Затем он долго сидел под арестом с топографической картой окрестностей школы, на которой он и Пьер точками отмечали все свои наблюдения относительно птиц.
Если Силверхиелм ходил по дороге для вывозки леса в сторону тетеревиного болота и приходил назад через два часа и двадцать минут, то он, скорее всего, сворачивал на восточную дорогу за заброшенным дровяным сараем.
Всё случилось ровно за неделю до выпускных экзаменов в гимназии.
Силверхиелм прошёл в известном направлении, опустив глаза в землю и не оглядываясь.
Эрик вернулся к себе комнату, надел тренировочный костюм и кроссовки, а потом побежал, как будто совершая тренировку. Но совсем в другую сторону.
Теперь он знал все дороги и тропинки, проложенные лесорубами, и поэтому для него не составило труда обогнать Силверхиелма. Он расположился на холме, где осенью росли шампиньоны, и, спрятавшись за двумя высокими елями, наблюдал за развилкой, чтобы узнать, какую дорогу префект в конце концов выберет.
Тот появился один и выбрал восточную дорогу. Это означало, что он окажется у огромного камня, как бы заброшенного сюда рукой великана, через десять — двенадцать минут. Лучшее место было трудно придумать.
Эрик побежал наперерез через лес и успел как раз вовремя. Он стоял за каменной глыбой и видел, как Силверхиелм подходит всё ближе. Он присел и пробежался мысленно по своему плану, который обдумывал сотни раз. В руке он держал тяжёлую ветку.
Силверхиелм не оглядывался, когда обогнул камень, за которым прятался Эрик, и успел удалиться на три-четыре метра, прежде чем Эрик привлёк его внимание.
«Сейчас я не хотел бы оказаться на твоём месте, Отто», — сказал он. Силверхиелм резко развернулся и уставился на Эрика, а потом торопливо огляделся.
«Нет, Отто, поблизости нет ни одного человека. Только ты и я. До ближайшей большой дороги три километра. До школы — четыре».
Силверхиелм стоял неподвижно. И молча.
«Ты можешь попытаться бежать, Отто. Ты ведь достаточно быстрый, даже входишь в школьную команду по лёгкой атлетике. Если стартуешь сразу, мне понадобится не менее ста метров, чтобы догнать. Но и оттуда тебя никто не услышит, когда ты закричишь».
Силверхиелм схватил воздух ртом. Это выглядело совсем неплохо.
«Ты с ума сошёл… Тебя сразу же исключат…»
«Нет, здесь я могу обещать тебе, Отто, что меня не исключат. Тебя не обнаружат так быстро. Эти дороги оживают только зимой, когда крестьяне вывозят лес. Но тогда будет лежать снег, Отто. Может пройти много лет, прежде чем тебя найдут».
Эрик медленно поднялся, так медленно, как мысленно проделывал сотню раз, и двинулся вперёд с веткой в руке. Остановился лишь в метре от Силверхиелма. Он явно видел, как враг дрожит и покрывается холодным потом.
Силверхиелм опустился на колени, как будто ноги не держали его больше. Всё получилось лучше, чем ожидалось.
«Я сделаю всё, что угодно, если ты не…»
Силверхиелму понадобилось сглотнуть, прежде чем он продолжил. Наверное, у него слишком пересохло во рту. Замечательно.
«Ты получишь, что захочешь… — всхлипывал Силверхиелм. — …Десять тысяч! Ты получишь десять тысяч крон уже завтра, я клянусь!»
Эрик непритворно рассмеялся.
«Десять тысяч, Отто? Это столько ты стоишь, по твоему мнению? Чуть больше говяжьего филе, если пересчитать на килограммы?»
«Это то, что я могу снять наличными. Но если ты подождёшь… Только несколько дней…»
«Конечно, такое обещание ты постараешься нарушить».
«Но я клянусь! Моей честью дворянина».
Здесь Эрику пришлось рассмеяться ещё раз.
«Твоей честью дворянина! Где она оставалась, когда вы мучили Пьера Танги? Или когда ты бил меня по лицу, когда я не имел права защищаться?»
«Да, но… Но ведь ты тоже делал всё, чтобы разозлить меня. Разве ты не понимаешь, какую чертовскую проблему я имел с тобой? Разве недостаточно этого? Мы ведь не увидимся никогда больше, если…»
«Если ты вернёшься отсюда живым? Это ты имеешь в виду? Конечно! Тогда мы увидимся в кабинете директора быстрее некуда. Это колечко на пальце вашей милости, кстати, стоило мне пятнадцати швов. Давай-ка его сюда!»
Эрик перехватил ветку левой рукой и вытянул вперёд правую, чтобы принять кольцо. Силверхиелм свертел его с пальца и, дрожа, протянул. Эрик взял и принялся рассматривать. Якобы с любопытством.
«Эта корона из маленьких шариков над гербом? Она ведь показывает, что ты барон? Так это называют за границей?»
«Да…»
«Типичная штука, по которой тебя сразу можно опознать, сколько бы лет ни прошло. Сильно подгнивший труп, у которого не хватает той или иной части тела, потому что лисицы и барсуки забрали своё. Но кольцо — это одно. Другое — это твои зубы. Придётся повозиться, чтобы выбить их все. Но к тому моменту ты не будешь ничего чувствовать. Как, по-твоему, что скажут в школе, когда ты просто исчезнешь?»
Силверхиелм почти лишился дара речи. Скоро всё должно было закончиться.
«Ну, Силверхиелм, отвечай мне. Что они подумают, когда ты исчезнешь перед экзаменами? Что ты в депрессии? Сбежал, не выдержав давления? Посчитал, что получишь низкие отметки, хотя твой папаша в честь выпускных экзаменов подарил телевизоры во все жилые корпуса. Как чёртов Маркурелл из романа Бергмана, так? Ну, что они подумают?»
Силверхиелму пришлось приложить немало усилий, чтобы сказать что-то.
«Они… Всё не тронуто в моей комнате… Будут искать меня с собаками… Подумают, что я сломал ногу или что-то такое. А с собаками они найдут меня, и тогда ты попадёшься и получишь пожизненное заключение. Ты подумал об этом? Стоит ли это?..»
«Собаки потеряют след уже на большой дороге, из-за машин. А отсюда я потом перетащу тебя достаточно далеко. Так что твой след оборвётся здесь. И, даже если они найдут тебя, неужели ты думаешь, что я не успею смыть кровь и выбросить всю эту одежду? Тогда не будет никаких доказательств, ты знаешь. Как не нашлось их, когда я бегал в шапке с тремя дырками или выливал на тебя ваше дерьмо. Я, кстати, прежде чем вылить, довольно долго стоял и смотрел на тебя. Ты спал с открытым ртом, лежа на спине. Именно поэтому так много попало в рот. Здорово, да? Я уверен, что ты всё ещё помнишь этот вкус».
Силверхиелм опустил глаза долу. Неожиданно у него изо рта потекли слюни, и он склонился к земле. Его явно тошнило.
«Ну, Силверхиелм, вспомни, как дерьмо лилось тебе в глотку. Как ты закашлялся и поперхнулся. Как пытался прополоскать рот и чистить зубы, а вкус дерьма всё равно не хотел исчезать…»
Тут Силверхиелма все-таки вырвало. Он стоял на коленях, у ног Эрика, и его буквально выворачивало наизнанку.
Потом он так и остался: на коленях, почти уткнувшись носом в блевотину. Похоже, у него не осталось сил просто поднять голову. Эрик схватил его за волосы и оборотил физиономией вверх. Выражение его глаз Эрику предстояло носить в памяти очень долго.
