что приходится сообщать тебе об этом по телефону, но… У мамы был сердечный приступ.
Я потрясенно сползла на пол.
– Что? Когда? – только и смогла выдавить я.
– Пару часов назад. Возвращайся как можно скорее.
Глава 48
Голос Мелиссы звучал как в тумане. Ощущение было такое, словно я споткнулась, не заметив на лестнице ступеньку. В какой-то момент мне казалось, будто вселенная вращается вокруг меня, а потом мир наконец вернулся на свою ось. Как только этот полуобморок прошел, я начала собирать чемодан.
Вот что случилось: у мамы был сердечный приступ ранним утром. Она возвращалась из Пекина вместе с подругой – приземлилась в аэропорту Куала-Лумпура и села в такси, где и почувствовала, как в груди сильно закололо. Повезло, что таксист сразу понял, что это за симптомы, и отвез ее в больницу, а не то…
Меня передернуло.
Из больницы мне пытались дозвониться, как сказала Мелисса, но не смогли. Так что позвонили ей – как второму контактному лицу. Единственный плюс ситуации в том, что сестра побыла с мамой перед тем, как ту увезли в операционную.
Я сказала, что прилечу следующим же рейсом, который отправляется наутро, так как время в Омахе уже близилось к полуночи; но точно не знаю, когда именно приземлюсь. Я приняла успокоительное и подождала, пока оно подействует. Как только я немного пришла в себя, позвонила Эрику, который улетел в Гонконг на заседание совета директоров, чтобы рассказать о случившемся, и он тут же предложил прилететь ко мне.
– Спасибо за предложение, – я была тронута. У него по расписанию в следующий понедельник была грандиозная церемония открытия новой гостиницы «Дулит», первого из цепочки эко-отелей на вьетнамском острове Пху-Куок. И я знала, как важно ему присутствовать там лично, ведь его семья сбежала из Китая именно через Вьетнам. – В этом правда нет необходи– мости.
