— Ну, она не водный дракон, так что рыба, теоретически, на подношение-ухаживание не подходит, так что пронесёт… наверное.
— А не эмигрировать ли нам в другой мир?
…
— Если это правда, любовниц у его высочества больше не будет.
— Думаю, даже предложений стать формальными любовницами не будет.
…
— Я служил бок о бок с драконессой… Меня же теперь жена ревновать будет…
— Главное, чтобы не принц Элоранарр. Точнее, король.
…
— Разве могла девушка делать всё это? Ты же видел, какой ужас был в особняке посла Броншер-Вара, просто кровавая каша.
— Похоже, может. Всё может.
…
— Такого варианта избранной его величества в тотализаторе не было.
— Ничего, думаю, ещё сделают тотализатор на то, действительно ли это Риэль Сирин, а не Халэнн в женской одежде.
— Хм… Как думаешь, на что поставить?
— На оба варианта.
…
Скучнее всего на проходной: двум дежурным не с кем обсудить взрывную новость, а им тоже так хочется обсудить варианты, послушать, что остальные говорят. Но нельзя. Служба. Поэтому офицеры, перетерев всё между собой, скучают.
Но двери открываются, впуская хорошо одетого мужчину. Он, отстукивая тростью ритм шагов, подходит к проходной и вытаскивает документы:
— Меня вызвали дать показания.
— О, вам лучше подойти завтра.
— Почему? Что случилось? — потрясая документами, недоумевает мужчина. — Меня вызвали сегодня, на этот час.
— Непредвиденные обстоятельства.
— Какие обстоятельства? — мужчина и удивлён, и озадачен… и заинтригован.
— Понимаете ли, — доверительным полушёпотом начинает дежурный и облокачивается на стойку. Оглядывается по сторонам. — Вы знаете Бешеного пса?
— Конечно! Кто же из столичных жителей его не знает?
— Так вот, — дежурный наклоняется ещё ближе к нему. — Говорят, что на самом деле он не дракон.
— Демон? — выпаливает мужчина в изумлении. — Неужели он из этих?
— Мелко мыслите! — Дежурный вскидывает указательный палец и торжественно продолжает. — Говорят, Бешеный пёс — драконесса.
И наслаждается ошеломлённым лицом посетителя.
Так у дежурных появляется собеседник, с которым можно по новой обсудить животрепещущую новость. А так как это главное ИСБ империи и посетителей у него достаточно, то и собеседников у дежурных скоро становится достаточно для бурной дискуссии.
В общем, в этот день ИСБ (если не считать Ланабет) не работает.
* * *
Несколькими часами ранее
Ураган золотого пламени слизывает Элоранарра и его бесценную ношу с пола телепортационного зала. Стихает треск огня, снова возвращается наполненная тихим гулом машин тишина.
Гвардейцы смотрят на опустевшее место.
Потом начинают переглядываться.
— У них там что-то случилось, — произносит тот, что видел пару со спины.
Главные же из них смотрит то на одного соседа, то на другого:
— Мне показалось, или я видел женскую грудь?
— Может, это был не граф Халэнн?
— Да вроде похож…
— О чём вы? — не понимает их коллега.
Ответить на его вопрос видевшие полуобнажённую Риэль гвардейцы не успевают: в языках золотого пламени является сам император Карит.
Короткий разговор расставляет всё на свои места. Ну, почти. Всё же в некоторые вещи трудно поверить, даже если увидел их собственными глазами в том месте, где заклинания иллюзий работать не должны.
Поэтому, когда император исчезает в сполохах золотого пламени, гвардейцы по-прежнему растеряны. Особенно те, которые ничего недозволенного не видели.
— Погодите-погодите, вы правда видели грудь? У Бешеного пса? Это что, женщина?
— Скорее девушка. На Бешеного пса вряд ли кто-нибудь покусился… — задумчиво тянет гвардеец, но, опомнившись, хмурится. — Хватит болтать! Надо вытаскивать остальных из Киндеона!
Вызывая подмогу, они совершенно не думают о стойке с призванным оружием.
«Кажется, спасать надо нашу драконессу», — произносит Жаждущий крови.
«Спасать? — уточняет Многоликая. — Неужели проникся к ней нежными чувствами?»
«Не говори ерунды! Надо спасать, чтобы её на брачные недели не утащили, а то начнутся сексуальные игрища. Знаешь, сколько они энергии отжирают, особенно агрессии? А там пойдут дети, пелёнки и тоска смертная: никаких Неспящих, драк и прочего. Так что надо спасать. Причём срочно. Ты поможешь?»
К этому моменту в зале оперативно собирается отряд спасения для десанта в Киндеон, и становится шумно.
«Помогу», — соглашается Многоликая.
Проходит мгновение, другое…
«Так помогай!» — требует Жаждущий, но Многоликая не шевелится.
«Надо подождать. Если исчезнем сейчас — это быстро обнаружат».
И Жаждущему приходится смириться.
Вдвоём они наблюдают, как в зал приходит подкрепление из гвардейцев и драконов-военных. За вспыхнувшей протуберанцами воронкой перехода между мирами, в которой исчезает драконья команда спасателей.
«Бежим!» — нетерпеливо требует Жаждущий.
Но Многоликая непреклонна. И вскоре в центре зала снова вспыхивает воронка телепорта. Из Киндеона прибывает первая группа потрёпанных разведчиков. Следом вторая, третья. Слишком вымотанные, пораненные, люди молча забирают своё призванное оружие со стеллажа, постепенно освобождая ячейки вокруг Многоликой с Жаждущим.
Четырёх, совсем потрёпанных, поднимают растянувшиеся в носилки големы. Эти забрать своё оружие не могут, их уносят так.
Одним коротким движением Многоликая переворачивается с Жаждущим плашмя. Чёрный с серебром ремень уплощается, приобретая цвет стены. Маленькие острые лапки отрастают на брюхе.
Пока гвардейцы смотрят вслед шагающим носилкам, Многоликая выскальзывает из ячейки и, стремительно перебирая лапками, забирается на самый верх.
Цоканье големов скрывает звук, с которым Многоликая выбивает в стене первые выемки и взбирается чуть выше, мимикрируя под неравномерную из-за магических знаков окраску стен.
Затем тихие щелчки колющегося камня скрывает собой возобновлённое обсуждение наличия и отсутствия груди у Бешеного пса. Многоликая собирает отбитые кусочки в пасть, перебираясь всё выше, подальше от взглядов бурно спорящих гвардейцев.
Вопрос с грудью, которой как бы не было, ещё не решён, а Многоликая уже выбирается из зала в коридор.
