замолчал, растеряв весь свой пыл и понты. Без своего папаши и его бабла он был ничем и никем. И пусть синяки с моего тела еще не сошли, но сейчас я был на коне.
— Кудряшова, а ты здесь по собственной воле или тебя тоже угощали вином? — едко усмехнулся Мурчик, произнося «вино» с подтекстом.
Она дернулась, едва не пролив кофе, но ни капли не удивилась. Значит, была в курсе… Чертовы богатые детки!
Кощей заметно сник, когда мы ждали его батю. Достав телефон, написал Червю.
«Забери Аиду после восьми и отвези домой. Артиллерийская 17, квартира 67»
Теперь я мог позволить себе подобную вольность, пусть Аида знает, что в порядке и я сдержал данное ей обещание. Ей больше ничего не угрожало. Та самая «угроза» теперь сидела напротив меня, с поникшими плечами, стиснутыми зубами и сжатыми кулаками. Доигрался, вот как это называлось.
Дверь громко хлопнула, а после в комнату влетел разъяренный мужик, что судя по всему и был отцом Кощея. Мурчик и глазом не повел, лишь расслабленно улыбнулся и отпил из чашки кофе.
— Ты, — зарычал мужик на него, — да я тебя в порошок сотру!
— Не будем кидаться такими громкими заявлениям, Пал Палыч, — покачал невозмутимо головой Мурчик. — Я не с пустыми руками, — похлопал себя по карманам, достал флешку и велел одному из охранников включить в принесенный ноутбук.
Пал Палыч яростно сопел и ни капли не верил хитрому лису.
Сколько у него таких было? Да не сосчитать! И каждая собака считала нужным отрывать его от важный дел! Мурчик у него был в кулаке! Так он считал.
— Ай да баловник твой сынок, — притворно пожурил Мурчик Кощея, — учудил так учудил.
Мурчик взял ноут из рук охранника, включил запись, перемотал и повернул, дабы Пал Палыч насладился в полной мере выходкой своего отпрыска. Сперва брови Пал Палыча иронически приподнялась, мол, что он там не видел, но как только девушка вышла, а его сынок достал пакетик и подсыпал наркотик в бокал, его лицо приобрело жесткое выражение. Видео продолжалось, а Пал Палыч между тем все краснел.
— Достаточно! — рявкнул. — Ты что, подонок, последние мозги прокурил? — налетел он на сына. — Я тебя прошлый раз отмазал! Ты мне, клялся! Клялся! Что ничего не было! — схватил он его за грудки.
— Да, она не против была, — вяло и совсем жалко проскулил Кощей.
— Не против? — зарычал. — Не против?! — вструснув пару раз, он отпихнул сына, и повернулся к Мурчику, что наслаждался представлением.
— Так, как будем решать. Где, ты в прошлый раз сказал, мое место? — явно издевался и забавлялся Мурчик, — так вот, тебе туда прямая дорога.
— Думаешь, что этой хренью сможешь меня в угол загнать?! — наступил на него Палыч. — Не на того напал, гнида!
Мурчик подорвался, яростно пихнув мужика.
— А ты думаешь, что будешь на моей земле заправлять?
Амбалы насторожилась, но не влазили ровно до тех пор, пока из своего пиджака Палыч не достал пушку. Разом все вооружились, направляя дуло на своих соперников.
— Ну, что Мурчик?! Я промахнулся в девяносто пятом, но сейчас не допущу такой ошибки.
— Только после тебя, падаль, — процедил тот ему в лицо.
Хлопок. Один второй. Я резко перехватил Кощея руку, что появилась из ниоткуда, а затем боль. Кощей упал, за ним и я. Выстрелы. Хлопки. Топот ног. Голоса. Все, что я услышал перед тем, как отключиться.
Глава 21
Герман
Башка трещала по швам от обезболивающих, которыми меня напичкали. Мама тряслась возле койки, до боли сжимая мою руку. Плакала. Тихо-тихо, вытирая поспешно слезы.
— Мам, — слабо произнес.
Вот уже как несколько минут назад, я пришел в себя. Смутно помнил, как везли в больницу, после операционный стол…
— Сынок! Сыночек! — прошептала, наклоняясь к моему лицу. — Боже! Как я испугалась!
— Да ладно тебе, мамуль! — ободряюще приподнял уголки губ. На большее был не способен. — Так, царапина.
— Герман! — строго покачала головой. — Ты мне это брось! Царапина! Я чуть сына не потеряла!
— Мамуль, все хорошо, — сжал ее руку. — До свадьбы заживет!
Она еще посетовала на своего непутевого сыночка, конечно, не обошлось без слез, а затем спокойно выдохнула. Стала допытываться каким боком я оказался в перестрелке между бандитами.
— Ма, ну какие бандиты? — попытал удачу соскочить с крючка. — Скажешь тоже…
— А такие! — напирала она. — Что народ честный обманывают! Самое главное два бугая здоровых не задело, а дети пострадали. Ничего святого нет!
Значит, Кощею тоже перепало…
— Заявление нужно писать, чтоб этих…
— Мам, не нужно. Не влазь, — серьезно отрезал.
— Сынок…
— Не влазь, — брякнул.
Она бы рада возвратиться к этой теме, но врач не дал. Строгий статный дядька вошел в палату, вежливо попросив маму покинуть палату. Вежливо я имею в виду: «Анечка, выйди на парочку минут». Вот те на! Мама на мою приподнятую бровь только покраснела, заметалась и быстренько отчалила.
— Ну-с, молодой человек, — поправил он важным жестом очки, — я вас слушаю.
— Да, вроде все нормально, — пожал по-привычке плечами, тотчас же поморщившись. Хоть повязка была и тугая, а плечо все равно болело.
Врач пощупал мое плечо, кивнул сам себе головой и присел рядом на стул.
— Пуля прошла навылет. В повязке будешь ходить, пока не заживет. Парень ты крепкий — справишься, а вот с хоккеем придется повременить, — на этих словах я надулся. — Крови потерял достаточно, но все органы в порядке. Пару неделю и будешь, как новенький, — деловито сообщил мне. Внезапно его лицо переменилось на задумчивое, — ты, парень, мать-то свою пожалей. Ей нельзя волноваться, сам знаешь.
Хоть это и было далеко не его дело, а стало стыдно. Да и не просто он врач, если знал такие подробности…
— А вам-то какое дело до моей матери? — сказано это было не со злости, а скорее из любопытства.
Мужчина тепло улыбнулся, словно предаваясь воспоминаниям, после горько усмехнулся и изрек:
