так понимаю, он ещё не знает?
Эвелин тотчас сникла, затравленно глянув в сторону гостиной. Очевидно, пристального внимания лорда Энтони к очередным проблемам ирландской родни никто не желал.
— Вот, — торопливо сунула клочок бумаги Эвелин, — читай!
Диана развернула записку, с трудом разбирая безграмотные каракули. Бывший главарь ирландской революции закончил, очевидно, лишь несколько классов приходской школы, однако изъяснялся предельно ясно.
«Эва, детка! Прости, что вот так. Если бы сказал лично, ты бы меня больше за порог не пустила, а дурной муженёк скрутил бы проклятым телекинезом, что не дёрнуться. Попробовал бы он со мной в честной драке, английский соплежуй! Словом, я спустил солидные деньги одному ловкачу из Лос-Анжелеса, который обещал кой-чего взамен. Деньги-то я отдал, а товар не получил. Короче, я за ним. Придушить gombeen*.
Когда ты найдёшь записку, я буду уже в поезде на западное побережье. Не переживай, старина Вик знает, как стрясти долг с gobshite**. Извинись за меня перед мисс Дианой. К Мэй на свадьбу не успею, ты проследи там. Свяжусь, как сумею.
Виктор».
(*Идиот — ирланд.)
(**Кретин — ирланд.)
Диана поняла не все слова в угрожающей записке, но благоразумно не уточняла перевод у Эвелин.
— И что теперь? Поедете следом? — уточнила она, отдавая записку. — Но ведь Виктор не оставил адреса…
— Джон уже ищет, с кем общался Вик в Нью-Йорке, — со вздохом поделилась Эвелин, растирая лоб. — Надо остановить его, пока он не спутался с кем-нибудь похуже лос-анжелевских жуликов. Если бы ты знала, как мне за них стыдно! — сжала кулаки Эвелин, и на бледной коже расцвели морозные узоры. — Вначале Мэй, теперь Вик… Ты… просто не знаешь Виктора, а он… он обязательно во что-нибудь вляпается!
Диана сделала то единственное, что могла: привлекла к себе растревоженную, подавленную Эвелин и бережно погладила по спине, успокаивая и утешая. Над их головами, предупреждая об опасности, напряжённо закашлялся Джон.
Не успел.
— Кто из вас расскажет, в чём траур? — холодно поинтересовался лорд Энтони, остановившись на пороге гостиной. — По доброй воле расскажет, имею в виду.
Диана поймала обречённый взгляд брата и вздохнула. Похоже, тихий праздничный вечер в семейном кругу отменялся.
