18 января 1942 года началась Харьковская наступательная операция, которая закончилась в конце января тем, что советские войска попали в полуокружение в районе Барвенково-Лозовая. В результате из стратегической наступательной, прозванная Барвенково-Лозовой операция, превратилась в оборонительную, которая продолжалась вплоть до марта. Поскольку «стратеги», Тимошенко и Хрущев, на Юго-Западном направлении были, мягко выражаясь, никуда негодные, и держались на постоянной дезинформации, то в марте, практически без перерыва, началась еще одна кровопролитная, но малоизвестная Харьковская операция, осуществлявшаяся командованием ЮЗН как две частные самостоятельные операции:
1. 7 марта в наступление перешли 6-я и 38-я армии ЮЗФ, имевшие задачу разгромить чугуевско—балаклеевскую группу войск противника и освободить Харьков.
2. 12 марта в наступление перешли 9-я армия и оперативная группа Южного фронта А. Гречко, имевшие цель разгромить славянско-краматорскую группу войск.
Интенсивные, с большими потерями бои продолжались весь март и первую декаду апреля, однако расширить горло Барвенковского оперативного «мешка»(полуокружения) не удалось и часть войск ЮЗФ и ЮФ по-прежнему находились в полуокружении. «Полководческая» бездарность и полное пренебрежение командования ЮЗН к человеческим жизням привело к тому, что в течение этих операций войска ЮЗН ежемесячно теряли по 110–130 тысяч человек и к середине марта, когда «доблестные стратеги» дезинформировали Сталина, некомплект личного состава только в стрелковых дивизиях ЮЗН уже составлял 370888 человек!
Вот в таких условиях эти «стратеги» нашли возможным дезинформировать Сталина и Ставку ВГК и выпросили дополнительные силы и ресурсы для третьей операции. Хотя в условиях такой постоянной убыли обстрелянного личного состава и заменой его новобранцами надо было помалкивать и не напрашиваться на третью наступательную, опять таки лобовую операцию. Во всяком случае, не сразу после первых двух, окончившихся жуткими потерями. Но куда там, они же «стратеги» — только Сталин ни хрена, по их послевоенному мнению, не понимал в стратегии. Но вот что произошло дальше — кого-угодно вгонит в шоковую оторопь.
Стыдно об этом говорить, но за период с июня 1941 года по март 1942 года командование ЮЗН и ЮЗФ, а Тимошенко летом 1941 г. уже успел возглавить ЗН и ЗФ, но так и не узнало, из скольких же танков по штату состоит немецкая танковая дивизия. Необходимо указать, что тот самый Тимошенко, бывший нарком обороны и первый главнокомандующий начала войны, и тот самый Хрущев, который к началу войны был Первым секретарем ЦК КПУ, и именно он перед началом войны отказался форсировать строительство УРов на ЮЗФ и вступил в войну, находясь при командовании ЮЗФ в июле 1941 года, как любитель «безграмотных сценариев вступления в войну». Что касается Тимошенко, он дедь и после войны никак в толк не мог взять, каким образом мы выиграли войну. Известный советский актер театра и кино Евгений Весник как-то рассказывал, что однажды, много лет спустя после войны, ему довелось ехать в одном купе с Тимошенко. Как полагается на Руси, оба попутчика крепко «вмазали» по коньяку — маршал признавал только этот напиток. Порядком захмелев, Е. Весник, как он сам же и говорил, набрался наглости и едва ворочающимся языком спросил у Тимошенко, как мы выиграли войну. Влив в себя очередной стакан коньяка, Тимошенко, не мудрствуя лукаво, ответил: «А хрен его знает». Вот это Маршал Советского Союза, нарком обороны СССР и бывший первый главнокомандующий на войне?!
Когда 13 мая по войскам нашей северной группировки ударили немецкие танки и когда вопреки ожиданию оказалось, что удар наносит не одна, а две танковые дивизии, т. е. не 250–500 танков, как неверно полагало командование, но к чему приготовились, а 500-1000 танков, то нервы у советского командования ЮЗН должны были дрогнуть и оно должно было запретить, по крайней мере, до выяснения обстановки, ввод в бой двух танковых корпусов на участке южной ударной группы… Обе танковые дивизии мог ополовинить 22-й танковый корпус 38-й армии, если бы он реально существовал, а не был разбросан бригадами по стрелковым дивизиям. Вторую половину немецких танков могла бы добить советская авиация, которая утратила господство в воздухе только 18 мая 1942 года.
Фактически находящиеся в полуокружении, точнее в оперативном «мешке», советские танковые корпуса не были введены в бой из-за отсутствия авиационного прикрытия, так как вся авиация, которая должна была обеспечивать южную ударную группировку, была брошена на помощь северной группировке. Второй причиной не введения в бой корпусов стала ошибка «партизанской разведки», на основе данных которой советское командование полагало, что немецкие танки находятся… на правом фланге перешедшей в наступление 6-й армии Городнянского…
Проще говоря, Тимошенко и Хрущев полезли в очередное лобовое наступление, толком не зная, какие силы противника перед ними и даже не контролируя его действия. А ведь как «славно» лгали Сталину! Причем полезли точно так же, как тот же Тимошенко действовал еще летом 1941 года. И если еще проще, то поросту спровоцировали механизм трагедии 22 июня на ситуацию ЮЗН весной 1942 года!
Немного истории. Летом 1941 года под «доблестным командованием» Тимошенко, как главнокомандующего Западным направлением, ЗФ подвергся повторному страшному разгрому. В ходе продолжавшейся с 10 по 30 июля 1941 г. Смоленской операции, имевший чуть ли не абсолютное превосходство над гитлеровцами Западный фронт, под общим «бравым командованием» Тимошенко потерпел еще более умопомрачительное поражение и разгром, параметры которых просто потрясают своей чудовищной, нет, не бездарностью, а именно, преступностью командования. Наши потери многократно превосходили потери вермахта:
а) в живой силе — 1: 10, ибо у гитлеровцев 50 тыс. человек, у нас же 500 тыс. человек.
б) в танках — 1: 9, ибо у гитлеровцев эти потери составили 220 единиц, у нас же 2000 единиц.
в) в артиллерии — 1: 14, у противника эти потери составили 1 тыс. ед., у нас же 14 тысяч единиц.
г) в авиации — 1: 15, 33, ибо люфтваффе потерял 150 самолетов, наши потери составили 2300 самолетов.
Сталин в прямом смысле слова был вне себя от гнева и, понятно, более чем заслуженно снял Тимошенко с этого поста. А действительно, как же надо было командовать наиважнейшей стратегической операцией, чтобы дать гитлеровцам возможность устроить такой погром? В настоящее время у нас принято твердить, якобы у нас бездарные были полководцы в начале войны. Но это совсем не так. Тимошенко еще до начала Смоленской операции вполне сознательно устраивал на этом направлении локальные контрблицкриги. Так 4 июля по его личному приказу 1400 танков без прикрытия с воздуха и без взаимодействия с пехотой ринулись в контрнаступление против всего-то ста немецких танков! В результате, при абсолютном превосходстве в танках и артиллерии едва смог остановить немцев! А громадное количество техники было потеряно, в том числе и в болотах. 5 июля — произошло то же самое. По личному приказу Тимошенко 21-я армия наносила контрудар под Жлобином, дабы прикрыть Могилевское направление. И что же? Опять то же самое — контрудар наносился без прикрытия с воздуха, и результат соответствующий — гитлеровцы тщательно отбомбили это контрнаступление! Очень много наших бойцов погибло… 6 июля по личному приказу Тимошенко (и во исполнение указания Ставки Главного Командования, где Сталин еще не был Верховным — это произошло только с 10 июля 1941 года) 20-я армия предприняла очередное контрнаступление. И опять ничего не получилось, — встречным ударом гитлеровцы смяли наши механизированные корпуса. И опять таки, большая часть наших танков утонула в болотах…
