Через пару туров она запыхалась. Захотелось пить. Как назло, по залу не разносили никаких напитков. Илиана отдышалась, осмотрелась. Нет, ни единого слуги. Определенно недоработка со стороны распорядителя…
Но музыка звала дальше, вперед и вперед. И веселье продолжалось. И скоро жажда отошла на второй план, хотя еще чувствовалась. Все чаще и громче звучал смех, все энергичнее делались танцы. И распорядитель не устраивал никаких провокаций. Ни одной из рискованных и раскованных игр, так популярных среди знати. Неужели в честь императорской свадьбы гостей решили оставить в покое?
Но в это верилось слабо.
Когда в зале появились первые слуги с бокалами, полными искристого алого напитка, танцы остановились. Гости припали к бокалам, как к живительному источнику. Это было забавное зрелище — толпа, в едином порыве осушающая напиток до дна. Илиана хмыкнула и тоже взяла бокал с подноса. Пахло ягодами.
Она осторожно отхлебнула… а потом просто не смогла оторваться.
И слишком поздно догадалась, что в этом-то и заключался главный подвох вечера. Подвох настолько значительный и наверняка опасный, что распорядитель приберег его под конец, избавив гостей от всех прочих странных развлечений.
О, смерть бесова…
По венам заструилось тепло. Сердце застучало чаще в предвкушении. Из чего этот коктейль? Что должно сейчас произойти? Наверное, что-то… что-то…
В следующий миг гости начали бесшумно растворяться в воздухе.
Один за другим.
Респектабельные герцоги, графы и бароны, их разбитные сынки и жеманные дочки, и напыщенные жены, и десятки знакомых и незнакомых придворных. И император с прижавшейся к нему Кэриленой…
Все, кроме распорядителя.
Он неспешно направился к Илиане. Та стояла вдали от центра зала, у одного из мягких диванов для отдыха. Она попятилась, но остановилась, упершись в спинку дивана.
— И что на этот раз? — с нервным смешком поинтересовалась она. — Ты бы хоть объяснил, в чем заключается развлечение.
— Гости услышат объяснение, — отозвался распорядитель своим иронично-вкрадчивым тоном. Это совершенно точно был распорядитель, а не близкий и привычный Шессхар. У Илианы участилось дыхание от какого-то странного чувства, которому она пока не могла найти причину. — А с вами, лэйе, отдельный разговор. Я вижу, что наши желания совпали. Что не может не радовать.
Лэйе. Она понимала, что это игра, но все равно ощутила прикосновение бездны. На этот раз бездна манила обещанием запретных удовольствий.
— Желания?
— Видишь ли, — Шессхар перешел на «ты», но интонации распорядителя остались — холодные, чуть зловещие и невозможно вкрадчивые. — Коктейль состоял из потаенных желаний. Желаний, в которых люди боялись признаться. Или просто не считали, что пришло время. Так вот теперь оно пришло. И, конечно, большинство потаенных желаний связано с другими людьми. Мало кто втайне мечтает съесть ведро сметаны или прочесть мемуары генерала Паррета.
У Илианы вырвался смешок. Она начинала понимать, в чем дело. Рука распорядителя невесомо легла на ее талию.
— Если желания совпадают, — продолжал шелестеть негромкий голос, — магия обеспечивает таким людям уединение. Если не совпадают, создает точную копию нужного человека. А наутро никто не сможет понять, наяву все это было или во сне. Но ты будешь знать правду…
Пальцы пробежались от лопаток до талии, потом скользнули ниже. Илиана снова тихо рассмеялась. По телу разливалась истома, голова стала легкой-легкой, и все вокруг постепенно делалось нереальным. Все, кроме мужчины, чья вторая рука прошлась по бедру Илианы, отодвигая складки юбки в стороны от высокого разреза.
— И ты хотел заняться со мной любовью в бальном зале?
— Если я признаюсь, что да, и с самого первого вечера, вас это не шокирует, лэйе? — мурлыкнул распорядитель. А потом аккуратно подхватил ее под бедра и устроил поудобнее на краю широкой спинки дивана, у самого поручня. Устроил так, что пришлось податься бедрами вперед. Илиана закусила губу.
- 2 -
Рука, затянутая в шелковую перчатку, коснулась полоски кожи над чулком и дразняще покружила у промежности. Илиана ощутила, что белье куда-то исчезло, и это вызвало еще один смешок. Удобно быть магом — никакой лишней возни, никакой… а-ах…
Распорядитель все-таки задел клитор, а потом резко развел бедра Илианы в стороны, заставляя ее опереться на локоть. И опустился на колени.
Дыхание опалило и без того разгоряченные складки. В следующий миг язык легко надавил на клитор и тут же исчез. Глаза у Илианы широко распахнулись, она вонзила ногти в обивку дивана.
Не шокирует, подумала она. Не шокирует, потому что распорядитель словно специально будил в ней скрытые желания — этим своим вкрадчивым бархатным голосом, смесью отчужденности и бесшабашности, бездной, скрывающейся под маской… Когда он успел снять маску? Впрочем, даже если не снимал. Она бы не удивилась, если бы узнала, что на время балов маска сливается с лицом…
Затем удивляться стало некогда. Распорядитель продолжил откровенные ласки.
Его язык сводил с ума, выписывая круги в самом чувствительном месте. С каждым прикосновением Илиану пронзали крошечные молнии. По бедрам скользили его руки, и под шелком перчаток угадывалось тепло тела. Вот он подхватил ее под ягодицы, заставив выгнуться еще сильнее, еще откровеннее… а потом язык проник в лоно.
Илиана впервые вскрикнула. Губы она уже искусала до боли. Распорядитель толкнулся языком внутрь. Раз, потом другой… Волны наслаждения накатывали одна за другой, сливались в один сплошной шторм, заставляющий дрожать и плавиться. Илиана рвано выдохнула, когда распорядитель поцеловал ее почти невинно, одними губами. Точнее, это было бы почти невинно, если бы губы не накрыли истекающее влагой лоно и не прижались к нему на долгих несколько секунд, собирая соки.
Распорядитель отстранился. Илиана скосила глаза и увидела его, насмешливо улыбающегося, облизывающего губы — без маски. Новый спазм желания согнул бы ее пополам, если бы она не была распростерта на спинке дивана.
— Кричи, если хочешь, — шепнул распорядитель. — Здесь никого нет.
Она застонала от одного лишь тембра — и от прохлады, коснувшейся мокрых складок.
Когда распорядитель вновь склонил голову, Илиане показалось, что она сейчас взорвется. Тугой ком внизу живота требовал разрядки. А распорядитель, вместо того чтобы подарить эту разрядку, лишь оттягивал ее. Играл с Илианой, как кот с мышкой. То вырывал вскрики резкими движениями языка, то дразнил, легко целуя живот и внутреннюю сторону бедра. В ушах пульсировала кровь, с каждым спазмом желания из горла вырывался стон, а мир покачивался от легкого головокружения. Когда распорядитель поднялся и выпрямился меж ее разведенных ног, Илиана сама потянулась к застежке его брюк. Ее трясло. Желание стало таким острым, что, казалось, она достигнет пика от следующего же прикосновения. И бесов распорядитель это понимал. Он перехватил ее руки за запястья, завел за голову, пригвоздив к спинке дивана, а сам принялся рассеянно целовать Илиану в шею.
