для меня, но по телу пробегают волны тепла, и мы на пару отрываемся.
– Мне всегда тебя мало, – почти с отчаянием шепчет он мне в ухо, и я порхаю, согретая теплом счастья и удовольствия.
Я чувствую то же самое.
Джейми настаивает на том, чтобы помыть мне голову, и массирует ее медленными, выверенными, усыпляющими движениями.
– Как тебе?
– Я сейчас в лужицу растекусь, – говорю я с закрытыми глазами, тая в его руках, которые мнут мои мышцы в задней части шеи. Он легко посмеивается, и я улыбаюсь.
– Хорошо.
Я скоро к этому привыкну. Я скоро страшно к этому привыкну.
* * *
– Напомни, почему я должна завтракать, сидя у тебя на коленях? – спрашиваю я, оглядываясь на Джейми и попивая кофе. Дейзи ест свой завтрак, я читаю музыкальные новости, а Джейми пересматривает запись старой игры с «Калгари». У них сегодня еще одна игра, поэтому у него свободное утро, и я знаю, что он снова на иголках из-за того, что придется играть против Рори.
– Это полезно, – выдумывает он и сжимает мое бедро.
– Может, тебе и полезно, – смеюсь я, и он награждает меня одним из своих фирменных поцелуев в висок.
Мы несколько минут едим, наслаждаясь тишиной, и тут его рука опускается мне на спину.
– Какие-нибудь вести от Айви?
– Не-а. – Первые несколько дней я проверяла почту непрерывно, но постоянно находиться на грани нервного срыва было довольно изматывающе, так что теперь я захожу туда всего несколько раз в день. – Но ничего страшного, – говорю я ему, и это на самом деле правда. – Я просто рада, что сделала это. Я не могу контролировать, что происходит с ее стороны, но если она заинтересовалась, то и другие тоже могут.
Джейми внимательно слушает, глядя на меня.
Я пожимаю плечами, а про себя улыбаюсь.
– Я горжусь, что это сделала. Это было трудно и страшно, но я решилась.
– Решилась, – говорит он утвердительным тоном, убирая мне за ухо прядь волос. – Я тоже тобой горжусь. – Он проверяет время на телефоне. – Нам пора собираться.
Я с любопытством оглядываюсь на него.
– Куда собираться?
Он хитро улыбается.
– Идти тебе за вечерним платьем.
* * *
Мы заходим в крошечный магазин, и он оказывается совершенно пуст, не считая женщины за сорок с короткой темной стрижкой и широкой улыбкой. С улицы магазин кажется скромным, с единственным изящно выставленным платьем в витрине, но внутри с потолка на меня обрушивается каскад из сногсшибательных нарядов, отделанных перьями, блестками и бисером. Есть и простые платья – из летящих, гладких тканей. Некоторые – настоящие произведения искусства, с тысячью крохотных бутончиков, вплетенных в юбки. А у одного декольте доходит до пупка, и оно меня дико пугает.
– Добро пожаловать, – говорит женщина и идет нам навстречу. – Вы, должно быть, Пиппа?
Она представляется Мирандой, владелицей.
– Джейми, не мог бы ты, пожалуйста, закрыть дверь? – В ответ на мой обескураженный взгляд, она объясняет: – Ваш кавалер попросил сегодня предоставить магазин в ваше полное распоряжение.
Джейми подмигивает. Когда он сказал, что хочет купить мне платье, я подумала, что просто пойду за ним с его карточкой. Этого я не ожидала.
– Каждое платье – уникальное и особенное. – Глаза Миранды загораются. В ее голосе звучит та же приятная умиротворяющая энергия, как и у Хейзел во время уроков по йоге, и я сразу чувствую себя расслабленнее. – Мы обязательно подберем что-нибудь настолько же красивое, как и вы сами.
Я вспыхиваю и смотрю на нее исподлобья. Она проводит меня в заднюю комнату. Тут есть зал с зеркалами и красными бархатными плотными занавесками, снаружи стоит коричневый кожаный диван, а в примерочной висит несколько платьев, дожидающихся меня. Одно цепляет мой взгляд – серо-голубое, на пару оттенков темнее моих глаз. Темные эффектные цветы драматично разбросаны по юбке, и создается иллюзия, будто они сыплются из лифа. На вешалке сложно определить, какого именно платье фасона, но его сочные цвета красиво мерцают в теплом освещении примерочной.
Миранда выбирает несколько платьев, подходящих для меня и для мероприятия, так что Джейми усаживается на диван, а я скрываюсь в примерочной и скидываю с себя одежду. Она иногда появляется из-за занавесок, чтобы затянуть потуже пояс, или застегнуть молнию, или помочь мне снять наряд, но все кажется не тем, что надо.
Я приберегаю голубое платье напоследок, но как только накидываю его через голову, то сразу все понимаю.
Ткань приятно обволакивает кожу, и оно обладает каким-то ангельским весом. Я изучаю в зеркале каждую деталь: безупречное сочетание насыщенных цветов, причудливые формы. Вот это платье. Лиф бархатный, так что, когда Миранда застегивает его на мне, он садится идеально. Глядя на эти огромные цветы, я чувствую себя красивой, особенной, счастливой. Это платье – усовершенствованная версия того, что я надевала на прощальную вечеринку. Миранда выходит из примерочной, и мое сердце колотится от восторга, когда я представляю, как появлюсь в этом платье на благотворительном вечере вместе с Джейми.
– Пиппа? – низкий голос Джейми зовет меня с дивана. – Покажись.
Я выскальзываю наружу, и как только он видит меня, его глаза загораются огнем. Я почему-то стесняюсь, но не могу игнорировать скачущие по коже искорки от его пристального взгляда. Миранды нигде не видно – очевидно, она решила оставить нас наедине.
– Мне нравится это, – просто говорю я.
Он смотрит на меня еще несколько секунд, а потом закрывает глаза, будто приходя в себя.
– Черт, – бормочет он, встряхиваясь, – Пиппа. – Он произносит мое имя словно ругательство.
Я посмеиваюсь.
– Что?
Он снова окидывает взглядом меня и платье и с напряженно стиснутыми челюстями поднимается. Мое сердце трепещет в груди, когда он подходит ко мне, не отрывая от меня глаз, и оставляет мягкий и нежный поцелуй на моих губах.
Я не могу вздохнуть, и у меня голова идет кругом.
– Ты очень красивая, – тихо говорит он.
Я улыбаюсь ему.
– Рядом с тобой я чувствую себя красивой.
Он смотрит на меня так, будто хочет сказать еще тысячу добрых и ласковых слов. Но вместо этого он просто улыбается.
– Хорошо. – Он опускает голову и кивает на платье. – Ты его хочешь?
– Сколько оно стоит? – сперва спрашиваю я.
Он фыркает и насмешливо качает головой.
– Скажи, – настаиваю я.
– Нет. – Его глаза смеются, а рот, который я когда-то считала злобным, расползается в улыбке. – Ты хочешь это платье? – снова спрашивает он.
Гитара уже и так стоила слишком дорого, а теперь это? Я разрываюсь на части.
– Пиппа, – он резко наклоняется, чтобы заглянуть мне в глаза, а потом приподнимает пальцами подбородок,
