и ее глаза широко открываются, когда она читает соглашение.
— Ты покупаешь землю?
— Я покупаю нам землю. Мои братья согласились продать мне часть фермы Эрроувуд, и я хотел бы, чтобы мы построили на ней дом.
Хорошая часть заключается в том, что мы можем начать строить еще до того, как ферму продадут. Мы можем остаться здесь, пока его строят, но все готово к работе, если вы не против.
Хэдли пищит, держась за мою руку.
— Давайте заведем коз!
Эта девочка любит животных.
— Посмотрим, что мама скажет нам насчет дома.
Элли смотрит на бумаги, тратя минуту на то, чтобы рассмотреть эскиз дома, который я спроектировал.
— Это тот, что я нарисовал. Я думал, что, несмотря на то, что он не имеет ни шпиля, ни ворот, дом был бы замечательным для нас.
— Коннор….
— В нем четыре спальни, веранда идет вокруг дома, и есть офис, где можно работать, когда нужно. Я думал, мы могли бы поставить….
Элли хватается за мое лицо, прижимая свои губы к моим, и заставляет меня замолчать.
— Фуу, — жалуется Хэдли, и мы оба улыбаемся друг другу в губы.
— Что ты думаешь?
— Я думаю, что я люблю тебя, и это идеально.
Я наклоняюсь и беру Хэдли на руки, а затем обнимаю Элли.
— Вот что идеально.
Элли целует каждого из нас.
— Что ты думаешь, Хэдли?
Она хватает нас за шею и притягивает к себе.
— Я люблю нашу семью.
— Я тоже, малышка.
— Я тоже.
Всё, что я держу в руках — это всё, что мне нужно.
Эпилог
Элли
Два месяца спустя
— Сотрудничество с этими подрядчиками сводит нас с ума. Но это огромное облегчение, что ферму Уолкотт продали, и теперь мне не нужно беспокоиться о том, что Кевин будет жить по соседству.
— Да.
— Коннор водил меня на ужин вчера вечером, и, клянусь, Сид, я думала, что он собирается сделать предложение.
— Угу.
— Я не знаю, готова ли, но тогда задаюсь вопросом, к чему еще мне нужно быть готовой.
— Точно.
Мы уже час сидим здесь, в доме фермера. У нас должен был быть девчачий обед, поскольку Коннор на строительной площадке, а Хэдли в лагере для верховой езды, но Сидни не в настроении. Вместо того, чтобы есть, она продолжает молотить едой по тарелке и давать односложные ответы.
Я беру свою салфетку и бросаю в нее. — Что с тобой?
— Я в порядке.
Я понимаю, что нет, и чувствую, что знаю, что именно ее беспокоит.
— Деклан приедет на этой неделе.
Глаза Сидни впервые засветились.
— Я не хочу говорить об этом.
— Ты никогда этого не хочешь, но я думаю, что должна.
Я знаю, что это будет не легко для нее, и она делала все возможное, чтобы притворяться, но время прошло. Деклан будет жить здесь следующие шесть месяцев, чтобы работать на ферме.
Братья решили, что когда условия завещания будут выполнены, они собираются разделить землю на части, и если один захочет оставить свою долю, они смогут ее получить, но теряют все права на любые доходы от фермы. Когда Деклан, Шон и Джейкоб пойдут на продажу, они разделят деньги на три части, поскольку Коннор взял часть земли.
Часть, на которой мы строим дом — идеальна. Это любимое место Коннора — где находится домик на дереве Хэдли.
Тем не менее, мы еще не закончили строительство, поскольку строители заложили фундамент только месяц назад. Вместо того, чтобы жить с Декланом, как с соседом, о чем Коннор даже не хотел думать, он построил что-то вроде крошечного дома возле сарая, который теперь полностью закончен и функционирует.
— Прости, у меня много чего на уме.
— Ладно… Типа, Деклана?
Девушка смотрит на меня обжигающим взглядом, который, я уверена, пугает некоторых людей — только не меня.
— Мне нужно выяснить кое-что.
Я ненавижу, что она явно расстроена.
— Сид, ты знаешь, что можешь сказать мне все, что угодно.
Она глубоко вдыхает, а потом отводит взгляд.
— Я сделала ошибку.
— Ладно.
— Я… Облажалась в выходные на день рождения Хэдли.
О, Боже. У меня плохое предчувствие по этому поводу.
— И?
— И была идиоткой. Я ушла с вечеринки, потому что не хотела быть рядом с Декланом. Я была в ПОЛНОМ беспорядке, плакала, потому что наша дурацкая песня звучала по радио, и поэтому пошла к пруду, потому что так делают тупые девушки, которые все еще влюблены в своих бывших. Я стояла там, думая о нем, желая, чтобы все было иначе.
— Сид…
Она поднимает руку.
— Сейчас будет хуже. Наверное, он чувствовал то же самое…
ностальгию, и тоже вышел туда.
В моей груди болит за нее, потому что я знаю, как сильно она все еще любит его. Он был именно тем.
Тем парнем. Тем, кого она, кажется, не может забыть и не хочет возвращать в свою жизнь.
Он причинил ей сильную боль, даже если она в этом не признается.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты этого не сделала…
— Хорошо, я не скажу.
Да, это плохо.
— И что теперь?
Ее глаза поднялись к моим, и слеза покатилась по ее щеке.
— Теперь мне нужно сделать тест.
Я беру ее руку и решаю признаться.
— Мне тоже.
— Правда?
— Не знаю, — быстро говорю я. — Но у меня задержка, и мы с Коннором были… заняты, не заботясь о последствиях.
Мне удалили внутриматочную спираль, и мы оба вроде как решили, что если это произойдет, то так и будет. Я всегда хотела больше детей, а он единственный мужчина, с которым я хочу строить семью.
— У тебя есть тест? — спросила она.
Я взяла одну из этих коробок, потому что я из тех сумасшедших людей, которым понадобится как минимум четыре теста, чтобы подтвердить то, что покажет первый.
Киваю, и мы идем в ванную комнату. Я передаю ей палочку и она идет первая, а потом наступает моя очередь.
У нас есть три минуты.
Я ставлю таймер и мы ждем в столовой.
— Ты думала, что обед пройдет не так? Качаю головой.
— Нет, но… Я понимаю.
— Что я буду делать, если он будет положительным?
Я очень хорошо помню, как я себя чувствовала, когда узнала, что беременна Хэдли. Это было ужасно. Я не была готова стать матерью, но вот я здесь.
— Знаю, что ты боишься, потому что ты одна, но Деклан — хороший человек. Он не заставит тебя проходить этот путь в одиночку.
— Ему не нужно знать.
Теперь моя очередь быть удивленной.
— Ты должна
