class="p1">Эбби рассказала, что Макс был ранен, однако в подробности не вдавалась. Сказала и о том, что Джек собирается посидеть с псом в амбаре.
— Я готовлю ему перекусить, потому что он не хочет оставлять Макса одного.
— Очень мило с твоей стороны, Эбби, и совершенно типично для Джека! — сказала Сибил, зевая. Было уже поздно, и остальные домочадцы легли спать. — Я очень рада, что мой сын дома, в безопасности, но когда этот пес поправится, ему лучше не появляться в кухне и не пытаться снова воровать, иначе он может и не выжить после моей стряпни!
— А вы не думаете, что ветчину украл не Макс? — с укором спросила Эбби, считая несправедливым, что Сибил по-прежнему сердится на несчастного пса, которому пришлось пережить так много.
— С удовольствием обвиню в этом кого-то другого, как только найдется правдоподобное объяснение исчезновению ветчины! — фыркнула Сибил.
— Я видела, как Сабу нарезал ветчину для своего индийского Святого дня, — заметила Эбби, надеясь, что Сибил сделает выводы.
— Есть что-то, о чем ты не договариваешь, Эбби? — напрямую спросила ее Сибил.
Эбби уже хотела выпалить все без утайки, но ее подвели нервы.
— Отнесу лучше вашему сыну поесть. Он весь день ничего не ел. — И она поспешно вышла из кухни.
Сибил отправилась спать, но слова Эбби звучали у нее в ушах.
Джек сидел на соломе и осторожно гладил Макса, когда Эбби принесла ему здоровенный сэндвич и бутылку с водой. Молодой человек явно был удивлен ее появлением.
— Я принесла тебе поесть, — сказала Эбби, садясь на жердь перегородки.
— Спасибо! — устало сказал Джек.
Он выглядел абсолютно измотанным, аппетита у него не было, но чтобы не обижать Эбби, он заставлял себя поесть.
— Как Макс? — спросила Эбби как раз перед тем, как Джек откусил внушительный кусок от сэндвича.
— Спит, — ответил Джек, жуя. — Ему сейчас это полезно.
Некоторое время они сидели в тишине, пока Джек расправлялся с сэндвичем. Обстановка была уже менее напряженная, но Эбби все не могла улучить момент и рассказать, что защищала Макса от Элиаса, а вовсе не отказывалась от помощи управляющего.
— Как вы сегодня съездили в Мартиндейл-Холл? — спросил Джек, запив сэндвич водой.
Эбби рассказала ему о визите и о том, в каком подавленном состоянии находится Хит.
— Он спросил, можем ли мы быть друзьями. Мне кажется, он сейчас отчаянно нуждается в хорошем друге.
Ее волновало, что ответит Джек, она знала, как он относится к Хиту.
— В друге? — Джек явно был удивлен. — Насколько я знаю, у Хита друзей всегда было куда больше, чем нужно одному человеку. И как я уже говорил тебе, большинство из них — женщины.
Его голос звучал язвительно, и Джек сам понимал, что это довольно глупо, но его раздражало, что Хит с такой легкостью использует Эбби в своих целях, а она этого даже не понимает.
— Он богатый человек, и это привлекает к нему людей, но сам он говорит, что у него нет настоящих друзей, — торопливо объяснила Эбби, надеясь, что Джек ее поймет. — Тех, кому он мог бы по-настоящему доверять свои истинные мысли и чувства.
Джек скептически фыркнул.
— Ты плохо его знаешь, Эбби, иначе не поверила бы, что он вдруг так срочно стал нуждаться в тебе. — Джека несло, но остановиться он уже не мог. — Либо он лжет тебе с какой-то целью, либо он сошел с ума.
— Я не думаю, что он сошел с ума! — возразила Эбби. — Он просто… очень сильно расстроен.
— Расстроен тем, что умер отец, которого он предал? Это бессмыслица, Эбби. Ты не должна доверять этому человеку.
— У меня нет ничего, что могло бы ему понадобиться, Джек. — Эбби изо всех сил сопротивлялась подступившим сомнениям.
Джек посмотрел на нее так, что она смутилась.
— Я бы на твоем месте не был так в этом уверен.
Эбби горячо возразила:
— Хиту сейчас очень больно. Ты мог бы быть добрее к нему.
— Эбби, подумай хорошенько. Почему это Хит именно тебя захотел видеть своим другом?
Эбби замолчала и уставилась на него. Потом заговорила дрожащим от обиды голосом:
— Большое спасибо, что ты так обо мне думаешь! Стало быть, я недостаточно хороша, чтобы быть другом человеку вроде Хита?
Еще недавно она бы согласилась с Джеком, но последняя встреча с Хитом заставила ее изменить мнение.
— Я этого не сказал! — буркнул Джек, досадуя, что невольно обидел Эбби.
— Хотя ты и считаешь меня недостойной особой, Хит всегда вел себя со мной как джентльмен, теперь же ему тяжело, и он нуждается в друге. Я не вижу в этом ничего такого… страшного!
— Потом не говори, что я тебя не предупреждал: ему нельзя доверять.
— Ты меня нанял! — разгневанная Эбби встала. — Но это не значит, что ты должен учить меня, как жить!
С этими словами Эбби вышла из амбара.
Эбби долго не могла заснуть и ворочалась с боку на бок. Из головы никак не шли слова Джека. Она была уверена, что он не хотел быть жестоким — просто слишком резко разговаривал.
Спать она не могла, поэтому решила сходить и проверить Макса.
Спустившись вниз, Эбби взглянула на часы. Было около трех. Стараясь не думать о страшных аборигенах, орудующих в темноте, она на цыпочках выскользнула из дома и направилась в амбар. Не успев войти, она заметила луч света, пробивавшийся из-под двери, и растрогалась, решив, что Джек оставил свет для Макса.
Открыв дверь, она увидела, что Джек по-прежнему сидит возле пса. Он был совсем сонный и даже не сразу заметил появление Эбби. Девушка некоторое время просто стояла в дверях и смотрела на него, думая о том, каким удивительным человеком был Джек. Незнакомое теплое чувство охватило ее.
Почувствовав чужое присутствие, Джек вскинулся и посмотрел на дверь.
— Эбби? Что ты здесь делаешь?
— Не могла заснуть, вот и решила взглянуть, как Макс.
— Как мило с твоей стороны… — Джек явно был растроган. — Послушай… Мне очень жаль…
— Мне тоже! — перебила она его. — Мы оба просто устали.
Джек кивнул.
— Даже если и так, я не хочу, чтобы ты думала, будто я считаю тебя недостойной… Я не это имел в виду. Я так никогда не думал…
Он был смущен и растерян и никак не мог подобрать правильные слова, чтобы сказать ей правду. О том, что считает ее замечательной девушкой… и о том, что она слишком хороша для такого, как Хит Мэйсон. Джек искренне полагал, что человек, который завоюет сердце Эбби, будет самым счастливым человеком на свете.
— Забудь об этом, — сказала Эбби. — Я знаю,
