Глава 22
Официант принес мне следующий «гимлет», как только ярасправилась с предыдущим. Хороший человек, подумала я. Заслужил богатыечаевые.
Через четыре дня после Изумрудного литературного фестиваля ясидела в «Подвальчике» с Джеромом, Картером, Хью, Питером и Бастьеном. Все таже компания. Я впервые за эти дни встретилась с ними. Я отмалчивалась, выходяиз дому только на работу и сразу обратно.
И Сета я все это время тоже не видела и не слышала.
Мы не разговаривали, просто сидели в полумраке, потягиваянапитки. Другие посетители кабака ходили вокруг, смеялись, но в нашем углуцарило безмолвие. Я всеми порами ощущала неловкость между нами. Наконец, не всилах терпеть, я вздохнула.
— Ладно, — выпалила я, — хватитприкидываться. Я же знаю, что вы все посмотрели видео.
Это было как выпустить из шарика воздух. Или отворить шлюзы.
Первым заговорил Хью, глаза которого лучились восторгом:
— Ничего лучшего я в жизни не видел.
— Я пересмотрел раз десять, наверное, — добавилПитер. — И ничуть не надоело.
Восхищенный взгляд Коди говорил сам за себя. Одним глотком яополовинила бокал.
— Подчас я смотрю по сторонам и не могу поверить, чтоэто моя жизнь.
Бастьен совершил работу, достойную «Оскара», запечатлев навидео мою эскападу с Дейной. Она так и не заметила плавающую вокруг камеру,хотя невидимым был только сам инкуб. Естественно, ведь Дейна была слишкомзахвачена происходящим, чтобы обращать внимание на что-то еще. Я радоваласьсиле моих способностей к обольщению, но мне все же было не по душе, что этиумения проявляются еще больше, чем в том рассказе Сета. По крайней мере, никтоне знает, кто эта Табита Хантер.
— Цветочек, могу поклясться, ты вытворяла такое, о чемя и понятия не имел, — ухмыльнулся Бастьен.
— Ой, помолчи, — сказала я, зная, что онлжет. — Все это в целом достаточно неловко. Не могу поверить, что выложитьэто в Интернет оказалось для тебя делом нескольких часов.
Он пожал плечами:
— Трудно удержать в себе хорошие новости. В глазахДжерома сияло сдерживаемое удовлетворение:
— Ни о какой неловкости не может быть и речи. Тызаслужила лавры, Джорджи. Быть тебе теперь Суккубом Года.
— Вот здорово, — отозвалась я. — Может, наэтот раз мне достанутся непросроченные купоны.
— Остроумничай сколько угодно, — продолжилдемон, — но ты вызвала хаос в могущественной религиозной группировке. Ужэто определенно достойно торжества.
Настолько, что Бастьен, похоже, слез с крючка. Правда, вцентре внимания находился не он, но я убедилась, что Джером всячески приукрасилего роль в официальном письменном отчете. Думаю, демон понимал, что я слегкапреувеличила помощь Бастьена в этом дельце, но предпочел особо в детали невникать. Независимо от того, что было на бумаге, дьявольское сообщество знало,что на сверхпопулярном видео запечатлен именно Джеромов суккуб. Репутация моегошефа подскочила выше крыши.
Что же касается КССЦ… ну да, более чем очевидно, что онпогрузился в хаос. Дейна вышла в отставку, как только скандал получил огласку.Неожиданно лишившись своего несгибаемого вождя, группировка впала взамешательство, не представляя, что делать дальше. Бедный Билл. В придачу кневерной жене, ему нужно было удержаться на плаву и ради своей политическойкарьеры по-прежнему выступать за неколебимость семейных ценностей. Перевыборыдолжны состояться в следующем году, и кто знает, как-то ему придется.
Я пребывала в смятении. Конечно, я испытывала отвращение кужасным акциям КССЦ и была рада падению этой организации. Но Дейна, несмотря навсе пороки, была небезразлична к Табите. Возможно, это не любовь, но чувствабыли подлинные. Она мне открылась, а я в ответ выставила ее на посмешище. Дажевыбравшись из всего этого дерьма, она, возможно, уже больше никогда не отдастсясвоим истинным чувствам. Она похоронит их, продолжив кампанию нетерпимости кгомосексуализму. Это меня угнетало, как в смысле ее личной жизни, так иполитической деятельности.
— А в свободное от разоблачения консервативных суквремя она уничтожает богов, — заметил Хью. — Ты действительно еще иэтого паренька изувечила? Просто гигант.
— Не забудь об Изумрудном литературномфестивале, — каверзно ухмыльнулся Коди. — Эх, как же я пропустил.
— Да есть ли что-то, чего ты не можешь,Джорджина? — изумился Питер. — Ты ведь не научилась готовить суфле уменя за спиной?
Я закатила глаза и, не обращая внимания на чрезмерныевосхваления друзей, задала вопрос высшим бессмертным:
— Вы собираетесь наконец рассказать об этом Соле, иликто он там был? Вы, ребята, со своим ужасным невмешательством, оставили меняубивать бога.
— Ты знаешь почти все, — сказал Картер.
— И с формальной точки зрения ты его не убила, —добавил Джером.
Я в изумлении уставилась на них:
— Я не… Но… он взорвался. Там кровь повсюду была. Этовыглядело как, в некотором роде… не знаю, финал.
— Ты разрушила его человеческое проявление, —как-то скучно объяснил ангел. — Тело, которое он использовал в миресмертных. Сол — или, если точнее, Сома — по-прежнему очень даже существует.
— Сома — это другое название амброзии… — задумчивопроговорила я.
— Да, — подтвердил Картер. — В индуистскомпантеоне бог Сома — это божественное воплощение наркотика. Он струится в еговенах, а затем раздается смертным.
Я вспомнила его кровоточащее запястье и то, как высыхала егокровь:
— Его кровь превратилась в кристаллы. Вот что все пили.И я пила!
Я содрогнулась.
— Ты пила ее и в чистом виде, — заметил Джером,наблюдая за моей реакцией, — прямо из источника.
— О господи, — сообразила я. — Кубок. Ядумала, это какой-то расслабляющий наркотик.
— В каком-то смысле так оно и есть, — ласковопроизнес Картер. — Его кровь в кристаллической форме служит ему длясамоусиления и, будучи разбавленной, переносима для смертных — и бессмертных. Вконцентрированном виде она слишком насыщенна. Она сбивает с толку. Она выходитза рамки усиления присущих тебе способностей. Она погружает в эйфорию и особуювосприимчивость к физическому контакту и сильным переживаниям.
Вот откуда моя реакция на его заигрывания — и последующеенападение на Алека. Конечно, я до сих пор была так обозлена на бывшегоударника, что вряд ли в моих действиях виновата исключительно амброзия.
— Какая мерзость, — пробормотала я. — Я пилакровь. Ужас.
Коди и Питер переглянулись. Им было смешно.
— А что за история с этим дротиком? — спросилХью. — Той штукой, которой она его пронзила.
