империи, поэтому решили исчезнуть, провернув перед этим гигантскую аферу.
Ну что же, брокер не подвел – и мне, и тете с дядей удалось выручить за свои акции кругленькую сумму, но дело не терпело отлагательств. Император должен был непременно обо всем узнать – пока не стало слишком поздно и на бирже не разразилась паника, которая могла погрузить в хаос весь Далмарк.
- Я поставлю его в известность как можно скорее, а заодно и договорюсь о вашей встрече, – заверил меня Конрад. – Сегодня уже поздно, но на завтрашнем балу он обязательно найдет время, чтобы с тобой поговорить. Будет лучше, если ты обо всем расскажешь ему сама.
Мысль мне понравилась, но разговор с императором тревожил.
- Но разве я могу…
- Не волнуйся, Лирри, я непременно буду присутствовать при вашей встрече, – успокоил меня Конрад.
- Раз так, то к завтрашнему утру я подготовлю доклад, который можно будет представить императору, – подал голос дядя Перси.
На этом мы и сошлись, после чего я выложила свои подозрения, а заодно и измышления насчет Олферов. Рассказала, что именно те могли быть причастны к гибели моих родителей.
Затем позвала Роберта, но свидетель из него вышел так себе – он лишь сказал, что маги, напавшие на мое поместье, явно были неместными. А больше ничего про них он не знал, потому что когда Роберт подкрадывался в темноте и рубил им головы, то эти люди не отличались разговорчивостью.
В Скалле их тоже никто не знал, но, насколько он потом слышал, выжившие убрались в сторону Хейвена.
Немного подумав, я решила отправить его поскорее в Скалл, чтобы тот привез в столицу бумаги с перепиской отца и одного из Олферов – потому что Роберт знал, где их искать.
Но он заупрямился – не хотел меня оставлять, и мы стали уговаривать его сообща, а Конрад пообещал, что меня будет охранять целый взвод магов во главе с Сильвой.
Еще немного помявшись, Роберт все же отправился исполнять мою просьбу, и, чтобы не возникло промедлений, герцог пообещал ему лучших лошадей и письмо, с которым Роберт может менять их на любых почтовых станциях на своем пути.
Но это было еще не все.
У Конрада тоже имелся свидетель, который что-то вынюхивал в Западной провинции и делал это по указке Олферов.
- Некий Риксон, – произнес он. – Ты его видела, Лирри, в первую нашу встречу. Сейчас он в тюрьме, но теперь я знаю, какие вопросы ему задавать. Подозреваю, Олферы искали мегелит и любые выходы на тех, кто его добывал, и, возможно, Риксон разнюхивал насчет тебя, Лирри! К завтрашнему вечеру я выясню все, что он может знать по твоему делу.
На этом мы решили закончить, но Конрад все-таки нашел время побеседовать еще и с тетей, успокоив ту, что Арман уже покинул тюрьму и теперь держит путь в тренировочный лагерь и что с ее сыном, если тот возьмется за ум, все будет в порядке.
После этого герцог отбыл по делам, да и дядя Перси долго не задержался.
Я же осталась в доме, охраняемом Сильвой и магами. Отправилась спать, размышляя о том, что так и не поговорила с герцогом о татуировках и Элтайне. А ведь можно было у него спросить – пусть и мимоходом, – посещал ли он Карнавал Четырех Стихий неделю назад, и многое сразу бы встало на свои места!
- Завтра, – пообещала я себе и своим собакам, потому что распахнула медальон и выпустила их наружу. – Завтра все непременно прояснится!
На это они завиляли хвостами, после чего мы стали привычно укладываться спать. Джасс и Джесс по бокам от меня, а Джусс пристроил голову на мой живот.
***
Вдовствующая герцогиня Кэнделл вернулась в семейный особняк уже ближе к вечеру. Прибыла в роскошном экипаже, и слуги тотчас же принялись заносить ее вещи.
Амалия Диксон искренне надеялась, что в ближайшее время ей не придется никуда уезжать.
Конрада дома она не застала, но не расстроилась. Вместо этого с комфортом расположилась в своих давно пустовавших комнатах. С удовольствием приняла ванну, затем устроилась на софе в любимом салоне, размышляя о том, как сильно она соскучилась по родному дому.
Но совет близкой подруги помог – та заявила, что Амалии стоит оставить сына одного, дав ему полный простор для действий.
И тот непременно все сделает правильно.
Амалии пришлось порядком попутешествовать по Далмарку, занимаясь благотворительностью и скучая по дому, пока не пришло срочное письмо от сына. Получив его, вдовствующая герцогиня спешно приказала собирать вещи. Уже скоро она вернулась домой и привезла то, о чем попросил у нее Конрад.
И вот теперь, устроившись возле камина и поглаживая любимую болонку, герцогиня грезила наяву.
Ей виделась пышная свадьба в Храме Драконьих Богов…
Хотя нет, они проведут церемонию на Утесе Всех Влюбленных. Украсят белоснежную арку цветами и лентами, пригласят священника и близких друзей семьи, а само торжество – уже пышное – пройдет в этом доме, давно соскучившемся по приемам.
Потому что совсем скоро у нее будет замечательная невестка – и она полюбит любую, потому что между выбором, дожидаться ту, которая ей понравится, или принять ту, кого полюбит ее старший сын, – она без сомнения выбрала второе.
Затем появятся внуки – и Амалия Диксон надеялась, что ей не придется слишком долго ждать.
О, ее собственные внуки и внучки, которых она станет баловать и души в них не чаять! Те будут скрашивать ее одинокие дни, а она будет обожать их так же сильно, как и своих сыновей…
- Наконец-таки! – воскликнула она, услышав, как хлопнула входная дверь, после чего в нетерпении поспешила навстречу старшему сыну.
Ее гордость, вылитый отец, подумала про себя. Собранный, красивый и уверенный в себе.
Конрад с явным удовольствием обнял мать, затем, отстранившись, окинул ее взглядом с головы до ног.
- Ты чудесно выглядишь, мама! – заявил ей. – Буквально светишься и помолодела лет так на двадцать. Погоди, быть может, я чего-то не знаю?.. Уж не появился ли тот, кто посмел похитить твое сердце?
- О, вижу, мое решение пошло тебе на пользу, – с довольной улыбкой произнесла герцогиня. – Ты научился говорить комплименты, мой мальчик! Не знаю, кто она, но я уже ее люблю!
- Скоро узнаешь, – пообещал сын. – Очень скоро! Но ты привезла?..
- Конечно, – с удовольствием отозвалась герцогиня.
Открыла маленькую бархатную коробочку – ее
