Книга Корректировка - Вадим Ледов

Мы шли молча и скоро, будто по делу, хотя оба знали цель. И это возбуждало.

День был будничный и пляж пустовал, не считая стайки ребятишек.

— Мне пожалуйста судно, часика на два-три, — сообщил я лодочнику, небритому мужику неопределенных лет и абстинентного вида, что восседал в будке у входа на пляж и грыз семечки.

— Какую лодку будете брать? — измученным голосом отреагировал тот, не делая попыток встать.

Я понял, нужна дополнительная стимуляция трудовой деятельности.

— Желательно без пробоин, — и выудив из заднего кармана джинсов портмоне извлек оттуда червонец. – Можно без сдачи, но побыстрее.

Сказать, что лодочник оживился, значит, ничего не сказать.

— Лодочку я бы вам посоветовал взять пластиковую. Последнее слово техники. Они намного легче, чем деревянные и ходче. Сил меньше потеряете на греблю, на другое, в рифму, больше останется.

Он похабно хохотнул, с пониманием глянув на мою спутницу, выбрался из будки и поманил меня за собой.

— Пойдем, весла выдам.

Я передал бутылку Зое и отправился за старым сатиром.

— Вот эти бери — самые легкие, — указал он мне на пару весел и хохотнул еще похабней.

Чему он так радуется? Складывалось впечатление, будто это он, в компании красивой девушки, отправляется на прогулку в тихую заводь, где трещат кузнечики и аромат полевых цветов дурманит голову.

Хотелось сказать: «Я убью тебя, лодочник!»

Хотя, нет, конечно, радость его куда более прозаична – едва мы отчалим, закроет он свою будку, метнется кабанчиком в ближайшее сельпо и прихватит там себе подружку – заветную сорокоградусную поллитровку и сольются они в любовном экстазе.

* * *

Мы отплывали от деревянного причала под крики ребятишек и отеческие с подвохом, взгляды лодочника. Зоя сидела на корме, баюкая бутылку «Ливадии». Ветерок, гулял под подолом ее легкого платья, изредка открывая мне соблазнительную глубину между белоснежных ляжек.

Я размашисто греб, от нечего делать, таращась по сторонам. По обеим берегам тянулись великолепные заливные луга. Руки мои были заняты, оставалось трепать языком.

— Куда мы плывем? — спросил я.

Она ответила не сразу. Выдержала паузу, за которую распустила волосы и встряхнула головой, давая локонам расправиться.

* * *

Зоя смотрела на Феликса и чувствовала горячие токи. Возникнув в глубине тела, они крепчали, приливали волной к голове, туманили взгляд. Она кашлянула, пытаясь справиться со сбившимся дыханием.

– Недалеко, есть одна бухточка… Детьми, я с двоюродным братом и другими пацанами, брали у деда лодку и отправлялись в путешествие по заводям и протокам. Купались, ловили молодых щучек петлями. Знаешь, как это?

— Нет.

— Просто. Из самой тонкой струны делается затягивающаяся петля. Свободный конец наматывается на тростинку… Щучата в заводях охотятся на головастиков и мелких тритонов. Караулят их, ждут неподвижно. Пацаны осторожно, заводят на него петлю, резко дергают и щучонок в лодке. Петлю ослабишь, а зубастика в калошу, чтобы по лодке не прыгал. Если цапнет за ногу, мало не покажется. Наловим с полведерка и на берег уху варить. Варила я всегда… я одна там девчонка была. Вкуснотища!

* * *

Лодка ткнулась в песок. Я спрыгнул в воду и вытянул нос лодки на мелководье. Призывно протянул руки. Зоя поднялась с кормы и неловко покачиваясь, пошла ко мне – в одной руке «Ливадия», в другой босоножки.

Ухватил её под попу (ахнула) и понес на поляну. Пока нес, все и случилось. Я ощутил, что её тело горячее и дрожит. В голове, словно разорвалась граната. Бутылка с босоножками упали на землю. Она, обхватив меня за шею, притянула к себе. Глаза ее опрокинулись, рот раскрылся. Мы налетели губами, стукнулись зубами, сплелись языками. Некоторое время так и сосались, потом я установил её на землю, основательно, как Останкинскую телебашню и одним движением сдернул с плеч платье. Перед глазами запрыгали крупные круглые груди с маленькими коричневыми сосками. Сладострастно в них уткнувшись, обмусолил по очереди, чувствуя, как они послушно твердеют. Потом ладонь моя, скользнув по бархатному животику, проникла под резинку трусов, пробралась сквозь поросль светлых курчавых волосиков к заветной цели. От энергичного петинга девушка сомлела, у ней подкосились ноги, я подхватил и уложил в траву.

Она призывно развела бедра, застонала от болезненного нетерпения. Не заставляя себя упрашивать, стянул с неё последнюю деталь одежды, содрал с себя штаны вместе с трусами, и по-кавалеристски стремительно вторгся во влажную глубину. Зоя вскрикнула от неожиданности, но уже в следующий миг, закинув пятки мне на задницу, стала энергично двигаться навстречу.

Наше состояние было сродни бесноватости. Не могу сказать, сколько это длилось, может пять минут, а может двадцать.

Мы смяли вокруг себя всю траву и цветы. Мои колени и локти, а её спина и попа стали зелеными от сока сломанных стеблей. Наконец, Зою проняло и она, издав серию болезненных ахов и стонов, вдруг забилась, задергалась подо мной, как припадочная, хрипло завывая, словно дикая кошка. Я вцепился в неё мертвой хваткой, прижимая к себе и мы кончили вместе. Побарахтавшись еще пару минут, замерли, отходя от случившегося приступа эротомании.

Через некоторое время прорезалась реальность, до меня стали долетать звуки: жужжание насекомых, щебет птиц, кваканье и всплески речных обитателей.

Я отстранился и сел на колени, чтоб рассмотреть свою неожиданную любовницу. Зоя лежала с закрытыми глазами, расслабленно раскинув руки, раздвинув, согнутые в коленях ноги. Она все еще вздрагивала от сладких судорог, пробегавших по телу, её бесстыдно раскрытая вагина, при этом пульсировала, источая перламутровую влагу.

Это выглядело так эротично, что я опять улегся на неё, запустил пальцы в разметавшиеся волосы, поцеловал запекшиеся губы, шею, грудь. И тут она распахнула глаза. В её взгляде было столько вожделения, что у меня немедленно встал и все повторилось. На этот раз без суеты, с чувством с толком. А потом потроилось… а потом… в общем, Зоя не успокоилась, пока не выжала меня до капли.

Убедившись, что в качестве любовника, я в ближайшее время бесполезен, она встала, сладко потянулась, переступила через наши вещи, и шагнув на край берега, нырнула в заводь. Я, после минутного раздумья, последовал её примеру.

Вода была горячая, как у Зои между ног. Я опускался все глубже и глубже. От меня порскали мальки и головастики. Я достиг дна, распугав раков. Мне хотелось остаться в тепле и покое и хотя бы на время затаиться. Но я знал, что коварная судьба, подстерегает нас повсюду,