почти не разговаривала с тобой в течение нескольких недель после той истории в галерее, — глаза Кэссиди опускаются туда, где на моей шее были отметины. — Было страшно
— Кажется, я еще не пришла в себя, — я опираюсь локтями на барную стойку и смотрю на великолепный бальный зал. — Я не думала о последствиях. Просто сделала это. Я не ожидала, что Картер так отреагирует.
— Ты всегда такой была. Действуешь импульсивно, а потом думаешь о последствиях, — она сжимает мою руку. — Я очень рада, что с тобой все в порядке.
Мой взгляд находит Александра, который разговаривает с группой людей в другом конце комнаты.
— Не знаю, что бы случилось, если бы он не пришел вовремя.
— Не думай об этом. Он пришел, и это все, что имеет значение, — она понижает голос и наклоняется ко мне. — Я слышала, что он изрядно потрепал Картера.
Я поднимаю брови.
— Ты и понятия не имеешь, насколько.
— Хорошо, — Кэссиди качает головой. — Этому подонку повезло, что я не вонзила ему нож в член.
— Кому мы собираемся вонзить нож в член? — спрашивает Селеста, подходя к нам с Кортни под руку. — Мне нравится.
Я хихикаю.
— Никому. Держите острые предметы подальше от Лорены Боббитт.
— Ты и Крум Кейк выглядите ужасно сексуально, когда находитесь близко друг к другу, — говорит Кортни. — Как дела у вас, молодоженов?
— Он в другом конце помещения. Как мы можем находиться близко?
Кортни изгибает бровь.
— О, не знаю. Может, это потому, что я видела, как вы оба выходите из помещения для персонала.
Селеста и Кэссиди ахают. Громко.
— Тсс, — я прикрываю рот Кэссиди рукой, потому что она из тех, кто выкрикнет то, о чем все думают. — Мы… искали кое-что
— Да, член Александра, — выпаливает Селеста. — Бьюсь об заклад, твоя вагина тоже его нашла.
Еще как.
Больше не в состоянии поддерживать этот фарс, я опускаю плечи.
— У него самый идеальный член, который я когда-либо видела.
— Я так и знала! — хором кричат они втроем.
Селеста тыкает меня в плечо.
— Ты должна нам пятьдесят баксов, сучка.
Я поднимаю указательный палец.
— Нет, вы поспорили, что мы займемся сексом в течение первого месяца совместной жизни. Так что вы должны мне пятьдесят баксов.
— Она права, — говорит Кортни.
— Конечно, права, — я одариваю их победной улыбкой. — Принимаю наличные, Венмо33 или ПэйПал34.
Кэссиди искоса смотрит на меня.
— А как насчет другого пари, которое мы заключили?
Я притворяюсь, словно ничего не знаю.
— Какого другого пари? Никакого другого пари не было.
Три пары глаз смотрят на меня.
Я понижаю голос, оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.
— Я не влюблена в Александра. Мы просто…
Но не могу закончить предложение.
— Просто что? — спрашивает Кортни, ее выражение лица смягчается.
— Не знаю. Это странно. Ты когда-нибудь встречала кого-то, кто доставляет тебе классные оргазмы, что хочется приготовить ему еду?
Кэссиди наклоняет голову набок.
— Что ты имеешь в виду?
— Бывало ли у тебя такое, когда думаешь: «черт, у этого мужика самый великолепный член, я хочу убедиться, что он накормлен»? — я издаю разочарованный вздох, не в силах подобрать нужные слова. — На днях я отпустила Энни пораньше, чтобы провести время с Джулианой. Я знала, что Алекс возвращается домой с выездной игры, и он всегда голодный, когда переступает порог, поэтому… — я моргаю. — Приготовила ему ужин. То есть, приготовила ужин и ждала, когда он вернется домой.
Кэссиди прикусывает нижнюю губу, тщетно пытаясь скрыть улыбку.
— А потом увидела, что у него накапливается грязное белье, — я пожимаю плечами. — Так что сделала это. Я постирала белье взрослого мужчины, потому что знала, что он будет уставшим, когда вернется домой.
— Позволь правильно тебя понять, — говорит Селеста. — Ты делаешь все это, потому что заботишься о том, голоден ли он и не устал ли. Ты заботишься о его ребенке, когда его нет рядом, — она делает паузу. — И думаешь, что это только потому, что он хорош в постели?
Я пожимаю плечами, как будто это простая математика.
— Как еще ты можешь это объяснить?
— Ты заботишься о нем, — говорит Кортни.
— Ну, да. Забочусь.
Конечно. Это же очевидно. За последние несколько месяцев мы стали ближе, чем друзья.
Кэссиди всхлипывает и вытирает уголок глаза.
— Почему ты плачешь?
— Детка, ты влюблена, — она снова всхлипывает. — Вот почему хочешь делать все это для него. И вот почему он делает романтические вещи для тебя — потому что тоже влюблен.
Я качаю головой, даже не дав ей договорить.
— Нет же. Это не то, чем кажется.
Селеста закатывает глаза.
— Не делай этого. Не делай вид, что игнорируешь свою влюбленность. Ты не персонаж бредового любовного романа.
— Я ничего не игнорирую, — моя грудь сдавливается, и я с трудом делаю следующий вдох. — Мы только начали встречаться. Конечно, у нас есть чувства друг к другу, но…
Мы же не можем быть влюблены, правда?
— Но что? — спрашивает Кэссиди, ее проницательный взгляд смотрит сквозь мой фасад, как это могут делать только лучшие друзья.
— Я просто не знаю, что это такое, честно говоря.
Я никогда раньше не была влюблена. Откуда мне знать, каково это?
Кортни жестом указывает на меня указательным пальцем.
— Тогда скажи, что ты чувствуешь по поводу той женщины, которая сейчас пытается подкатить к Александру.
Моя голова поворачивается.
— Кто к нему подкатывает?
Высокая, красивая блондинка разговаривает с Александром у края танцпола. То, как ее тело обращено к нему, кокетливая улыбка на губах и взгляд «переспи со мной», который она кидает ему, говорят все, что нужно.
Он что-то отвечает, и она смеется, запрокинув голову назад и положив ладонь ему на плечо.
О, черт возьми, только не это.
