Коринн Майклс
Вернись за мной
Глава 1
Коннор
— Эрроувуд! Просыпайся, мать твою. — Кто-то ударил меня по руке, и я сорвался со своего места. Мои глаза пробежались вокруг в поисках любой опасности, но я вижу только своего приятеля Лиама, который стоит рядом со мной в коридоре самолета. — Чувак, ты говорил во сне.
Я протер рукой лицо, пытаясь сорвать паутину сна.
— Понятия не имею, что мне снилось.
— Какая-то красотка.
Отлично. Один Бог знает, что я наговорил.
— Сомневаюсь.
— Чувак, ты такой болтун. — Его голос повысился. — "О, Коннор, ты такой сексуальный. Да, именно так" Потом он вернулся к обычному тону. — Просто говорю, что девчонка была очень живая.
Теперь я точно знаю, кто именно мне приснился — ангел. Красивая девушка с темно-каштановыми волосами и самыми голубыми глазами, которые я когда-либо видел. Неважно, что я провел с ней всего одну ночь восемь лет назад, я все-равно ее прекрасно помню.
То, как она улыбалась и манила меня пальцем, чтобы я шел за ней.
Как мои ноги двигались без разрешения мозга. Она будто была послана свыше, чтобы спасти меня.
Это случилось в ту ночь, когда мой отец был настолько пьян, что приложил меня кулаком, и хлопнув дверью, я отправился в лагерь для подготовки солдат, пообещав себе никогда не возвращаться.
Она была идеальной, а я даже не знаю ее имени.
Я толкнул его локтем, зная, что скорее замерзнет ад, прежде чем я признаюсь в этом.
— Слава Богу, что ты женат. Женщины не дуры, чтобы клюнуть на тебя. Твои фразочки говно, а ты мудак.
Он улыбается, несомненно, думая о своей жене. У некоторых парней есть все — Лиам Демпси — один из них. У него есть красивая женщина, к которой он возвращается домой, дети, друзья, и у чувака было идеальное детство.
По сути, его жизнь полная противоположность моей.
Единственное стоящее в моей жизни — это мои братья.
— О чем ты говоришь? Есть точная причина, почему меня называют Мечтателем, а тебя — Стрелой. Я же проклятая мечта.
— Добрый день — я олень. Все зовут меня так из-за моей фамилии, мудак.
Лиам смеется и пожимает плечами.
— Возможно, но свое я получил из-за моей яркой личности.
Несмотря на то, что он полный идиот, я буду скучать по нему. Я буду скучать по всей своей команде. Ненавижу мысль о том, что это было мое последнее задание, и я больше не буду частью этого братства. Мне понравилось служить с морскими котиками.
— К счастью, ты такой тщеславный, что я увижу твое сияние, куда бы ни влез.
— У тебя есть идеи, куда ты поедешь или что собираешься делать? — спрашивает Лиам.
Я откидываюсь на спинку слишком неудобного кресла самолета C-5 и глубоко вдыхаю.
— Понятия не имею.
— Рад видеть, что ты на вершине своей жизни. Тебе надо собраться, Эрроувуд. Хочешь жить — умей крутиться.
Лиам руководил командой в течение двух последних заданий и был для меня как старший брат, но сейчас я не хочу, чтобы мне читали лекции. У меня есть три старших брата, которые делают достаточно этой херни.
Хотя, наверное, морские котики и были братьями. Братьями, которые сделали бы друг для друга все, включая то, чтобы помочь пережить тяжелый выезд, даже если он длится чертовски долго.
Три года назад я был на задании. Это был обычный контрольно-пропускной пункт, но мне раздробило ногу, когда машина пыталась проехать мимо. Мне сделали несколько операций, все выглядело хорошо, но заживало не так быстро, как нужно. На этом задании я был на легкой службе, которая была в основном административной.
Я чертовски ненавижу административную работу. Я хотел быть там и убедиться, что мои братья в безопасности. Потом врач сообщил мне, что меня выпишут по медицинским показаниям.
Я больше не гожусь для морских котиков.
А если я не могу быть вместе с ребятами, то не хочу никакой другой работы.
— У меня есть план.
— Какой? — спрашивает он.
— Надрать тебе задницу, например.
— Ты мог бы попробовать, сосунок, но я бы на это не поставил.
Если бы моя нога на сто процентов….
Лиам качает головой.
— Я все-равно надрал бы тебе задницу. Но шутки в сторону, ты не можешь подписать документы об отставке и не знать, чем займешься дальше.
Мой старший брат Деклан еще тот червяк в заднице, и сказал то же самое, когда в прошлом месяце я позвонил ему. Дек руководит огромной корпорацией в Нью-Йорке и сообщил, что ищет нового руководителя службы безопасности, но я лучше прогоню свою больную ногу через мясорубку, чем буду работать на него. Он слишком вспыльчив, все знает и чуваку на все срать с высокой горы.
Тем не менее, он прав. Пока я могу пользоваться теми малыми сбережениями, что у меня есть, но потом мне нужно будет найти работу.
— Я разберусь, — говорю я ему.
— Почему бы тебе не вернуться домой на ферму?
Мои глаза сузились, и я едва сдержал гнев, который наполняет меня при упоминании об этом месте.
— Потому что единственный способ ступить ногой на эту землю — это похоронить человека, который там живет.
Братья Эрроувуд дали обет заботиться друг о друге, защищать друг друга, и это именно то, что каждый из нас делал, пока я не смог выбраться из того проклятого места. Через две недели после выпуска я в последний раз ступал на сельскохозяйственные угодья в Пенсильвании. Я лучше буду жить на улице, чем вернусь туда.
Он поднял руки.
— Ладно, брат, не надо смотреть на меня так, будто собираешься оторвать мне яйца. Я понимаю. Никакого дома. Просто волнуюсь.
Я видел, как львиная доля ребят выходили в свет и пытались ориентироваться в гражданской жизни. И как бы, черт возьми, тяжело там ни было, все наладится, понимаешь?
Он прав. Блядь, я тоже видел такое множество раз, но не готов выйти в люди, чтобы столкнуться с реальностью. Я с двадцати лет жил как у Бога за пазухой, потому что флот спас мне жизнь. Я бы оказался в тюрьме, если бы не пошел на службу. Потом, когда попал в лагерь, меня отобрали для "котиков", и я отказался быть кем-то другим. А уйти в отставку было не моим выбором.
Я не уверен, кем еще смог бы работать сейчас. — Мой приятель Джексон имеет компанию,
