всех Соня, усаживаясь рядом с княжной, молча кивнувшей на приветствие и смерившей Соню странным взглядом со смесью подозрения и любопытства.
Ля Маро чуть вздрогнула и придвинулась к Эдере, на лице которой мелькнула ехидная усмешка.
— А не подскажете, чем так вкусно пахнет? — прервала Соня подзатянувшееся молчание. Желудок тут же поддержал ее вопрос громким бурчанием.
Фейна ойкнула и вскочила со стула. Спустя минуту перед Соней появилась тарелка с горкой мяса, исходящего умопомрачительными запахами.
— Ох. — Соня наконец вернулась в реальность и откинулась на спинку стула. — Фейна, это ведь вы готовили? Вашему мужу сказочно повезет.
Ля Маро смущенно покраснела, а княжна, сверкнув глазами, встала со стула:
— Десерт?
Поднявшуюся было следом Соню тут же усадили обратно, а княжна с Фейной в четыре руки загремели посудой. Через минуту к ним присоединилась и Эдера.
На столе появилось блюдо с большими кусками пирога с яблоками и черизой, четыре блюдца, три бокала с янтарной жидкостью, вкусно пахнущей травами и пирой и огромная кружка травяного чая. Желудок Сони опять забурчал, и лишь когда закончились чай и третий кусок пирога, она вновь начала обращать внимание на окружающее.
— … хочу попросить отца отправить меня в какой-нибудь прибрежный форт, ближе к границе, — рассказывала Фейна.
— Зачем? Ты ведь дочь Адмирала? — удивилась княжна.
— Понимаете, Адмирал — это на самом деле выборная должность, просто с момента основания Бланка-Рандо ее занимали только представители моей семьи. У нас принято заводить много детей, и всегда есть кому поддержать наследника и на Совете капитанов, и в управлении страной.
— То есть вы берете количеством? — хмыкнула княжна.
— Вовсе нет! — возмутилась Фейна. — По традиции каждый ля Маро обязан добиться всего сам. И в Совет капитанов можно попасть только за личные заслуги.
— А если кто-то не справляется? Родился со слабым даром или еще по какой-нибудь причине?
— Тогда его судьбу решает семья. Если бы я не умела ничего полезного, как моя старшая сестра, то самое большее на что могла бы рассчитывать — это корабль или два в приданое и выгодное для семьи замужество. Но если получится с фортом, то лет через пять я смогу побороться за должность алькальда в небольшом городе. И тогда уже я сама буду выбирать: за кого выйти замуж и стоит ли это делать.
— Сколько у вас сложностей, — покачала головой Эдера. — У нас в Семьях таких условий нет. Хочешь, живи одна, хочешь, заведи себе постоянную или временную пару. Главное, не уйти в Свет, не оставив после себя хотя бы одной ветви. И выбор подарившего семя — личное дело каждой, даже если это будет какой-нибудь цверг.
— Кстати, о цвергах… — Княжна, щеки которой уже зарумянились от выпитого ликера, пристально посмотрела Соне в глаза. — А что это за история про поцелуй с аст Глетчер?
— Обычное недоразумение. — Соня осторожно отодвинулась.
— Расскажи-и-и, — потребовала альвийка, придвигаясь еще ближе и хватая Соню за рукав свитера.
— Хорошо. — Хватка у княжны оказалась железной и сбежать не получилось. — В сентябре мне присвоили звание мастера. Эдера предложила это отметить, а когда мы возвращались из ресторана, встретили гнома из вашего отряда. Кажется, его зовут Харальдом. Я испугалась, что он меня узнает и не придумала ничего умнее, чем поцеловать Эдеру. Случайно поцарапалась о ее шипы и отравилась. Ей пришлось высасывать яд, а потом срочно тащить меня домой и лечить.
— Та-а-ак. — Княжна повернулась к дриаде и ткнула в нее пальцем. — То есть это была такая шутка, да? И вы вовсе не творили с ней… всякое.
— Всякое? — Соня тоже повернулась к Эдере, которая после слов альвийки подавилась ликером и пыталась прокашляться.
— Аст Глетчер сказала, что вы заставили ее пить вашу кровь и трогать себя за разные места, — выдала дриаду Фейна.
— Голую, — добавила Опал.
Дриада наконец прокашлялась, посмотрела на застывшую с открытым ртом Соню, красных от возмущения альвиек и заливисто расхохоталась.
Сомбрийское королевство. Окраина Этелы. Четырнадцатое ноября. Полночь.
— Кэп, — поднял руку Франц, — я что-то чувствую.
Отряд замер. С тихим шорохом опустились забрала, с пластин брони пропали матовые блики от одинокого уличного фонаря.
— «Что? Где?» — жестами спросил Сэм.
На плечо Франца села мертвая флита.
— «Направо. Двадцать метров. Свет. Не уверен», — так же молча ответил получивший недавно звание сержант.
Сэм мысленно выругался и приказал двигаться к полуразвалившемуся дому, рядом с которым стоял предупреждающий знак о ветхости и скором сносе. Оставив Франца и Сиверта снаружи, они с Зоей и Ричем вошли в подъезд. На остатках ведущей на второй этаж лестницы не было никаких следов, как, впрочем, и на лестнице в подвал. Зоя встала между ними и на мгновение отключила броню.
— «Вниз», — отсигналила сержант, снова опуская забрало.
Сэм оценил прочность лестницы и вынул из подсумка три пластинки одноразовых щитов, из тех, что делала практикантка. Вложил одну в зажимы на наруче, остальные отдал подчиненным.
— «Мы вперед. Прикрываешь», — приказал Сэм Ричу и двинулся вниз. Следом бесшумной тенью скользила Зоя.
Дверь в подвал оказалась на удивление прочной — Рич смог выбить ее только со второго удара и вместе с косяком. За дверью обнаружилась довольно просторная комната, в центре которой слабо светилась печать телепорта, а рядом на массивном столе покоилась странная конструкция. Сэм пригляделся: за мешаниной рычагов, шестерен и пружин, угадывались водяные часы и три металлических шара.
— Назад! — крикнул он, активируя щит.
— Что скажешь, Франц?
— Гранаты на взводе — двигать их уже нельзя, — ответил гоблин, разглядывающий находку глазами шебуршинки. — Через пять минут рычаги разбросают их в разные стороны, и потолок рухнет.
— И все следы засыплет. — Сэм ударил кулаком в ладонь.
— А если закрыть эту штуку щитами? — предложила Зоя.
— Пол все равно тряхнет. Слишком опасно. — Сэм покачал головой. Тут его взгляд упал на коробку Франца. — Франц, а ты сможешь активировать щиты через шебуршинок?
— Если кто-то поделится со мной силой, то на пару секунд смогу. Но придется быть в полном контакте. Я оглохну до того, как успею его разорвать.
— Не оглохнешь. — Сэм покопался в подсумке и вынул деревянную дощечку. — А ты еще спрашивал, зачем нам шумелка.
Через три минуты гоблин сидел на краю тротуара, рядом с ним, поддерживая за плечи, стояли Сэм и Франц, а три мертвых зверька с пластинками из прессованной кости в зубах окружали механическую бомбу. До взрыва оставалась минута.
Сэм аккуратно ступал по полу, стараясь не задеть печати, поддерживающие стены и потолок, вычерченные приехавшими на вызов артефакторами из разведки. Им повезло дважды: здание не рухнуло после толчка от взрыва, а Францу,
