пожав плечами, Шкипер протянул её Лохмотю. В отличие от Олбирана тот принял кувшинку и плеснул из неё себе в подставленную ковшиком ладонь, после чего передал флягу эльме. Понюхав содержимое ладони, он изумлённо поднял брови, сказав при этом: – Удивительно, но очень напоминает вино Одноухого. Это оно?
–Оно, – хмыкнул Шкипер, – вы его ещё попьете,… но об этом позже… Так вот, получил я от Бура приказ следить за эльмой и днём и ночью. Да только не простой задача оказалась, выяснилось, что она Вольный Охотник, а значит, могла помешать моей основной цели. И тогда я решил тебя убить, – просто сказал Шкипер, обратившись прямо к Юллин. – Решил подсыпать яд, иначе-то я не мог рассчитывать на успех…
–Почему же не сделал этого? – полюбопытствовал знахарь, жадно слушающий его, и тут же смешался, виновато глядя на эльму.
–А ты бы смог убить свою названную сестру? – вопросом на вопрос ответил Шкипер. – Тогда вечером, я чуть с ума не сошёл, когда увидел мать с Юллин и понял, что Ивия приняла её за дочь. Я понял, что если уничтожу эльму, то и мать на небеса отправлю. И тут меня осенило. То, что Рыжеблуд удирать собирается, я уже давно догадался – вот я ему и помешал. Утром рано зашёл за ним в потаёнку и.… Потом комнату запер, вышел, сел спокойно в возок и уехал. За Приовражным торговищем в укромном месте повозку оставил, а сам назад-к «Сивоусому Сому». Дождался пока мать одна останется и открылся ей: она после того как Юллин встретила, изменилась сильно и сама мне на шею бросилась. Я рассказал ей, что Рыжеблуд умер, а моя сестра должна уехать, потому что её подозревать будут. Она поплакала немного, а потом сказала, что Литу есть кому защитить. Если бы она знала, как была права! – он улыбнулся, обведя глазами присутствующих.
–Зачем ты тряпки-то запалил?– строго спросил Лохмоть. – Сигнал подавал кому, что ли?
–Нет, – Шкипер опять вытер глаза, – это я вас так из кашеварни выманивал. Не хотел я, чтобы Бур за вами к Касаму пришёл, оттуда сложней уходить бы было – да и мать моя там. Верхний-то всё одно в покое вас не оставил: надо же ему было свой интерес к Юллин прикрыть чем-то, вот он тебя, Лохмоть, в убийцы и определил.
–А почему не меня? – полюбопытствовала эльма. – Тогда бы ему гораздо проще было, да и Лохмоть изгоем не стал…
–Так он же с Переплюем договорился, – Шкипер недоуменно посмотрел на Юллин, не понимая, как она не догадалась о таких простых, для любого коренного обитателя Заводи, вещах. – А зачем старшему Белой пристани Лохмоть? У него свой доверенный есть… Ну и чтоб блуды никакой, впоследствии, со стороны Лохмотя не возникло, они решили его в острог упечь…
Лохмоть огорчённо помотал головой: – Сторговались, значит, а я толика разменная? Ловко они… Он немного помолчал, а затем запустил руку за пазуху и вынул монисто.
–Твоё, поди? – он протянул ожерелье Шкиперу.
–Моё, – согласился его бывший подручный, но брать монисто не спешил. – Я его в Лоэ купил, матери в подарок хотел привезти, а когда в потаёнке Рыжеблуду сказал, кто я есть на самом деле, ему в рожу швырнул. Он и сел тогда в кресло сразу, будто ноги ему подломили. Я ему хотел монисто на шею надеть, да только не вышло – черепушка у него здоровенная больно оказалась, а с застёжкой возиться времени уже не было…
–Так забирай, – Лохмоть встал и чуть ли не силком впихнул украшение в руки Шкипера. – Матери вёз – матери и подаришь! Оно вам всё равно пригодится: в Заводи тебе жизни Переплюй не даст, помяни моё слово. Кстати, как же ты про ход подземный узнал, да ещё и выгадал, что мы именно возле него будем?
–Такие лазы в каждой части Троедомья есть, да и не только в самом доме, – улыбнулся Шкипер. – Рыжеблуд сам, поди, приказал их соединить со старыми ходами, что под всей Заводью тянуться: по ним он и сбежать хотел, проверять несколько раз лазил – а я проследил.
–Куда же ты теперь? – спросила его эльма.
Шкипер пожал плечами.
–Если бы не Ивия, с вами бы ушёл, а так… Думаю надо нам назад возвращаться, на родину. Хотя Бур может и не отпустить – ему и у Переплюя свои глаза и уши нужны… Так… я думаю, разговоры обо мне закончим, пора вам в дорогу собираться. Тут под берегом лодка спрятана, в ней вещи ваши (мы их с Грошиком сюда из кашеварни перетаскали), да и кое-что из Троедомья взято. Плохо только одно: плыть вам сейчас куда непонятно. Попробуйте в Заречье переправиться, но осторожно только: на реке стражи дежурят – Бур всех на ноги поднял. Ну, что, пошли?
Все стали подниматься и тут Лохмоть хлопнул себя по лбу.
–Вот башка дырявая! Старею, наверное, забывать кое о чём начал! – он сунул руку в кошель, покопался там и вытащил на свет кулон эльмы. – Держи свою финтифлюшку, а то убьют, сохрани Великая Рыбина, ты ж меня потом на небесах достанешь:– «Где кулон? Куда дел?» Он дурашливо улыбнулся и подкинул украшение в воздух, в направлении Юллин. Она уже приготовилась поймать его, но кулон перехватила рука Олбирана. Раскрыв могучую ладонь, он внимательно посмотрел на клык, удовлетворённо кивнул и отдал его хозяйке, которая несколько опешила от такого поведения огра.
–Ты чего? – недоуменно спросила она.
–Красивая вещь, – ответил ей огр. – Поближе посмотреть захотелось.
Юллин пожала плечами и поспешила за своими друзьями.
В зарослях пуховницы была спрятана большая плоскодонка. В ней лежал дорожный баул и плащ эльмы, а также какие-то свёртки, видимо принадлежащие Куну. Кроме того на дне лодки лежали два простых коротких меча и лук со стрелами, а также стоял пара запечатанных кувшинов и три небольших, но плотно набитых плетенца.
–Вот,– показал Шкипер, – вроде всё принесли. Вино с едой Касам с Араей собирали, а тебе, – он взглянул на эльму, – мать передать просила, что ждёт… Ну, что давайте прощаться. Увидимся или нет, никто не знает…
Первым в лодку спустился знахарь, за ним Лохмоть, сразу устроившийся на вёслах. Нервно переминающийся грайс, оглянулся на Юллин, прыгнул и, очутившись рядом с Лохмотем, тут же улёгся на дно. Собирающуюся шагнуть в судёнышко эльму, Шкипер задержал за руку.
–Побереги себя, сестрёнка, – тихо сказал он. – Мать не переживёт, если что не так…
Он хотел было продолжить, но смешался и помог Юллин перебраться на борт. Его тут
