даже не поплыл, вывернул запястье, освобождаясь от захвата, рывком прыгнул с места, проводя серию взмахов ножом. Клинок полоснул кончиком по груди, чуть ниже ключицы, разрывая ткань кофты.
Наш бой состоял из скорых и резких стычек, напоминая драку двух змей.
Выпад, отступление. Выпад, атака, защита, контратака.
А может быть, это было похоже на сражение в ринге, только правила были непонятны, как и вид боевого искусства, ведь мы использовали все подряд. У каждого из нас был свой выработанный стиль устранения, но я свой отточить в новом теле не успел.
Это была не та драка, в которой можно было махать руками и ногами, здесь каждый удар был возможностью для захвата или броска, поэтому стычки были короткими и опасными, как удар ножом в живот.
Он быстро атаковал колющими ударами в лицо и в шею, постоянно одергивая кисть, чтобы я не мог его поймать. Сделал обманный взмах, перебросил нож в левую руку и ударил дугой. Я вовремя прочитал его намерения, ушел с траектории и отбил выпад ладонью, одновременно с этим толкнув его в стенд с блестящими кубками и позолоченными трофеями. Он влетел лицом в стекло, рассыпая потоком блестящие осколки. Я кинулся добивать, но он отмахнулся ножом и отпрянул, отступая в огромную гостиную и стирая с лица мелкие крупицы стекла. Скулу ему разрезало глубоко, кровь покрыла всю щёку вплоть до подбородка.
Я хищно наклонился и шел за ним.
Я не контролировал себя, действовал только опираясь на рефлексы, почти не осознавая, что делаю. Слепо и рискованно бросался на нож, повинуясь эмоциональной бомбе, что взорвалась в голове.
Злость, ненависть, жажда крови.
Нестабильное состояние, опасное. Но это был мой единственный шанс на победу, иначе мне никак с ним не справиться.
Его учили. У него была отточенная техника, он был сильнее и выше меня.
То, что я видел раньше в «Фениксе» оказалось лишь способом пустить пыль в глаза. Сейчас его стойка изменилась, движения были плавными и одновременно хлесткими. Он будто отпустил себя, показал, наконец, свое истинное лицо.
Именно этот Ичибан заслужил признание в клане, да ещё такое, что ему простили убийство гражданских. Опасный, смертельный смерч, каждый порыв которого вызывал оторопь и чувство опасности.
Нет, в честной схватке мне его не одолеть. Лишь глупая, звериная ярость давала мне шанс. Она сбивала его с толку.
Он не мог предугадать мои действия, не видел тактики, не понимал куда я буду бить и что предприму, поэтому осторожничал и предпочитал отступать.
Короткий миг, который позволил сделать глубокий вдох и оценить ситуацию.
Широкий коридор с высокими потолками, проход в огромную гостиную, куда он и отходил. Антураж был дико странным: смесь японского дома и европейского особняка. На стенах висели полотна с изображением сакуры и иероглифами, остальное место занимали полки с книгами, урнами и вазами. Полы гостиной устилали татами, стены были из рисовой бумаги с традиционными раздвижными перегородками. Темно-серый потолок был расшит орнаментом и изображениями мифических зверей и героев. По периметру расставлены украшения в виде стоек с масками, шлемами и церемониальным оружием старой эпохи.
Ноги коснулись мягкой ткани на матах, тени вились на полупрозрачной стене. Здесь было холодно, оранжевые фонарики в углах никак не прогревали помещение, изо рта вырывался пар.
— Зачем… — прошипел Ичибан. — Зачем ты отправил меня сюда⁈
— Это была ошибка, — прохрипел я, продолжая его преследовать. — И я пришел её исправить.
Он сделал ложный выпад, вынуждая меня поменять стойку, и ушел вбок, перехватив свой черный танто обратным хватом. Я знал, что он делает, то же самое я делал на крыше с тем бедолагой, которому отрезал язык. Он предваряет мои атаки финтом, фактически защищается с помощью нападения.
Ложный замах ножом это не просто трюк с целью напугать противника и заставить его открыться, не демонстрация приема, и даже не отвлекающий маневр. Каждый финт должен представлять угрозу для врага, заставив его среагировать, а в обратном случае поплатиться за нерасторопность. Если я не заблокирую его руку локтем, то танто проткнет мне челюсть, но если заблокирую, то откроюсь для удара с обратной стороны. Если увернусь, то он достанет меня второй, третий раз, поэтому подобное противостояние бессмысленно. У меня нет выхода, кроме как перейти в нападение.
Ущерба все равно не избежать, кровь пролить придется, но убить его я хочу даже сильнее чем жить.
Я останавливаю полет клинка толчком предплечья сверху, Аоки молниеносно приседает, коротким тычком вспарывая мне колено. Бью ногой ему в руку, он рывком врезается плечом в живот, отрывает меня от татами и бросает на землю. Взмывает надо мной, занося клинок, но не тут-то было. Я упираюсь в него ногой и перебрасываю через себя, перекатываюсь и вскакиваю, чтобы продолжить.
Он уже тут как тут, больше не пытается меня пырнуть, он понял, что сбить меня с ног проще, ведь я легкий, а он гораздо сильнее. В этот раз ускользнуть не получается, я успел лишь зарядить ему апперкот в поддых, как он поймал меня в захват под локоть. Мощный замах, вращательное движение всем телом по дуге и бросок.
Я кубарем пролетел по залу и боком врезался в стену, пробив её плечом и по пути сломав узорную стойку с оружием. Стоп. Оружие… Пальцы сами вцепились в длинную рукоять, благодарно сжали оплетку. Поврежденное ранее плечо пронзила острая боль, новый вывих, опять в том же месте, неважно, злость притупляет боль.
Сидя на коленях, я освободил вакидзаси от сая, глядя на отражение собственных безумных глаз на чистом лезвии меча.
Ну это уже, конечно, перебор.
Да и черт с ним, все к этому и шло.
Аоки не стал ждать, пока я налюбуюсь собой и рванулся ко мне, не давая продохнуть. Лишь я приподнялся, как он буквально смял меня, мы сцепились и пробили перегородку, ворвавшись в следующую комнату.
У семьи Ягами все было в порядке, у них прямо за гостиной находился небольшой бар в темно-бордовом стиле. Шикарная стойка из темного дерева, обитые красным высокие стулья и несколько кресел у журнального столика для переговоров. А вокруг все те же тонкие перегородки, только теперь с рисунками журавлей у озера.
Спиной я упал на кресло, что тут же завалилось назад по инерции. Аоки навис сверху кровожадно улыбаясь, и принялся бить. Танто молнией устремился ко мне. Я изогнулся, лежа на спинке и извиваясь, как угорь. Дугообразное лезвие прошло по рукам, скользнуло по лбу и вонзилось в плечо.
Ну что
