весь резерв организма! — понеслись со всех сторон доклады.
Вдруг Костыль начал напрягаться всем телом. Поручни стали изгибаться, а ремни трещать.
— Подопытный скоро согнёт подлокотники и порвёт ремни, — доложил Жеглов.
— Действуйте по обстановке, — сказал профессор.
Мародёр с треском порвав привязь высвободил левую руку и потянулся к Глебу. Скорпион увернулся и поймав момент, когда Костыль положил руку обратно на поручень, отрубил ему топором кисть, потом раскроил череп.
— Глеб Юрьевич, что вы видите⁈ — просил Дмитрий.
— Большая рана. Она начинает затягиваться с краёв, — ответил скорпион.
Мародёр продолжал попытки вырваться, размахивая культёй, пытаясь ей поймать Жеглова. Глеб его снова рубанул по голове.
— Быстро мне костюм! — крикнул профессор. Он судорожно, с помощью ассистентов, натянул на себя «треллкем» и схватив стальной прибор для забора жидкостей, кинулся к шлюзу. У прибора была интересная конструкция, сделанная специально для работы с заражёнными. Само приспособление было похоже на шприц, стальной цилиндр, в который помещался стеклянный контейнер, выдвижная игла закрывалась специальными половинками на шарнирах. При проникании инструмента в тело бешеного, половинки специальным механизмом начинали раздвигать ткани при этом вибрируя, что не давало тканям быстро срастаться. Из цилиндра начинала выходить игла, срабатывал обратный поршень и происходил забор жидкостей. Ассистент, стоящий рядом со шлюзовой дверью, еле успел включить профессору закреплённый на шлеме регистратор. Забежав в бокс, Дмитрий Сергеевич увидел, как скорпион опять рубанул по башке дрыгающегося бандоса. Профессор подскочил к Костылю и вогнал инструмент в зияющую от удара топора рану на голове подопытного, при этом не обращая внимания на Брылю, который пытался его поймать за костюм своим обрубком. Профессор передвинул рычажок и половинки, издавая вибрирующий звук, начали раздвигаться. Дмитрий Сергеевич увидел, как ткани частично разрушенного топором мозга, начали разрушаться превращаясь в кашу, но он заметил нечто розово-голубое в этом сером месиве. И оно шевелилось. Начала выдвигаться игла, она коснулась розово-голубого объекта, но вдруг это нечто остановилось и голова Костыля разлетелась на куски, разбрасывая ошмётки по боксу. Вниз упал окровавленный шар неправильной формы размером с теннисный мяч. — «Опять этот странный предмет» — пронеслось в голове профессора.
— Похоже на самоубийство, — сказал ошарашенный скорпион.
— Самоликвидация, — подтвердил профессор.
В это время Брыля перестал обращать внимание на учёных. Он стал пялиться на стеклянную перегородку, за которой находились люди, рыкая и скаля зубы. Но тут Костыль опять зашевелился и даже без головы начал пытаться рвать ремни правой рукой, пытаясь освободиться.
— У подопытного Костыля образовалось второе ядро в районе солнечного сплетения, — доложил по внутренней связи вирусолог. — Выходящие из него нити сплелись с нитями из первого ядра. Вероятно оно управляет телом.
Глеб с размаха ударил топором в солнечное, но Костыль не унимался. Жеглов начал лупить по животу, пока чуть ли не перерубил пополам бандоса. Когда Костыль наконец замер, скорпион остановился тяжело дыша. Из живота подопытного вывалился стукнувшись об пол окровавленный шарик размером с теннисный мяч.
— Почему на вас не реагирует второй подопытный? — тревожно спросила Лидия Михайловна заподозрив возможное заражение учёных.
— Мы все заляпаны этой жижей. Поэтому он не реагирует, признаёт за своих, — ответил Дмитрий Сергеевич. — Сейчас будем испытывать «Беллерофонт» последней модификации. Витя готовься. Нам нельзя выходить, останемся здесь с Жегловым до конца эксперимента.
Через пару минут зашёл Виктор уже переодетый в «треллкем». Он выстрелил шприцем в Брылю.
— Лаборатория, докладывайте мне всё, что видите, — распорядился Дмитрий Сергеевич.
— Вижу угнетение активности нервных импульсов. Ядро почти не активно. Самописцы вернулись в исходные позиции, — понеслись доклады.
Брыля обмяк и поник уставившись в точку на полу.
— Ты меня слышишь? — спросил профессор.
Зомбак поднял голову и уставился на учёных. Его глаза выказывали неподдельный ужас происходящего.
— Похоже, что он всё понимает даже лучше предыдущих подопытных. Вытяжка из бешеного ещё не полностью его обратила, — констатировал профессор. — Пошевели рукой, — приказал он подопытному.
Брыля поднял культю и начал ей помахивать, как-будто приветствуя их. — Етйебу ямен. Етйебу ямен, — хрипло произнёс подопытный.
— Он говорит⁈ — ошеломлённо воскликнул Виктор. — Заражённый заговорил!
— Лаборатория, ваши умозаключения, — полюбопытствовал Дмитрий Сергеевич.
— Это словосочетание «Убейте меня». Только произнесённое наоборот, — ответил вирусолог.
— Всё более или менее становится понятно, — произнёс профессор. — Действие «Беллерофонта» на испытуемого на ранних стадиях заражения практически такое же, как на тех инфицированных, которых нам доставили раньше. Различие только в том, что вероятно недавно заражённые могут говорить, но только наоборот. План работ мы даже перевыполнили. Можно заканчивать. Что же нам делать с подопытным?
— Я предлагаю его оставить, как объект наблюдения, потому что он первый, кто получил блокиратор почти сразу после заражения, — ответил Виктор.
— Согласен, — ответил Дроздов.
После короткой полемики с лабораторией пришли к консенсусу. Брылю отправить в загон к остальным и наблюдать по отдельной программе.
— Вызывайте дезинфекторов, — распорядился Дроздов.
★ ★ ★
Вечером провели короткое совещание.
— Начнём пожалуй, — произнёс Дмитрий Сергеевич открывая заседание. — У меня появилось много вопросов. И три из них мы рассмотрим первыми. Почему Костыль начал превращаться в зомби без всяких промежутков? Что было бы, если бы он вырвался? Как тело мародёра лишённое головы действовало через второе ядро? Вернее, как ядро там образовалось?
— А я думаю, когда первое нечто засело в мозге, а второе из попавшей на слизистые оболочки Костыля жижи, полезло внутрь через глаза и рот, то увидев, что место занято, поползло искать подходящее, — высказал свою мысль вирусолог. — А подходящее, конечно солнечное сплетение, часто называемое «брюшным мозгом». Потом эти нечто как-то связались между собой и после гибели одного, управление действиями перешло другому.
— Но как так, ведь есть маркеры⁈ — воскликнула Лидия Михайловна. — Почему началась вторая инвазия Костыля? Эти вопросы можно добавить к первому.
— Костылю ввели стандартную дозу «Химеры», он был невидим для зомби и, следовательно, для вируса имеющегося в вытяжке. Ведь на Костыля не реагировал Брыля, заражённый слизью бешеного. А у ребят привита ослабленная «Химера» и их организмы справились с нею сами. Поэтому Костыль их признал, а Брыля испугался, так как для него они якобы представляли опасность, потому что победили болезнь, — ответил ей Дмитрий Сергеевич. — Но это конечно пока только предположения.
— Получается, что Костыль как мина замедленного действия? — продолжила диалог Лидия Михайловна.
