миром, чтобы мир не использовал это против него. Доктор Вольф с Мэйовин имели свои причины в пользу быстрой и тихой церемонии, так что следующая неделя обещала быть напряжённой.
На радость донне Филомене, к которой обе невесты обратились за нарядами.
Разумеется, пожилая итальянка ахала и причитала, что совершенно невозможно пошить два подвенечных наряда за неделю, но за работу взялась ревностно, не позволив «сеньорите Диане» и «мисс Дэй» обратиться в салоны готовых платьев.
Диана же подозревала, что донна Филомена хитрит и собирается перешить старые модели, отдав их за полную цену, но возражать не стала: время поджимало.
— Хотел первым увидеть тебя, — признался тем временем Джанфранко, беря её ладони в свои. — А ещё проверить, хорошо ли сидит подарок…
— Какой подарок? — насторожилась Диана, съёживаясь в кресле.
Рождество, ожидаемо, завалило её приятными сюрпризами, невзирая на слабое сопротивление. Не считая подарков от брата и его семьи, Диана получила также дорогую цепочку и новый нательный крест от лорда Энтони — взамен обручального кольца и креста матери, которые отец забрал себе. Диана расставалась с дорогими вещами без сожаления: для отца это память, а для неё — прощание со старой жизнью, ведь теперь у неё начиналась новая. Своя.
— На день рождения, — улыбнулся Джанфранко, подкрадываясь ближе.
Диана почти испугалась, но итальянец всего лишь потянулся за плоской коробочкой, лежавшей рядом на столике. Оставалось лишь надеяться, что за серебристой крышкой пряталась книга, а не что-то посерьёзнее. Книгами, кстати, её задарили со всех сторон, так что Франко, верно, придумал что-то новое.
— Я надеюсь, что угадал с камнями, — задумчиво проронил Медичи, когда Диана, сомневаясь, приняла коробку из его рук. — Меня уговорили на рубины. Всё-таки это твой цвет…
Диана, замирая, приподняла крышку. На бархатной подушке красовался бриллиантовый гарнитур — дивное колье с рядом крупных рубиновых камней, удивительные серёжки, тяжёлая подвеска, брошь и браслет. Даже на её неискушённый взгляд подобные украшения стоили, пожалуй, дороже всех, украденных у миссис Хелен Бэрроуз.
Похоже, она сейчас держала в руках целое состояние.
— Франко, это же очень дорого! — не удержалась Диана, вскидывая на итальянца поражённые глаза. — Прости, но… это наверняка стоило неприличных денег!
Медичи сдержанно улыбнулся.
— Недостаточно неприличных, когда речь идёт о моей будущей супруге.
— Не отвлекай меня, Франко, — нахмурилась Диана, разглядывая сверкающие камни, переливающиеся в свете электрической лампы почти завораживающе. — Это нечестно! Я подарила тебе куда более скромный подарок, и…
— И я не променял бы его ни на какой другой, — тотчас перебил её итальянец, крепко сжимая её ладони.
Рукав пиджака при этом чуть приподнялся, и стал виден ремешок дорогих часов, которые Диана выбирала вместе с братом. Джон утверждал, что часы на цепочке — это пережиток прошлого, а будущее — за новыми моделями, которые уже заполонили рынок. Брат, к слову, загорался новинками, ревностно следя за новой техникой и изобретениями. Способностей к науке у Джона не было, зато тяга пробовать всё новое, похоже, перебивала даже страсть к расследованиям. Брат поговаривал о том, что собирается даже перелететь Антлантику на одном из недавно сконструированных самолётов с реактивными двигателями. Лорд Энтони, услышав подобное заявление, ровно отозвался, что лишит сына наследства и имени, если тот осмелится на подобное самоубийство до того, как произведёт на свет наследника.
— И всё же, — нахмурилась Диана, вскользь отметив, что Медичи одновременно и недоволен её отказом, и любуется её непривычно строгим лицом. — Я против подобных трат, Франко! Я понимаю, что придётся выходить в общество и одеваться соответственно, но убеждена, что для этих визитов сгодятся и более скромные украшения. А это… это произведение искусства и баснословное вложение, но всё равно неоправданное!
— Лорд Ллойд не согласился бы.
— Кого ты пытаешься впечатлить — его или меня? — поразилась Диана, отставляя коробку на столик. — Я люблю тебя, Франко! И мне не нужно доказательств…
Диана запнулась, поймав мысленные образы в голове любимого, вздохнула и продолжила уже мягче, обхватив ладонями помрачневшее лицо итальянца.
— Правда, тебе не нужно так стараться, чтобы доказать свою любовь, — уже тише продолжила она, подаваясь вперёд.
Их губы ненадолго встретились, и Диана не отстранилась, даже разорвав
поцелуй.
— Я люблю тебя, — шепнула она, поглаживая кончиками пальцев лицо итальянца. — И этого украшения, — Диана провернула ладонь так, чтобы Джанфранко видел кольцо на её пальце, — мне вполне достаточно…
— Тебя ждёт ещё обручальное кольцо, — негромко напомнил Медичи, подавшись вперёд. — Надеюсь, от него ты не откажешься?
— Я сообщу об этом у алтаря, — не поддалась невеста, скользнув руками на шею жениху. — Когда спросит священник. Пожалуйста, Франко! Ты же можешь вернуть гарнитур? Если хочешь сделать мне подарок, лучше пожертвуй на благотворительность: кому-то эти деньги будут нужнее, чем мне. Я ведь совершенно не умею носить подобные вещи…
— Придётся научиться, леди Ллойд.
Джанфранко легко поднялся, подошёл к письменному столу, доставая чековую книжку из ящика. Обернулся, меряя невесту задумчивым взглядом, в то время как Диана лихорадочно соображала, что на этот раз задумал упрямый жених. Наружу мысленные образы не прорывались, и она даже замерла от нехороших предчувствий.
— Я жертвую на благотворительность, — спокойно сообщил Медичи, положив книжку рядом с бриллиантовым гарнитуром, — но, думаю, моя будущая супруга лучше меня решит, как распоряжаться свободными средствами, и на что их тратить. Ведь ты не откажешься заняться благотворительным фондом Медичи, леди Ллойд? Кто, кроме тебя, сделает это лучше?
— Франко, — бессильно выдохнула Диана, поднимаясь из кресла.
Похоже, Джанфранко всё равно загнал её в угол невообразимыми подарками. Что ж, брат предупреждал, что Медичи обладает несокрушимым терпением и гранитным упрямством, когда надо добраться к намеченной цели. А она, к несчастью, оказалась на пути желания Джанфранко во что бы то ни стало одарить будущую супругу.
— Отказаться можно? — без особой надежды спросила Диана, опасливо поглядывая на чековую книжку.
— Можно, — согласился Джанфранко, с усмешкой притягивая невесту к себе. — Но тогда получишь гарнитур.
— Зачем мне столько дорогих украшений, Франко? — вздохнула Диана.
— Порадовать супруга, вызвать зависть дам из высшего общества, порадоваться блеску камней… Святые небеса, Диана, мне приходится тебя уговаривать!
— Не привыкли к подобной роли, дон Медичи? — рассмеялась Диана, с удовольствием отмечая, как опасно разгораются синие глаза итальянца. — Что ж… вынуждена уступить грубой силе и бесчеловечному
