В планах дворянина еще стоял поиск хозяйки борделя. Она могла знать высокого господина, именуемого жнецом не иначе как тварью. Но мотаться самому было не с руки, потому он, все же выследив пару уличных мальчишек, попытался наладить контакт с будущей резидентурой. Немного лести, новая одежда, вкусная еда и несколько медных монет, а также «жутко опасное и ответственное» задание помогли завоевать расположение пацанвы и сняли с шеи Альбина несколько проблем.
Вернувшись в свою комнатенку, он занялся сортировкой оружия и тряпья, пользованных в лесу. Каждый клинок предстояло почистить и смазать, проверить ножны и, при необходимости, навострить лезвие. За этим нехитрым занятием его и застал капитан стражи, сменившийся с дежурства.
Ввалившись через уличную дверь, Стэн, распространяя запах мокрой ткани и ауру общей усталости, скинул плащ на пол возле двери и, протоптав мокрую дорожку по полу, устроился в предложенном юношей кресле.
– Отвратительная погода, – вместо приветствия начал Стэн. – Сейчас бы пропустить пару стаканчиков, да набегался за сегодня, боюсь, до кабака не доползу.
– Что-то стряслось? Подвижки по делу?
– Да какие подвижки! Тут новая напасть: культисты в городе прирезали младшего жреца, распяли и выпотрошили. Официум на ногах, с самого утра все бегают. Жречество, чуть ли не полным составом, заявило о приходе паладинов. Маги вылезли со своими бреднями, Скроналис с Крависом чуть ли не за бороды друг друга таскали. Еще чуть-чуть, и новая война магов и святош начнется.
– А при чем тут маги-то?
– А при том, что культисты ритуал провели не теологический, а магический. Ну, жрецы на магов и окрысились, а те, понятное дело, за словом далеко не полезли – вот и закрутилось. Если бы не гонец от императора, они бы нам Официум разнесли по кирпичикам.
– И что теперь?
– А кто его знает. Приказано землю носом рыть. Вот и роем: дознаватели все поголовно осипшие ходят, а толку нету. Никто ничего не видел, никто ничего не знает. Тут император еще учения объявил, второй гвардейский ушел на запад, благородные зашевелились. Правитель объявил о ревизии подушного сбора. Инспекторы вчера только выехали. Короче, у меня сейчас одна мечта: доползти до кровати и горячую бабу под дверь.
– Не понял?
– Чего?
– Какую бабу, и почему под дверь?
– А чтобы отваживала всех, чтобы лечь да выспаться.
– А почему бабу?
– Да потому, что баба, да такая, чтобы постервознее, может послать всех далеко и надолго, а адъютант по-любому какую-нибудь шишку пропустит. Но самое страшное не это, самое противное – дети пропадают. Да не уличные мальчишки, до которых дела никому нет. Пропадают дети бедняков и среднего класса. Северяне свой район патрулями прикрыли, люд на них ножи точит. Говорят, дикари для своих забав детей воруют.
– Не, это уже совсем бред.
– Да знаю, что бред. Но дети пропадают, а слухи множатся. Дикари к себе не пускают, а обыски с армией устраивать – так резня начнется, а не устраивать обыски – так тоже резня.
– Дела, – вздохнул Альбин, – и что делать думаете?
– Того не скажу, то начальство думает. Я хоть и капитан, а невысока шишка. Со мной планами пока не делятся, но помяни меня, добром не закончится.
– А почему народ не пускает? У них дети под особой защитой традиционно, неужто, если им объяснить ситуацию, не откроют квартал?
– Это ежели нормально объяснить, а тут толпа приперлась и давай грозить да кольями размахивать. Дикари принципиальные да нежные, к ним на кривой козе не подъедешь. Я-то понимаю, что по-доброму они бы не отказали, но кто-то бучу поднимает, стравливает горожан и северян.
– Знать бы только, кто этот кто-то.
– Ага, я бы уж на минутку отвернулся бы, а там желающие пересчитать ему зубы нашлись бы.
– Что власти делают-то?
– А что власти, император с храмовниками нянчится. Префект вывел стражу на улицы и сам ходит, как проповедник бродячий, народ улещивает. Знать – тем вообще дела до народных волнений нет, пока их самих за жопу не прихватит. Я вот шингам завидую иногда, у них стража, если что, может сразу головешку – вжик, и нет проблем.
– Ну, ты загнул, чего же сразу резать-то, неужто ты бы смог так?
– Да не, конечно, не резать, но особо буйных на общественные работы за город вывести не мешало бы. А тут цацкаешься с ними, нянькаешься, как бы не обидеть потомственного горожанина словом недобрым. Потом кляузу настрочат, и привет, братья-дознаватели, вот он я: был капитан стражи с чистым послужным списком, а стал рядовой, навоз за ослами убирающий.
– Ничего, будет тебе, сейчас осень в свои права вой-дет, поспокойней станет, там и морозец прихватит, остудит горячие головы. Другое дело, что если мастеровые разбегутся, то у крестьян, наоборот, больше свободного времени появится. Да и мытари пройдут, народ взбаламутят.
– Поглядим, авось обойдется без серьезных волнений. Ты лучше скажи, куда пропал, али накопал чего по поводу пожара?
– Да тут пока не скажешь, вроде накопал, да говорить о том рано пока. – Альбин покачал головой. – Тут другой вопрос стоит. Мне бы группу мобильную собрать, чтобы с магами и бойцами знатными, и место для тренировок найти.
– А чего тут думать, с магами тебе легко поможет тот же мастер Страс, он от тебя во впечатлении, вспоминал недавно.
– Это кто такой?
– Ну, который магами нашими командовал, пожилой такой, у борделя вы с ним разговаривали еще.
– А, понял, что-то я запамятовал поинтересоваться его именем. И что? Он может подогнать боевых магов?
– Этот может, – Стэн ухмыльнулся. – Но и денег потребует немало, зато качество гарантирует. Хотя сейчас самых лучших специалистов услали на учения, да и гильдия мутит что-то, эксперименты у них какие-то. А для тренировок старый колизей подойдет, игрищ там более не проводят, но защиту не снимают, даже подновляют постоянно. Там и магам есть где развернуться, и горожанам худа не будет, если колдунишки разойдутся. По весне там частенько проводят соревнования между наемными отрядами. Эдакая биржа наемников. В общем, если желаешь, могу разузнать, аренда, слышал, недорогая, и сейчас комплекс вовсе простаивает.
– Буду обязан, – кивнул нор Амос.
– Ладно, я завтра тогда заскочу вечерком, поделюсь новостями, а сейчас, ты уж прости, но что-то в сон клонит, побреду до дому, пока не разморило вовсе.
Стен со страдальческой миной накинул плащ, помялся у выхода и, кивнув на прощание, шагнул во влажную морось.
Альбин, спохватившись, что не успел узнать о судьбе хозяйки борделя, рванулся к двери, но капитан уже ушел. Не пожелав мокнуть, юноша прикрыл дверь и устроился на кровати, уставясь в потолок.
В полуоткрытое окно вместе с легкими брызгами задувал свежий ветерок, приятно холодивший лицо. Наконец, легкий шум падающих капель усыпил дворянина, отправив в мир ярких красок и сбывающихся фантазий.
